Солдаты из гранита - Александр Тамоников

— Кто приезжал к тебе сегодня?

— Ко мне? Приезжал? — умело изобразил тот удивление. — Да некому ко мне приезжать. Я и сам-то наведался сюда, чтобы посмотреть, все ли на месте. А сейчас хотел заняться выносом и вывозом мусора.

— Почему ты не продаешь дом, когда у тебя есть другой, новый?

— А вот это не твое, капитан, дело. Брат в курсе твоих действий?

— Конечно.

— Интересно, с чего это вдруг меня заподозрили в государственной измене? Живу спокойно, никого не трогаю.

— К нам поступил сигнал о том, что ты принимаешь в этом доме разных подозрительных личностей.

— Это, капитан, брат больше принимает здесь своих агентов. Кстати, поэтому дом и не продается.

— Ну, об этом мы поговорим в управлении.

— Я могу собраться?

— В этом нет никакой необходимости. В камере получишь все, что нужно.

— Ну, прямо и в камере? — усмехнулся Алим. — Чтобы посадить меня в камеру, нужны улики, а не доносы соседей. А с уликами, как понимаю, у вас трудновато. Да и откуда им взяться?

— Подъем, на выход, дом закрыть, ворота закрыть, ключи мне и в машину! Продолжим разговор в управлении.

— В присутствии брата.

— А вот это, Редан, решать уже не тебе.

— Конечно, господин капитан. Ты же начальник, а кто я? Так, обыватель.

— И на какие деньги обычные обыватели строят в Кабуле двухэтажные дома?

— А ты об этом людей поспрашивай в новом районе. Там много кто строит новое жилье. Место хорошее. И наверняка удивишься, что среди застройщиков немало людей и из вашего грозного департамента, и из полиции, и военных, о чиновниках я уже не говорю. И людей, не занимающих даже такой, как у тебя, должности. Поговори, может, и поймешь, и сам построишь дом рядом. У меня по соседству приличный участок пустует.

— Хватит болтать! Я сказал, на выход!

В управлении Алим Редан сразу же потребовал, чтобы пришел брат. Тот оказался на выезде. Усим Базани усадил Редана на табурет, сам сел за стол напротив него, а охрану убрал. Достал из портфеля лист бумаги, показал Редану:

— Вот здесь написано, что ты часто встречаешься с темными личностями.

— А кто из афганцев светлый? У нас все темные, — усмехнулся Алим.

— Тебе весело? Ты не понимаешь, что информация, которая содержится на этом листе, может оказаться твоим приговором.

— Я могу прочесть этот приговор?

— Читай! — Капитан бросил бумагу арестованному. Сам прикурил сигарету, пуская дым в лицо Редана, который, впрочем, не обращал на это никакого внимания.

— Так, — читал он, — «господин Али Редан за последний месяц трижды встречался с людьми, которые приезжали на внедорожниках и выставляли охрану». Не понимаю, о чем пишет доносчик.

— Разве сегодня к тебе никто не приезжал?

— Нет! Может, и останавливались у ворот машины, люди часто путают улочки и заезжают к нам в тупик. Я никого не видел, ни с кем не встречался, а то, что происходит за воротами, мне безразлично.

— Почему сегодня с утра ты решил заняться уборкой в доме?

— Я уже говорил об этом.

— Читай дальше.

Редан продолжил:

— «К нему часто приходили какие-то мужчины, приносили что-то в сумках, уходили без сумок». — Он поднял голову и посмотрел на капитана: — Вы нашли в доме, на участке какие-нибудь сумки?

— Читай дальше.

— «А однажды к нему, то есть ко мне, заходил человек по имени Ашир. В начале девяностых годов он служил талибам».

— Что на это ответишь?

— Может, это агент брата?

— Но написано — заходил к тебе.

— А откуда доносчику известно, что этот Ашир когда-то служил талибам? И потом, сейчас другой век, у нас в армии, полиции, спецслужбах есть те, кто служил сначала Наджибулле, потом «Талибану», а после — новой, действующей власти. Но я не знаю никакого Ашира. Возможно, заходил кто-то из соседей или случайных людей, усадьба-то в тупике, люди путаются, но это разве преступление?

Базани промолчал, пристально глядя в глаза Редану. Алим выдержал взгляд и продолжил чтение:

— «Еще к Редану приезжали люди из других регионов, например из Кандагара, это было летом, в июле». Это полная ерунда! Если кто-то и приезжал, то не ко мне. Так, что еще пишет этот тип, который, судя по всему, живет где-то рядом со старым домом. «Также Редан часто на людях выражал недовольство властью, правительством, ругал американцев. Сильно ругал, говорил, их надо отстреливать».

— Что, — спросил Базани, — это тоже ерунда и ложь?

