Избранные статьи - Авраам Шифрин

Не могу все же не привести хотя бы один пример: профессор Тумерман, знаменитый на весь мир биофизик, решил в свои 70 лет выехать из СССР в Израиль. (В свое время он и его жена отсидели в одиночных камерах по семь лет по обвинению в сионизме). В СССР профессор Тумерман руководил институтом и под его руководством работали десятки научных сотрудников. Пусть поймут те, кто не жил в СССР, что значит для еврея такой пост – значит, он был незаменимым специалистом в этой области науки в Советском Союзе. Перед подачей документов на выезд профессор Тумерман нашел возможность написать письмо руководству института им. Вайцмана в Реховоте, где рассказал о своем желании выехать и спросил, будет ли ему предоставлена возможность немедленно начать подготовку израильских специалистов, так как его возраст не позволяет ждать, а он хочет ехать лишь для того, чтобы успеть подготовить для Израиля как можно больше высококлассных специалистов, отдать Израилю накопленные за долгую жизнь опыт и знания. Институт Вайцмана любезно ответил, что он ждет приезда профессора Тумермана, и последний будет обеспечен всем необходимым для его научной работы.

Приехал профессор Тумерман в 1972 году, и вот уже более двух лет сидит в общей с тремя другими сотрудниками институтской комнате, без необходимых приборов, без штата научных сотрудников. Недавно он был приглашен на международный симпозиум биофизиков в Европе, где сделал доклад о своих работах...проделанных еще в Советском Союзе. Но специалисты в мире знают труды профессора и его, естественно, спросили: “А что, в Израиле Вы не работаете?..” Живет профессор Тумерман во временной квартире, и его багаж, его научная библиотека гниет на складе. И это международная знаменитость – не рядовой инженер...

Каково же простым олим? А вдобавок они еще слышат от работников Сохнута и Мисрад Клита: “Не нравится – уезжайте обратно в СССР, никто вас сюда не звал!” – да, да, такие заявления звучали и звучат из уст лиц, принимающих алию. И об этом известно руководству Сохнута и Министерства Абсорбции, так как о подобных фактах неоднократно писали – и в жалобах руководству этих организаций, и в прессе. Реакции на это не было, и ни один виновный не был наказан.

Стоит ли после всего этого удивляться, что евреи из СССР, (приехавшие далеко не все с сионистскими настроениями), не выдерживают недружелюбия, ежедневно их ожидающего, и решаются на выезд из Израиля в другую страну Запада? Статистика ясно показала: не войны боятся евреи из СССР – в дни войны Йом Кипур выезд в Израиль не сократился, наоборот, в те дни большой процент евреев из Вены ехал в Израиль, и многие просили прямо из Лода отправить их на фронт! И характерно, что по данным Сохнута, уезжают в большом количестве не новички, а люди устроенные, так как именно атмосфера дружелюбия важна для успешной абсорбции, а заявления вроде “Зачем вы сюда приехали?” добивают людей, прошедших через ад выезда из СССР и муки устройства на новом месте.

Я не хочу утяжелять этот и без того грустный опус описанием случаев избиения олим в отделениях Сохнута и Министерства Абсорбции – за то, что они протестовали против ужасающей бюрократии чиновников (лишь несколько недель назад суд в Тель-Авиве вынес решение по одному из таких случаев, причем отметил “небывалую в мире бюрократию, царящую в Министерстве Абсорбции”). А для “защиты” чиновников-бюрократов от олим в мисрадах ввели в штат “вьшибал” (это не шутка, а горький факт).

Можно ли удивляться, что встречаемые этим градом трудностей и стеной враждебности олим не выдерживают и пишут в Советский Союз родным и знакомым письма с описанием своих мытарств и делают вывод: “Не приезжайте сюда!”. Поток таких писем наводнил еврейскую среду в СССР за последние полтора года.

Я вспоминаю, как в 1969-70 гг. мы собирали в СССР редкие письма из Израиля от уехавших счастливцев и издавали их в “самиздате” для сведения и убеждения евреев в необходимости выезда: все письма того периода были восторженными и радостными! Значит, был ведь период доброжелательности со стороны общественности Израиля к алие из СССР. Но это естественное чувство еврейской солидарности и взаимопомощи извратили и постепенно превратили в отчуждение и откровенную неприязнь. Кто? Наступит ли день, когда мы будем судить виновников этого преступления?

Казалось бы, все в Израиле осознают – приезд из СССР двух-трех миллионов евреев решит все проблемы страны, так как и технический, и экономический уровень неизмеримо вырастут; а армия Израиля станет, как минимум, вдвое сильнее. Но если все понимают, то все ли хотят этого приезда?  

1. Г-жа Голда Меир в одной из своих речей грустно призналась, что Израиль упустил сионистское воспитание молодежи. И это действительно так. Молодые евреи-израильтяне часто спрашивают нас, вновь прибывших: “А для чего вы уехали из России? Ведь там ваша Родина?!”

