Записки психопата - Венедикт Ерофеев

- Послушайте, гражданка, вы все-таки не верьте себе… Не верьте, что вы его любите… (я говорю просто так… меня заставили говорить - и я говорю… (заставили!)… Я с любопытством внимаю каждому своему слову - и не знаю, что последует за этим словом… Я мучаюсь незнанием того, какое же следующее слово вытянут из меня… Я смеюсь над своей беспомощностью - и радуюсь тому, что эта беспомощность - только во сне…) Вы все-таки не верите, что любите его! Вы просто убеждаете себя, что любите! Человек не может любить, он может только хотеть любить того или иного человека - и в зависимости от размера охоты - убедить себя в большей или меньшей степени в том, что он действительно любит данного человека! Вот вы - вы совершенно убеждены, что вы его любите… Но - представьте себе - вы попадаете под трамвай, обрушиваетесь с небоскреба или выигрываете 100 000 рублей по облигации государственного 3%-ного внутреннего выигрышного займа!.. Как бы вы меня не уверяли, но в данный момент вам такое же дело до него и его эмоций, как моему мизинцу на левой ноге - до эволюции звука "и" в древневерхненемецком наречии… Потому что у вас нет, нет времени убеждать себя в том, что вы любите его!..

И почему я уверил себя, что все эти словоплетения вливаются в меня со стороны? Если я все-таки не сплю, - то кто же помешает мне сейчас быть самим собой, исплевать "это пресловутое внешнее воздействие, взять в собственные руки инициативу", - и ударить в затылок эту чересчур уж любящую женщину?.. Ну, а если (боже!) я действительно заснул, - так это опять же до невыносимости интересно - видеть себя во сне прикидывающимся неспящим и одновременно наблюдать со стороны, как же это я буду освобождать себя от наблюдения со стороны!..

Опять парадоксы! Но, чорт побери, они давно уже надоели мне, эти парадоксы!.. Я устал!.. Устал! И если бы положение мое действительно не было парадоксальным, я бы давно уже махнул рукой на все и лег спать… ("лег спать"!.. Ддьявол!!) - Извините, гражданочка, - это ваша комната?.. Ну, в таком случае я отказываюсь бить вас в затылок и удаляюсь со стремительностью существа нравственно гармонического!.. Спокойной ночи!..

В конце концов, я даже не рад, что освободился от этой дамы… Кто бы она ни была - объект сновидения или комплекс явных ощущений - но она могла бы внести некоторую ясность в вопрос о моем теперешнем состоянии!.. А сейчас я разрываюсь от непонимания! - и одновременно от незнания того, разрываюсь ли я во сне или действительно разрываюсь от непонимания своего теперешнего положения и причин разрывания!!

Ннет, господа, я обязан сейчас же заняться делом практическим - иначе я сойду с ума! Во имя спасения собственного разума - я должен, я обязан гладить брюки, в конце концов!..

Выгладить брюки… тщательно выгладить… - и завтра утром найти их неглаженными!! Это - невыносимо! Это - хуже сумасшедших перспектив!.. …Хе-хе… Выгладить брюки!.. Это гениально! гениально! - "выгладить брюки"!.. Нет, черт меня возьми, это действительно гениально задумано! Я сию же секунду исплюю парадоксы и примусь высасывать все возможное из электронагревательных даров цивилизации!.. И если завтра утром я обнаружу свои брюки действительно выглаженными, то какой же дьявол заставит меня сомневаться в явности всего происшедшего… ну а если они в прежнем состоянии будут покоиться на спинке моей кровати, то… ну конечно! конечно!.. …Я раздеваюсь, аккуратно складываю брюки, ложусь, традиционно погружаюсь в сон, - все прекрасно, по исстари заведенному порядку, без внешних помех, без стука, без размышлений и парадоксов… …Но - пробуждение!.. пробуждение!! Если бы я очнулся в образе Петергофской статуи или Валаамовой ослицы, я не был бы так раздосадован! Но… представьте себе! - проснуться в штанах!!! - это мучение! это сумасшествие! бред! средневековая фантазия! И все что угодно!.. Это, в конце концов, - пробуждение во сне! Да, да, пробуждение во сне! Я не проснулся - мне приснилось, что я проснулся!! Приснилось!! В таком случае - будьте вы все прокляты, но я не завидую тем, кому каждую ночь снятся пробуждения!!

