Каритас - Артём Корсаков

Сам же дедушка Каритас немного постоял, огляделся, будто прощаясь с этим местом, а затем направился вслед за компанией.

Артём ехал в метро, где музейное великолепие соседствует с равнодушием спешащей толпы. Он не слышал и не видел совершенно ничего — так иногда бывает, когда собственные мысли застилают густым туманом происходящее вокруг, а иначе он, несомненно, заметил бы, что на него откровенно смотрел, даже разглядывал, не скрывая это, какой-то пожилой иностранец в белых перчатках с острым, всепроникающим взглядом. Артём даже не заметил, как все его друзья уже сошли на своих станциях и, если бы его спросили, попрощался ли он с ними, то он сказал бы в ответ нечто неразборчивое.

Из задумчивости его вывел незнакомый, но приятный голос, который, почему-то, слишком присвистывал при букве "с":

— Прекрас-сный вид, не правда ли?! — голос принадлежал тому самому иностранцу, который откровенно смотрел на парня (Собственно, наблюдать за всем интересным, чем только можно, — характерная черта Эрдамаса в виду его природного чрезмерного любопытства и тяги к знаниям).

Артём обернулся и увидел то, что вызвало восторг у иностранца: вагон стоял на станции метро "Воробьёвы горы". Вид здесь был действительно прекрасный: через огромные стёкла открывался обзор с высокого моста на Москву-реку, которая разделяла город на две части: справа начинался спортивный комплекс "Лужники"; слева зелёной полосой поднимались деревья, создавая некое подобие парка, что очень ценно в таком удушливом городе, как Москва. Всё это великолепие Артём видел безумное количество раз и, вполне естественно, что с каждым последующим днём он, как и большинство жителей города, регулярно проезжающих здесь и спешащих на работу, всё меньше обращал внимания на то, что находится за стеклом. Парень ухмыльнулся, расстроившись, что ему помешали думать о Каритас, буркнув про себя: "Иностранец! Что с него взять?!"

— Да, вы правы, — равнодушно ответил он, с явным намёком, что разговор продолжать не собирается.

Поезд тронулся, иностранец ещё что-то сказал, но грохот в метро не позволял его расслышать. Прекрасный вид сменился обычной стеной серой подземки. И тут произошло то, чего Артём никак не ожидал увидеть, надеясь снова остаться наедине со своими мыслями: иностранец подсел к нему рядом и совершенно свободно, чувствуя себя как дома, положив ногу на ногу и уставившись в потолок, размеренно проговорил:

— Знаете, я хорошо разбираюс-сь в людях, а в ваших глазах читаетс-ся разочарование. Учитывая ваш молодой возрас-ст, готов предположить, что это из-за девушки.

"А ему какое дело до моего разочарования?" — подумал Артём про себя, не склонный откровенничать с незнакомцами, и с весьма глупым выражением лица посмотрел на Эрдамаса, пытаясь понять, что ему надо.

— Сомневаюсь, что вы можете мне помочь, — выдавил он из себя, после минутного молчания, первое, что пришло на ум.

— Вы с-считаете, что знаете больше, чем я, молодой человек? — с легким вызовом спросил Эрдамас, чуть прищурив левый глаз, и посмотрел на Артёма, который начал судорожно пытаться вспомнить, где мог видеть этого иностранца. Его верхняя губа подёргивалась, а лицо чуть покраснело от душившей ярости, всегда появлявшийся, когда кто-то хочет покопаться в его душе.

— Не пытайтес-сь меня вс-спомнить, мы не знакомы, — небрежно, с улыбкой сказал Эрдамас так, будто в действительности они знакомы несколько лет.

Артём вздохнул от облегчения — значит, это всего лишь любопытство, не более. Несколько мгновений колебался и, решив, что ничего не теряет, сказал:

— Просто я не думаю, что в данной ситуации можно помочь советом. Если уж вам от этого полегчает, — с не скрываемой насмешкой произнёс он, натянуто улыбаясь, — то я скажу, что расстроен, потому что она не пришла и, возможно, не придет уже никогда.

— Продолжайте.

У Артёма чуть глаза на лоб не полезли от такой наглости: этот иностранец что, психотерапевт, рассматривающий каждого встречного, как объект изучения? "Почему именно Я?" — подумал он и осмотрел вагон метро. Оказалось, здесь больше никого не было — Артём только сейчас это с удивлением заметил.

— Кто вы?

— С-скажем, я — пс-сихотерапевт, рас-с-сматривающий каждого вс-стречного, как объект изучения, — издеваясь, ответил Эрдамас, в наслаждении наблюдая за Артёмом своими живыми глазами, кажется, без особых усилий читая его мысли.

Как назло поезд остановился посередине туннеля, будто бы не собираясь доезжать до следующей станции, пока Артём не начнёт говорить.

— Мы познакомились в Интернете, надеюсь, вы знаете, что это такое? — неохотно начал Артём, в глубине души чувствуя, что говорит не сам, а под чьим-то давлением, что его немало испугало. — Её зовут Каритас, по крайней мере, так она мне сказала… Знаете, что самое главное в отношениях, да и вообще в общении?

— Понимание?.. — спросил Эрдамас, скорее желая услышать точку зрения собеседника, чем высказать свою.

— Вот именно! — с жаром согласился Артём и, повернувшись, облокотился на спинку сиденья, устремив взгляд в точку на крыше вагона. Эрдамас про себя с удовольствием отметил, что парень довольно умён для своего возраста, хотя первое впечатление, возможно, ошибочное. Артём, в свою очередь, минуту колебался, говорить ли ему или нет, но потом понял, что будет лучше, если выговориться здесь и сейчас, чем держать в себе накипевшие мысли. — Я ни разу её не видел, не слышал её голоса, не знаю её, Но!.. я никогда в жизни не встречал человека, который бы так меня понимал. Мы одинаково мыслим и смотрим на мир, чувствуем одно и то же, даже дышим синхронно — по крайней мере, так мне показалось. Теперь вы понимаете: она мне дорога как собеседник, друг, личность и, естественно, я бы хотел с ней встретиться.

— А её внешнос-сть?

— Причём здесь внешность?! Я же вам сказал, главное — понимание. Понимание — это тот фундамент, на котором затем может вырасти дружба, а может — любовь. Вы когда-нибудь встречали человека, который понимал бы вас с полуслова?

Эрдамас смутился, меньше всего ожидая такого вопроса, а его живые глаза на мгновение потухли. Опустив свой взор, он задумался, рассматривая ворсинки на своих перчатках, и вспомнил Её, как же давно это случилось и как же Её не хватает. На одну секунду перед ним опять всплыло лицо любимой, но Эрдамас разогнал воспоминания, ловко научившись делать это за те годы, что прошли с Её смерти.

— Её убили. Прошу вас-с, продолжайте, мне интерес-сно, — он сказал это слишком поспешно, даже типичный присвист слышался чуть менее заметно.

— Извините, я не хотел. Дальше некуда продолжать: мы должны были сегодня встретиться, но она не пришла — вот и вся история.