Я люблю… тебя! - Линдси Келк

— Рейчел! — услышала я чей-то крик и успела отшатнуться от черного такси, с шумом пролетевшего мимо, оглушительно сигналя. Из окошка водителя долетело что-то вроде «глупая корова». Я застыла на проезжей части, не в силах двинуться, а потом опустилась на асфальт. Присесть прямо сейчас показалось мне очень разумным.

— Рейчел, — прозвучал мягкий голос совсем рядом. Я ощутила, как несколько рук обнимают меня и поднимают на ноги, и только потом до меня донеслись голоса и шарканье за моей спиной.

— Найди ей такси, — скомандовал кому-то Мэтью. — С этими двумя я разберусь.

Меня вдруг страшно заинтересовали коричневые туфли. Они мне очень понравились. Давно они у Саймона? Как вышло, что я их раньше не видела? Наверное, недавно купил. Только мальчишка решится прийти в пятницу танцевать в новых туфлях, не зная, трут они ли нет. Обязательно натрут, все новые туфли натирают…

— Рейчел, тебе что, плохо? — Это был голос Эм.

Я отрицательно помотала головой.

— Мы с Мэтью поедем к тебе. — Голос подруги доносился откуда-то сверху, но я не могла сосредоточиться.

Я снова помотала головой.

— Обязательно поедем!

— Нет, — совершенно бесстрастно сказала я. — Хочу добраться до дома и лечь спать. Вот и все, честное слово. Приходите утром. Утром вы мне понадобитесь.

— А я считаю, мы должны поехать с тобой сейчас. Кто-нибудь на выбор — я или Мэтью, выбирай. И не спорь.

Я в третий раз помотала головой и вытянула руку, останавливая приближающееся черное такси.

— Со мной все нормально.

Не успела Эмили опомниться, как я стряхнула с себя ее руку, села в такси и резко захлопнула дверцу, задев себя по ноге. Боли я не почувствовала.

— Амвелл-стрит, Айлингтон, — сказала я, подавшись вперед, и дождалась кивка водителя. Меня придавило к спинке сиденья, когда такси развернулось на сто восемьдесят градусов. В окно я видела, как Эмили возмущенно жестикулирует, а Мэтью закрывает лицо руками. Позади них Пол — он держится за нос, а вот Саймона нигде не видно. Но когда мы остановились на светофоре, я его увидела — на асфальте, у ног Пола, а рядом еще и Марка-незнакомца.

Ну вот и полюбуйтесь.

Глава 3

Когда такси остановилось у моего дома, я столько раз прокрутила в голове разговор с Саймоном, что он начал казаться мне нереальным, словно все это произошло с кем-то другим или вообще я увидела на экране телевизора. Прозвучавшие слова мутнели, каждый жест преувеличивался или заменялся другим, но конечный результат всякий раз оставался тем же: он не видит общего будущего со мной. Он меня не любит. Он меня не хочет.

Я очень долго вставляла ключи в замок, но когда наконец-то ввалилась в родное гнездо и зажгла свет, на меня уставились свидетельства счастливых пяти лет. Отпускные фотографии, билеты на концерты, салфетки из ресторанов, открытки — все, что накопилось за совместную жизнь, прикрепленное, обрамленное, повешенное на стены, вплоть до счета за коктейли на нашем первом свидании. Саймон сохранил его и подарил мне в день, когда мы съехались. Не может быть, чтобы мы расстались по-настоящему!

Обессилев, я выключила свет и свернула в спальню, сбрасывая на ходу туфли, безрукавку и джинсы. Перед уходом я заправила постель, надеясь завалиться на нее с Саймоном, а заплаканных щек и ссадин на колене никак не предполагалось. Уже давно я спала одна, но сегодня моя первая по-настоящему одинокая ночь. Сегодня меня бросили. Я стянула неудобное соблазнительное белье и надела старую футболку Саймона, которую прятала в наволочке своей подушки, и потерявшие всякий вид спортивные шорты, где не осталось эластика. Я легла на спину и уставилась в потолок. Слова Саймона настойчиво зудели в ушах, словно фон включенного телевизора. Сон не шел, зато в голову лезли самые неожиданные мысли. Пора оплатить счет по кредитке. Надо посмотреть две серии «Хора» на «Скай плюс», там уже осталось мало памяти. Сегодня впервые за четыре года я не умылась на ночь. Вот почему мне приходится составлять список первоочередных дел. Есть бойфренд или нет, но никто не захочет работать с прыщавой визажисткой. Я сползла с кровати, подтягивая на ходу спадающие шорты.

В коридоре я погладила рукой любимую фотографию с прошлого дня рождения Эмили. Саймон смеется над какими-то словами Мэтью, а я висну у него на шее, прижимаясь щекой к плечу. Сай кажется довольным, я не выгляжу толстой, и мы счастливы. Прекрасный снимок. В груди уже поднимались рыдания, когда за входной дверью послышалось шарканье. Выключив свет, я глянула в глазок. Саймон. Подождав пару секунд — в голове вдруг стало совершенно пусто, — я резко повернула замок и распахнула дверь.

Левый глаз у Саймона уже заплывал фиолетовым, из носа сочилась кровь, а губа была рассечена. Его разбитая физиономия и мой ночной ансамбль составляли такой разительный контраст с фотографией на стенке, что можно было улыбнуться. Можно было, но…

— Купить, что ли, масло для смазки замка, — пробормотала я, придерживая шорты за пояс.

— Извини. — Саймон топтался на пороге.

— Ты-то при чем? — пожала плечами я. — Замок сто лет заедает.

— Нет, ты меня извини, — повторил он.

Я отодвинулась, позволяя ему войти, и прижалась спиной к стене с фотографиями. Он остановился прямо передо мной, открыл рот, желая что-то сказать, но передумал и двинулся дальше.

— Саймон…

Он остановился, обернулся и окинул меня взглядом.

— Это что, моя футболка? — спросил он.

— Да, — отозвалась я, оттянув ставшую волнистой горловину. — Вместо пижамы. В ней спать удобно.

— А я думал, ты ее выбросила, — сказал он.

Чувствуя, что у меня задрожала нижняя губа, я покачала головой и изобразила зевок, чтобы удержать слезы.

— Понятно, — сказал он, сунув руки поглубже в карманы.

Я кивнула. Он так и стоял напротив — помятый, в синяках и ссадинах, жалкий — и разглядывал свои туфли, которых я у него не видела. Я знала, что нужно что-то сказать, и сказать сейчас. К утру все будет кончено. Связи вроде нашей умирают тихо, по ночам. Мы для этого не такие люди, чтобы публично добивать их — жестоко и кроваво. Мы слишком англичане. Но с моего языка готовы были сорваться десятки вопросов, а сердце уже сейчас притворилось мертвым. Проглотив ком в горле, я открыла рот, не зная, что сейчас скажу.

— Новые туфли?

Долгую секунду я искренне не понимала, что происходит. Я смотрела на его туфли, и вдруг меня обхватили его руки, а горячее влажное лицо прижалось к моему. Пока в лопатку не врезался угол рамки одной из фотографий, я не поняла, что мы целуемся, а его руки елозят вверх-вниз по моей спине, периодически поднимаясь к затылку и запутываясь в моих волосах.