Темная сторона Луны - Сергей Дорош

Словом, Юлиана понесло на волне ярости. А в поединке несущих спокойствие это верная смерть, точнее, верное развоплощение. Лин-Ке-Тор уверенно вел бой к победе, давая противнику побушевать. Я всегда поражался его способности выждать нужный момент для контратаки. Уже всем казалось, что пора, время пришло, враг созрел, а он ждал, чтобы потом обрушить на вымотавшегося противника всю свою мощь.

На этот раз я, как всегда, нужного момента не поймал. Даже не понял, что Лин-Ке-Тор уже начал действовать. Юлиан все так же напирал на него, а он уже поднырнул под мечи, слегка задев его плечом. Это «слегка» оказалось сильнейшим толчком. Бордового отбросило в сторону. Ну конечно, урок он получит. За излишнюю жестокость. Ярославу он мог бы остановить более эффективно и менее болезненно. И я на месте Лин-Ке-Тора поступил бы так же.

Вихрь натиска, два клинка, живущие собственной жизнью, и тело, превращенное изнурительными тренировками в совершенный механизм. То, что Хансер делал, насилуя свою плоть, у Лин-Ке-Тора выходило просто и естественно. Не потому, что он был сильнее и закаленнее, а потому, что он знал, как надо. И опять взгляд низшего не заметил бы главного. Для него просто маятник боя качнулся в другую сторону в очередной раз. Скоро, очень скоро он пойдет обратно, как и любой маятник, продолжая этот бесконечный танец боя. Любой же высший сразу разглядел бы, что назад маятник не пойдет, что он сорвется и придавит того, кто был неосторожен настолько, что не сохранил спокойствия.

Вновь скрестились клинки. Теперь уже Юлиан ушел в глухую защиту, но выдержать натиск Лин-Ке-Тора сил у него уже не было. Еще один поворот, подшаг, удар локтем. Пока проходит только плоть. Скоро холодная сталь проломит брешь в обороне Юлиана.

Он сдался раньше, чем я думал. До стали дела не дошло. От очередного удара он полетел на пол. Клинки жалобно зазвенели – словно в укор своему хозяину, который сдался так рано. Повезло: лежачего Лин-Ке-Тор не развоплотит, позволит встать. Если Юлиан признает себя побежденным, он сможет уйти на своих ногах, а не бесплотным духом перенестись на алтарь Бордового домена.

Его ученик отлип от стены и угрюмо пошел к наставнику. Лин-Ке-Тор спокойно убрал мечи в ножны и протянул противнику руку, помогая встать. Юлиан схватился за его правую ладонь и тут же резко дернулся вперед, ухватив Лин-Ке-Тора за левую.

– Бей, – выкрикнул он. Его ученик рванулся вперед, обнажая кинжал. Будь на месте Юлиана кто-нибудь другой, Лин успел бы вывернуться и голыми руками задушить щенка. Чутье предупредило бы его, но против другого несущего спокойствие это не прошло. Он не мог даже увернуться от удара. Лишь чуть-чуть изогнуться. И тем не менее кинжал вошел не под левую, а под правую лопатку. Юлиан хищно усмехнулся, отпустил руку своего противника, быстро ударил кинжалом, выхваченным из-за пояса. Плохим кинжалом. Даже Хансер брезговал ими. Лезвие у гарды сильно сужалось. Обычно такое оружие обламывали, оставляя клинок в ране, и любому целителю приходилось повозиться, вынимая его. Развоплощение гарантировано, но Юлиан бил насмерть, специальным ударом, которому обучены лишь несущие спокойствие и прерывающие нить.

– Лин! – Тонкий голосок, крик отчаяния, женский крик, так похожий на звук, издаваемый смертельно раненной птицей.

Мне уже совершенно ясно было, что Тайви воткнули в отряд, чтобы его ослабить. Сильные верой – чародеи ниже среднего. Да, только они могут быстро исцелить раны тела, облегчить томящуюся душу, даже покопаться в мыслях. Но это – не для боя. Однако когда чувства захлестывают их, они способны на настоящие чудеса. Котенок становится тигром. Нас предали, это уже и ежу понятно. Но тот, кто подправил волю Совета, переиграл сам себя, потому что сейчас Тайви выплеснула все, на что была способна, и весы, ощутимо склонявшиеся в сторону Бордового домена, внезапно качнулись в нашу.

Будь эта сила высвобождена повелевающим стихиями – несладко пришлось бы всем. Так на землю, словно от удара кузнечным молотом, осели только бордовые, оглушенные, ошеломленные, уже не думающие о сопротивлении. Но главное было не это. Юлиан нарушил вековой закон – нанес предательский удар, мало того – втянул в поединок третьего.

Коварство и подлость разрушили мир.Восстала в нем смерть, имя смерти – Хансер.Кинжалов удар – словно росчерк пера.Убийца – за гранями зла и добра.

Слишком сильно сказано? Так может подумать только низший. Плутон учит обходить правила. А уж без правил его выпускники чувствуют себя как акулы в воде. Да, в доменах они вынуждены подчиняться общепринятым законам, чтобы не бросить тень на весь домен. Кара за это – изгнание, отлучение от алтаря. Но на сей раз правила нарушил Юлиан, развязав Хансеру руки.

Тот встал, словно тень. Черная тень мести двинулась на поверженных бордовых. Теперь он был сильнейшим. Оглушенные высшие не могли ему сопротивляться, а столь жестких моральных норм, как у Лин-Ке-Тора, у него не было. Первым пал ученик, сейчас, видя надвигавшегося Хансера, превратившийся в скулящего щенка. Завороженный взгляд перебегает с одного кинжала на другой – испуганный мальчишка. Не таким, ох, не таким был ты, нанося удар в спину, вмешиваясь в священный даже для темных доменов ритуал поединка.

– Хансер, не смей! – Приказ Аркадии пропал впустую.

– Не надо, простите меня-а-а-а!!! – Сбивчивый шепот бордового перешел в крик, когда оба кинжала вошли ему в живот. У каждого прерывающего нить есть свой знак, которым метят они тех, кого убили не просто по приказу, а еще и по зову души. Знак Хансера был известен уже тогда. Оба кинжала пошли вниз под углом навстречу друг другу, а потом еще ниже, но уже в разные стороны. Стилизованная «Х», хорошо известная в темных доменах. Теперь и светлые узнали этот знак:

И последний штрих – уголок, перерезающий горло сверху вниз, с острием где-то под кадыком. Обычно Хансер прерывал им мучения своей жертвы – он не любил лишних страданий. Но не сегодня. И уголок оказался не порезом, а царапиной, глубокой, заметной, но не опасной. Высший даже с распоротым брюхом способен жить долго. Вот только кинжалы Хансера превратили в фарш все его внутренности, так что проживет он еще долго, а вот спасти его ни один сильный верой не сможет.

Следующим лежал Юлиан. К тому времени крик его ученика уже перешел в тоскливый вой.

– Ты пожалеешь… – Бордовый еще пытался дотянуться до мечей. – Неужели ты убьешь безоружного?

– Ты же убил! – Три четких движения – и еще один будущий труп.

Следующий – Алистер. Он попробовал ударить магией, но магический кокон Хансера легко отразил атаку. А ведь не будь удара Тайви, Алистер просто разорвал бы Хансера на части одним движением брови.