Я вскакиваю, я хватаю себя за горло - и пробуждаюсь окончательно!.. …"Окончательно"!.. А кто сумеет уверить меня в окончательности моего пробуждения! Тем более что мне каждый день снятся люди, пытающиеся доказать явность моих манипуляций!.. Тем более что…

Но… боже мой… боже мой… неужели же мне без конца хватать себя за горло и из-за легкого каприза моей постели осуждать себя на вечное самоистязание?!! 12 ч. - 6 ч. ночи

27 января

"Главное - занести руку, а ударить -…почти бездумно… это легко…" И в шевелениях рук - гордость. Эти руки убили трех. Парадоксально то, что все три - женщины. И две - совершенно невинные. Третье убийство - единственное, за которым последовало раскаяние… И "ручная" гордость - понятна.

Точные детали университетского инцидента до сих пор остались невыясненными. Единственно кто располагает достоверными сведениями, - так это Ст. Ш., внесший своими новогодними излияниями некоторую ясность в вопрос о нача-ле Б-ской карьеры. Ясно одно - жертвой убийства оказался объект нежных помышлений самого Б., - вполне невинная 19-летняя студентка, не сумевшая, впрочем, оценить по достоинству весовую категорию Б-ской эмоциональности.

Неизвестно, пользовался ли Б. взаимностью, но имевший место инцидент убеждает в противном. Впрочем, даже и не убеждает, потому что Б-ская психология никак не входит в рамки человеческой.

Убийство было совершено в апогее самой невинной ситуации. Злополучный "объект" освятил своим присутствием квартиру Б. накануне его отъезда в Петрозаводск, никак не предполагая, что в тот же вечер вынуждена будет с неменьшим успехом "освятить" мертвецкое отделение Ленинградской больницы.

Первый удар Б. был неожиданным, вероятно, и для него самого. По крайней мере, невинное перешучивание и совместная упаковка чемоданов никак не могла быть источником Б-ской злобы. Удар был нанесен неожиданно, из-за спины, в тот момент, когда "невинная" тщательно кропила одеколоном содержимое чемодана; - она мгновенно рухнула на пол и (удивительно!) совершенно безропотно, без единого крика принимала на себя все последующее.

Неизвестно, какие инстинкты руководили Б., когда он ударял сапогом по любезным его сердцу ланитам и персям. Он бил долго, равнодушно, выбивая глаза, обесформивал грудь - и в заключение без устали наносил удары в ее "естество" с серьезностию животного и удивительно механически…

Второй "инцидент" был еще более неприглядным… но зато менее юмористичным, чем третий… Два месяца психиатрической больницы и затем 3 года тюремного заключения несколько обогатили Б-ский жизненный опыт и обострили наклонность к романтике. Что и не замедлило сказаться после второго побега из заключения…

Этот инцидент был действительно романтическим, - тем более что имел место в пригороде только что выстроенного Кировска…

Возвращаясь однажды из Апатитского "Буфета" и имея чрезвычайно неприглядный вид, Б. тем не менее мог даже в темноте явственно различить распластавшуюся в переполненной канаве пьяную женщину… Побуждаемый жаждой не то полового общения, не то общения с равными, он не замедлил свалиться туда же - и в течение, по меньшей мере, пяти минут усиленно предавался побуждениям инстинкта в талой воде, снегу и помоях…

Утреннее пробуждение несколько Б. разочаровало. Он с явным неудовольствием узрел перед собой женщину почти старую, с лицом изрытым оспой и залитым "обоюдной" блевотой… Неудовольствие перешло в бешенство, которое и побудило Б. без промедления выползти из канавы, наступить на горло ночной подруги, вероятно уже мертвой, и до отказа погрузить ее физиономию в скользкую весеннюю грязь…

Этот рассказ - у рараn вызывал почему-то дикий смех. Мне же гораздо более смешным и нелепым казалось третье убийство. К тому же призыв на фронт ограничил Б-скую ответственность за его совершение - до 2-х месяцев тюремного заключения…

Уже будучи человеком свободным и осуждающим чистоту и трезвость северной цивилизации, он (Б.) буквально - "нашел" в одном из захолустий Кандалакши законную спутницу жизни. Ничем примечательным, кроме персей и склонности к тихому помешательству, она не обладала, - и самое неудобное в этой склонности была непериодичность ее проявлений.

Но для Б. - это была "единственная любимая" им за всю жизнь женщина. И он неутомимо угождал ей и потакал всем ее странным прихотям…

Как-то ночью она осторожно соскользнула с постели - и в ночной рубашке принялась ходить по эллипсу, поминутно останавливаясь и извергая содержимое кишечника, - что не мешало ей, впрочем, беспрестанно напевать "Вдоль по улице метелица метет…" Супруг лежал спокойно и по обыкновению курил папиросу. Но когда оригинальная "спутница" опустилась на колени перед портретом Косыгина и меланхолически зашептала: "…задушите меня… задушите… задушите…" - Б. несколько вышел из состояния задумчивости. Он аккуратно стряхнул пепел на бумагу, встал… И задушил.