Каким ужасом звучит это непонимание! Эти чистые сердца, любящие свою Родину, не понимают, как мы могли уехать со своей... Их винить нельзя: никто не объяснил им, что у евреев всего мира одна Родина – Израиль. Никто не рассказал, какая жизнь у той части нашего народа, которая живет в Советском Союзе, каким моральным пыткам подвергаются евреи ежедневно на этой “родине”. То, что было упущено сионистское воспитание молодежи, показывает, что руководители Израиля не готовили страну к приему алии. Молодежь Израиля, не понимая сионистских устремлений евреев диаспоры, не может сердцем принять алию, понять её. Ведь в результате этого порочного воспитания для большинства молодежи Израиля понятия “еврей” и “израильтянин” разделены, и, будучи патриотами Израиля, они не понимают, что и евреи всего мире внутренне устремлены в Израиль.

2. Актив неосионистов СССР, находящийся уже в Израиле, многократно просил наше правительство принять разъяснения и консультации олим из России по вопросу развития алии из СССР. Но все попытки были тщетны: в политике МИДа Израиля по-прежнему твердо проводится политика “шекета”, без учета того факта, что выезд из СССР начался лишь после активных действий в свободном мире. Еврейским организациям во всем мире “не советовали” (и не советуют сегодня!) проводить активные акции в защиту евреев СССР; старательно дискредитировали (и дискредитируют сегодня!) или просто замалчивают организации и лиц активного и независимого действия; их лишают финансовой поддержки.

3. В разгаре борьбы за алию сенатор Джексон внес свою поправку к закону о торговле с СССР, по которой Советский Союз мог получить статус привилегированной страны лишь при разрешении им свободного выезда. Поправка сенатора Джексона звучала четко и ясно: Советский Союз должен будет, наконец, соблюдать “Декларацию Прав Человека”. Для всех в мире было очевидно, что эта поправка – спасение для людей, рвущихся уехать из СССР. И кому как не евреям была более чем своевременной эта помощь?! Вначале казалось, что борьба за Поправку идет успешно и активно, и евреи США старательно убеждают своих сенаторов поддержать сенатора Джексона. Но вот недоброй памяти президент Никсон и его горе-советник Киссинджер, явно в виде политического маневра против сенатора Джексона, пообещали г-же Голде Меир, нашему бывшему премьеру, свою помощь в деле выезда евреев из СССР. И все сразу почувствовали: сенатор Джексон остался без деятельной помощи еврейства США: по “команде” из Израиля оркестр еврейских организаций заиграл по-новому.

Для нас, приехавших из СССР, это подчинение диаспоры власти Израиля не удивительно: когда мы еще были вне Израиля, Голда Меир не имела для нас иного имени, чем “мама”, а то, что говорилось правительством Израиля, было свято. И если мы были с чем-то не согласны, то оправдывали наше правительство – “ему оттуда виднее”.

Но теперь, в Израиле, уже нам было виднее. И мы понимали и говорили: не будет поправки Джексона – не будет алии из СССР. В Советском Союзе евреи тоже понимали это и в марте 1973 года прислали совершенно отчаянное письмо в адрес руководства еврейских организаций с требованием поддержки сенатора Джексона.

Молчать дальше мы не могли и решили идти говорить лично с г-жой Г. Меир. Группой бывших политзаключенных из 8 человек мы написали в ее адрес письмо, в котором кратко изложили наши доводы в поддержку сенатора Джексона и против голословных обещаний Никсона-Киссинджера. Г-жа Меир приняла нас, и беседа с ней была очень напряженной и серьезной. В течение 4 часов мы убеждали главу правительства в том, что правительству СССР нельзя верить на слово, так как оно неоднократно отказывалось даже от письменных обязательств, а поэтому лишь закон, принятый Сенатом США, может что-то гарантировать в отношении алии из СССР. Лишь в обмен на торговлю с Америкой и американские кредиты может пойти советское правительство на какие-то уступки, а без подписания подобного договора СССР еще раз обманет США, и алии из СССР не будет. Мы в один голос настаивали на том, что не поддержать сенатора Джексона в тот момент было бы предательством еврейства России. Но в ответ мы слышали от Голды Меир, что Никсон и Киссинджер обещали ей лично позаботиться о выезде евреев из СССР, а значит, борьба сенатора Джексона для нас не так уж и важна. Все мы вышли от г-жи Меир изможденными от затраченного нервного усилия и опустошенными от ощущения пропасти непонимания. А ведь в разговоре участвовали не слабые люди, а те, кто прошел, не сломившись и не сдавшись, через советские тюрьмы и концлагеря, кто в безнадежные времена готовил алию в Израиль: Давид Хавкин, Вилли Свечинский, Дов Шперлинг, Рут Александрович, Борис Кочубиевский, Рейза Палатник, Тина Бродецкая.