— Нет, на этот раз правда. Но кто сейчас доволен жизнью в стране? Я не скрывал, что сейчас мы живем плохо, очень плохо.

— И строим двухэтажные дома.

— И, наперекор всему, строим дома, но к доносу: американцев ругал, было дело, и то, что их мало отстреливать. Но почему и когда? Помнишь, их патруль на огромной скорости у самой базы сбил женщину и двух ее детей? И машины не остановились, словно ничего не произошло, не оказали и не вызвали помощь, они поехали дальше, под защиту стен своего форта. Раздавили женщину и детей, как кошку с котятами, и скрылись. Тогда многие возмущались. Возмущался и я. Так союзники не поступают. И русские так не поступали, хотя и к ним я отношусь враждебно, это известно всем.

— Ну хоть это мы признали…

Дверь в допросную открылась, и на пороге появился брат Алима, майор ГУНБ Карим Редан. На удивление Алима, он не выказал недоумения или возмущения, даже не поздоровался, а сразу обратился к капитану:

— Ну что, Усим, подтверждается информация?

— Объективно, господин майор, донос не имеет никакой ценности. Обыск ничего не дал, от обвинений ваш брат…

— Алим Редан, а не мой брат. Родственные связи в нашей работе не имеют никакого значения, — оборвал его майор.

— Извините, от обвинений господин Алим Редан отказывается, называя их ложью, провокацией.

— И что получается, Усим?

— Единственное, в доносной записке агента указано, что к Алиму приезжали люди из Кандагара.

— Это были мои агенты.

— Ну, тогда у нас на него ничего нет.

— Это пока нет, Алим, — подошел к брату майор, — но если ты вздумаешь переметнуться на сторону игиловцев или талибов, я лично пристрелю тебя без всякого суда и следствия.

— И за каким шайтаном я поехал в этот дом? Хотел сделать хорошее дело, сделал. Ты, извините, господин майор, вы объясните господину капитану, на какие средства я построил новый дом, а то это не дает ему покоя.

— Я дал ему денег. Там все в порядке, — бросил капитану Редан-старший.

— Ну, тогда ограничимся беседой. — Базани выписал Алиму пропуск и сказал напоследок: — Свободен. Но слова брата, майора Редана, запомни!

— Запомню.

Алим поднялся, молча вышел из допросной. Он бывал здесь и знал, как выйти из отделения, но не спешил уходить. Присел на длинную скамью в коридоре, приложив руку к груди. Через несколько минут появился старший брат.

— Тебе плохо? — склонился он над ним.

— А как ты думаешь? — Алиму было известно и о том, что все управление нашпиговано видеокамерами и «жучками», — забираете ни за что, по какому-то доносу, обвиняете в государственной измене, ведете себя так, словно уже решили, что все, кто попадает сюда, обязательно преступники. А ведь обвинение в измене — это серьезно, это смертный приговор.

— Ну, ты еще поучи, как нам работать. Почему-то на других доносы не пишут.

— Сомневаюсь. Да, ты забыл в доме зажигалку.

— Шайтан, а я думал, потерял. Захватил?

— Успел, до обыска твоих подчиненных. Держи!

Алим протянул брату американскую зажигалку «Zippo» в футляре, внутри которого лежала флеш-карта.

— Тебе врача вызвать? — спросил Карим, пряча ее в карман.

— Спасибо, не надо. А то тут такую помощь окажут, что завтра окажешься в саване.

— Ты это брось, Алим! Попридержи язык, он еще никого до добра не доводил. И в дом без надобности особой не ходи, не нарывайся на неприятности.

— Это я сам решу, когда мне ходить в дом. Если не забыл, это мой дом.

— А как насчет денег на новый?

— Мне отдать тебе новый дом?

— Ладно, ладно, успокойся. Нервные мы стали. Не надо ничего возмещать. Но и привлекать к себе внимание соседей тоже не надо. Это компрометирует меня.

— А то, что ты всякий сброд собираешь в доме, тебя не компрометирует?

— Все сказал?

— Все!

— До свидания.

— Удачи, страж безопасности страны.

Алим Редан пошел на выход и направился пешком к своему дому. А брат его поднялся к заместителю Главного управления, которому был подчинен его отдел.

Базани, следивший за происходящим в коридоре, закрыл ноутбук, подключенный к системе контроля. Он и видел братьев, и слышал их разговор. В футляре от зажигалки капитан не заметил ничего подозрительного. Такое случается часто. Убрав ноутбук, он выждал десять минут, вышел на улицу, прошел до ближайшего дукана — торговой лавки, там свернул в глухой проулок. Остановившись, осмотрелся. Не заметив прохожих, включил сканер. За ним здесь контроля не было. Достал сотовый телефон…