Кое-что о любви - Элизабет Бойл

Сначала женитьба его кузена на болезненной Эммелин казалась благом, особенно потому, что Седжуик не проявлял ни малейшего беспокойства о своей нездоровой жене. Теперь же, когда её здоровье, по-видимому, пошло на поправку, Седжуик заинтересовался ею.

Наклонившись над письменным столом, Лилит принялась рыться в ящиках и после нескольких минут поисков достала пачку бумаги, перо и чернила.

– Сейчас же напиши своей бабушке. Она сможет все расставить по местам.

Прекрасно поняв, что имела в виду жена, Хьюберт кивнул в знак согласия. Никто лучше бабушки не мог посеять раздор в семье. Она должна немедленно заставить Седжуика и очаровательную Эммелин жить порознь.

Эммелин хотелось проглотить двусмысленные слова, слетевшие с её губ.

«Или желаете чего-нибудь другого?»

Она сошла с ума? Эммелин знала мужчин и понимала, что означает появление такого выражения у них в глазах. И как раз сейчас горячий свет, пылавший в пристальном взгляде барона, абсолютно ясно говорил о том, что Седжуик собирается заявить о своих супружеских правах – оценивающий взор, которым он окинул её фигуру, теперь с жадностью блуждал по её груди.

Нельзя сказать, что раньше мужчины никогда не смотрели на Эммелин с восхищением, но большинство из них посылали просительные взгляды, которые, очевидно, были и в распоряжении Хьюберта. Однако стало ясно, что Седжуик ничего не просит. Это человек, который знает, чего хочет, и обычно требует желаемое – чаще просто берет немедленно.

Проклятие! Где тот уравновешенный, апатичный человек, о котором она столько слышала? Этот Седжуик совершенно не соответствовал своей репутации. То, как он смотрел на Эммелин, говорило, что если она окажется послушной, впечатления будут незабываемыми.

Одна волшебная ночь. Эммелин вскинула голову и ещё раз бросила взгляд на Алекса. Провести эту ночь и день с мужчиной, полным жизненных сил.

«Успокойся, Эммелин, – сказала она себе. – Не забывай, теперь ты благородная леди. Тебе нужно всего две недели. Две недели, и ты выиграешь главную игру своей жизни».

Однако её взгляд снова остановился на точёных чертах его лица и упругих губах, сжатых в строгую линию, – губах, которые обещали захватывающие дух, головокружительные поцелуи. Итак, это был способ провести время. Нетрудно представить себе, каковы будут две недели, проведённые в постели с этим мужчиной…

Тишина в холле становилась всё более невыносимой, но Алекс наконец нарушил её.

– Нужно решить это прямо сейчас. – Седжуик вновь схватил Эммелин за руку и потащил на этот раз вверх по лестнице.

Эммелин сжала губы – накрепко сжала. Она могла только предполагать, какое непредсказуемое предложение – вызванное его уверенным прикосновением, лишающим присутствия духа, – сорвётся у неё с языка в следующий раз.

Итак он тащил её наверх – неплохой знак. Во всяком случае это лучше, чем если бы он выбросил её на улицу, как обещал сначала.

Она понимала, что должна изображать здесь Эммелин Ден-форд, но это вовсе не означало, что ей следует распространять свою власть как хозяйки дома на самого владельца дома. Это будет крайне запутанное, чрезвычайно запутанное дело. И пока барон вёл её вверх по лестнице, Эммелин продолжала убеждать себя в этом. Нельзя сказать, что она шла против воли, но она изо всех сил старалась не показать, как страстно этого желает.

– Что ж, всё превращается в настоящую неразбериху, – проворчал Седжуик, когда они вошли в спальню и он закрыл дверь за Эммелин. – Сами себя приглашаете к завтраку!

– Я здесь живу, – возразила она, останавливаясь перед кроватью. Честно говоря, она не преднамеренно выбрала это место – ну не совсем преднамеренно.

Что с ней случилось? Он был всего лишь мужчиной, и притом знатным и высокомерным. Она ненавидела таких типов, ужасно ненавидела. Но почему его глаза оказались такими зелёными, его плечи – такими широкими и надёжными? Его красота и стать чуть не лишили её дыхания. «Довольно, Эммелин, – приказала она себе. – У тебя есть задача, которую нужно выполнить».

– Вы не думаете, что если я утром не спущусь, вашим родственникам это покажется странным? – спросила она, вскинув голову.

– Дело в том, что вас не должно быть здесь! – Алекс перевёл взгляд с Эммелин на кровать позади, а потом обратно на неё. На щеках у него заходили желваки, и он, схватив самозванку за руку, поволок её через спальню в смежную с ней маленькую гостиную.

– Меня не должно быть за завтраком? Но я ваша жена.

– Нет, – прошипел он сквозь стиснутые зубы.

– Я не приглашена? – игриво спросила она, опускаясь на диван. Она пока не знала, как изменить положение и избежать выдворения из дома, но понимала, что залогом успеха любого жульничества служит полное доверие к вашей внешности. И она не собиралась сдавать свои позиции – тем более что они предоставляли ей шанс навсегда оставить жизнь обмана и притворства. – Кто-то должен выступать в роли хозяйки, и кто сделает это лучше, чем ваша собственная дорогая жена?

– Вы мне не жена.

– Ах, – Эммелин откинулась на спинку и постучала пальцем по подбородку, – значит, проблема в этом? Если я не леди Седжуик, тогда где она?

Он свирепо взглянул на Эммелин, и это проявление гнева, как ни странно, придало ему ещё больше красоты.

– Моя жена – это не ваше дело, – процедил он и, заложив руки за спину, зашагал по комнате.

– Думаю, моё.

– Прекрасно, завтракайте, – разрешил он, – а потом уходите.

– Завтра? – Она покачала головой. – К сожалению, это невозможно. Придёт драпировщик с тканями для бального зала.

– Мадам, – Седжуик зажмурился, больше не будет ни драпировщиков, ни счётов, ни этих пустых разговоров. Ваше время быть Эммелин Денфорд истекло.

– По-моему, вам вряд ли стоит отказываться от услуг драпировщика. Он повсюду растрезвонил, что нашёл самую лучшую китайскую парчу, подходящую к новым коврам.

– Сколько? – Сложив руки на груди, Алекс сверлил её острым взглядом зелёных глаз.

– За ковры или? – Эммелин оторвалась от созерцания собственных ногтей. На этот раз она заметила, что вены у него на висках готовы вот-вот лопнуть.

– Нет, сколько вам заплатили за то, чтобы вы разрушили мою жизнь? – с трудом выдавил из себя Седжуик, теряя терпение.

– Думаю, несколько изменений в обстановке и новых безделушек не разрушат вашу жизнь.

– Сколько вам заплатили? – повторил он.

Что ж, в одном следовало отдать ему должное – он был упрямым. Но как бы сильно он ни хотел, чтобы Эммелин ушла, у неё были причины остаться.

– Нисколько. Жена делает всё это исключительно для того, чтобы создать уютный дом для своего дорогого муженька.