Дело № НК-27 - Мария Карташева

покатилась вниз к чуть обветрившимся за сегодняшний день губам. Егор посмотрел на неё долгим взглядом и вдруг среди всей кричащей внешней фактуры разглядел хрупкую, наверное, даже ранимую Ленку Никонову, когда-то приехавшую покорять Москву, но в одночасье ставшую Хель, агентом, работающим на одну из самых могущественных структур в мире. На Кадуцеев. Но всего этого Малинин не знал, он просто увидел, что у стоящей перед ним женщины есть душа.

Москва

Три месяца пролетели как один день. Краски лета, ласковая вода, дайвинг, романтические уик-энды, но всё это вскоре перечеркнуло холодное дыхание весны в одном из московских аэропортов, где Малинин и Лена прощались.

— Егор, мы увидимся ещё?

— Наверное. Мир хоть и большой, но круглый.

— Ты сейчас к Марычеву?

— Лена, я сейчас иду своей дорогой, а ты своей.

Егор притянул к себе женщину, поцеловал её в макушку и резко отстранившись ушёл.

Просидев добрых сорок минут в приёмной у Марычева, Егор наконец услышал, как секретарь зовёт его пройти внутрь кабинета и через минуту уже шёл к широко раскрывшему объятия Ивану.

— Егор, а загорелый то какой. А отдохнувший. Ну прям картинка! А то обычно серый, как ваши питерские будни.

— Уже ваши? Ты вроде тоже с невских берегов.

— И я об этом не забываю. — улыбнулся Марычев. — Ну, рассказывай.

— О чём?

— Об отдыхе. Как там на Мальдивах. Что-то я давно не выбирался туда.

— Иван, давай о деле. Зачем вызывал?

— Скучный ты, Егор. — вздохнул Марычев. — Ладно, давай о деле. Есть у меня для тебя важное дело. Сеть одна меня напрягает сильно, есть какие-то странные движения…

— Иван, ты о чём? Я вроде на тебя конкретно не работаю. — сказал Егор.

— То есть так и не передумал? — спросил Марычев.

— Нет. Я обычно свои решения не меняю. В конце концов, у меня есть группа.

— Нет у тебя ничего. Расформировали всех давно, по волостям и весям. — пожал плечами Марычев. — Трудный ты и долгий. Я же тебе в прошлый раз вроде всё объяснил.

— Значит, пойду набирать новую группу. С нашими результатами…

— Нет у тебя результатов. С твоим характером, у тебя только враги есть. Талант и враги, такое сочетание, никому не пожелаешь. — пространно заметил Иван.

— Значит, пойду простым следаком.

— Я же говорю, дурак. Иди, проматывай свой талант. — Марычев повернулся к карте России и ткнул наугад в один из отдалённых уголков страны. — Ну вот сюда тебя следователем и направим.

— Там же может не быть штатной единицы.

— А мы её, Малинин, создадим. Для такого важняка все дороги открыты. Так что, товарищ Малинин, теперь вы сотрудник Следственного комитета посёлка городского типа Тыкулкас. Послезавтра должны прибыть по месту назначения. Жильём вас обеспечат. Всего доброго. Ну или рапорт и на покой.

Малинин молча развернулся и, чеканя шаг, вышел из кабинета генерал-майора. Марычев дождался, пока дверь за ним закроется, потом поднял трубку, набрал номер и проговорил:

— Послезавтра он будет на месте. Нет, конечно, он подумал, что я случайно ткнул туда. Не волнуйтесь, я договорённости никогда не нарушаю.

Дорога до дешевой гостиницы «Глобус», дала время остыть, привести мысли в порядок и наивно решить, что можно воевать с ветряными мельницами. И для этого Егор решил найти всех участников следствия, собрать все показания и начать собственное расследование. И, безусловно, отсрочить свой отъезд в неизвестный ему посёлок путём подачи рапорта.

— Иван Гаврилович, привет. Малинин. — набрав номер Ласточкина, отрывисто сказал Егор.

— О, Егор Николаевич, привет-привет. — радушно проговорил старый товарищ. — Давно тебя не слышал.

— Иван Гаврилович, нужно встретиться.

— С превеликим удовольствием. Сейчас дачно-рассадный период закончу и могу смело к тебе в Питер выбраться.

— Как Юра? Я пытался его найти, но не смог.

— Ой, ну Юрка теперь большой человек. Он же операми в самой столице на Барвихе заведует. Я к ним ездил не так давно с матерью, хорошо у них. Квартирку небольшую в ипотеку взяли и, — Ласточкин на секунду замолчал, — не поверишь, но мы-то с женой скоро будем дедка да бабка.

— Поздравляю. А про Унге не слышали ничего?

— Вот чудак-человек. А я тебе про что говорю? У Юрки и Унге ребёнок скоро будет. Ох, Егор, мы же тебе все обязаны и раскрытием, и тем, что у каждого теперь в жизни какой-то порядок сложился. И здесь страшные дела твориться перестали. Мы, кстати, дом продаём и подадимся куда-нибудь под Тверь, поближе к детям. Под самой столицей-то не осилим, а там уж что-то себе точно прикупим. Но это на лето планы.

Послушав ещё несколько минут бравые речи Ласточкина, Малинин скоро попрощался, достал из холодильника бутылку водки и, налив себе в стакан, задумался. На данный момент он владел только информацией, что все крупные фигуранты, включая Красуцкую, мертвы, малозначимые сидят и дело уже передали в архив. А у людей, которые стояли с ним плечом к плечу и кому он даже не удосужился позвонить, пока воевал с системой, вроде как жизнь стала лучше и спокойнее. И сейчас Егор не мог решить, имеет ли он право снова ворваться к ним, разломать всё, оставить после себя пепелище, а самое главное, что подозрения Егора, о том, что события в Карельске ещё не закончились, могут быть просто его досужими подозрениями.

Малинин одним махом выпил прозрачную горькую жидкость, грохнул стаканом по столу и стал собирать вещи. Впереди его ждал затерянный в весенних снегах посёлок в Восточной Сибири.