Драконий Катарсис. Изъятый - Василий Тарасенко

Увидев низенькое создание с огромными пушистыми ногами, я чуть не сел на землю. Перед нами среди каких-то сине-алых цветов прохаживался самый настоящий хоббит с трубкой в зубах. Он сердито ворчал что-то себе под нос и ловко подрезал огромными ножницами некоторые растения. Эльфа улыбнулась моему офигению и прошептала на ухо:

— Это праншас, один из неуловимого народа покровителей травы. Каким чудом моя лендерра уговорила его хранить внутренний сад даракаля, до сих пор никто не знает, а ведь Тэмми появился здесь еще до моего первого совершеннолетия.

— Это сколько лет? — уточнил я, разглядывая праншаса.

— Больше двухсот уже, — ответила Валария.

Это сколько же тогда Тристании? Я сглотнул, чувствуя острый информационный голод. Библиотека — вот что меня спасет! Вспомнился талмуд на столе перед хозяйкой поместья. Откуда-то же эта книжища взялась. Едва мы покинули сад, я остановил Валарию и спросил:

— Где у вас книги хранятся?

— У нас три библиотеки, — гордо ответила эльфийка. — Научная, житейская и законная. Хотите посмотреть?

— Хочу почитать, — буркнул я. — Законная — это как?

— Законы, постановления, реляции, указы королевы, все это хранится в личном кабинете лендерры, но туда сейчас идти не стоит, — с сомнением в голосе сказала ушастая красотка.

— Почему это? — нагло спросил я. — Не пустит?

— Пустит, — вздохнула чернявая.

— Мне бы в научную, — смилостивился я. — Надо кое-что узнать.

Валария молча повела дальше по коридорам. Минут через двадцать мы добрались до цели. Я ожидал лучшего, право слово. Всего какая-та пара сотен талмудов в маленькой комнате с полками, столом и креслом как-то не впечатлили. Но выбирать не приходилось. Здесь тоже было витражное окно — на этот раз какая-то мадам висела на суку посредством веревки. Жизнеутверждающая картина настолько озадачила меня, что провожатая не могла не удариться в объяснения:

— Это панно изображает святую Жозефу, удавившуюся во славу Хтона. Благодаря ее поступку несколько сотен лет назад силы Хтона вернулись в наш мир, впервые после убийства последнего дракона.

— Ага, — кивнул я, — бодрит, однако.

В это мгновение за разноцветным окном появилось светящаяся точка, которая явно приближалась. Уж не запустил ли какой доброхот в наше окошко фаербол? После молний в лесу я бы не удивился… Валария лишь мельком глянула на странное явление и спросила:

— Я вам еще нужна, ренгехай?

— Щас, погоди, — опомнился я, стянул с полки какую-то книгу и с опаской уставился на название. Вздох облегчения едва не сорвался с моих губ. Надпись была понятной! Будь благословен тот, кто зашвырнул меня в этот мир, снабдив знанием языка. Свет за окном рос на глазах, а затем просто материализовался в библиотеке огненным шариком оранжевого цвета. Валария явно привычным движением схватила приблуду и удалилась, унося искрящийся фонарик с собой. Я же постарался выбросить из головы лишние мысли и принялся изучать корешки книг. Скоро взгляд остановился на искомом: «Народы мира через призму истории». Рядом с этой книгой нашлась и вторая, намного тоньше, но в чем-то даже важнее: «Гехай: шицу и рен. Малый монструм цивилум». От названия даже мороз по коже пробежал. Я устроился за столом, открыл фолиант про народы и углубился в чтение, знакомясь с миром, куда занесла нелегкая.

Минут через сорок в библиотеку ворвалась взволнованная Валария, схватила меня за руку и буквально вырвала из-за стола со словами:

— Вы должны нам помочь! Немедленно!

— Где горим?! — успел вякнуть я, сгребая свободной рукой книги.

По коридору словно ударная волна пронеслась, содрогнув даракаль до основания. Следом звонко и протяжно бахнул далекий колокол. Эльфийка рассерженно зашипела, и мы практически побежали по коридору. Второй удар колокола догнал нас уже возле знакомого обеденного зала. В дверях маячила напуганная чем-то Тристания. Она перехватила бедного меня у помощницы и заволокла в столовую со словами:

— Она уже близко! Скорее краски!

— А что вообще происходит? — решил подать голос и я.

Эльфийки на пару проигнорировали вопрос. Валария чуть ли не бегом смоталась куда-то за стеклянной посудиной с черной жидкостью и набором палочек, сверкающих игольчатыми жалами. Я опасливо подобрался:

— Эй, вы что задумали?

— Потом объясню! — рявкнула Тристания, напомнив, кто тут все-таки благородная хозяйка, и сорвала с меня местный аналог «гавайки».

В полном офигевании от насильственного раздевания я успел только ойкнуть, когда шею кольнуло что-то острое и холодное. От такого произвола накатила ярость. А затем ушастых отнесло от меня в сторону, и чей-то кристально-холодный голос произнес:

— Отвечай, рабыня!

Я с оторопью понял, что голос этот — мой. А Тристания уставилась на меня пустыми глазами, опустилась на колени и глухо произнесла:

— Через час мы умрем.

Глава 7

ПШИК МАГИКУС ВУЛЬГАРНО

«Гехай — явление для нашего мира нужное и спасительное. Только гехай способен дать хозяйке или хозяину должную силу для правления магическими потоками в полном объеме. Но любая хай, вожделеющая гехая, обязана помнить и о том, что всякая сила имеет два облика. Так и гехай может оказаться ренгехаем. И тогда вожделеющая хай не только не приобретет новых сил, но и надолго лишится собственных, став рабой ренгехая, той, кого мы называем шицугехай, насильными гехаями…»

Прочитав этот абзац, я сморщился и потер саднящую шею. Татуировка, спешно нанесенная эльфийками на мою многострадальную тушку, не давала покоя. Каких-то полчаса назад от пафосной фразы Тристании я чуть не выпал в осадок. Это как же получается? Еще не все варенье слопано! Еще не все именины испорчены! И помирать? Да не пошли бы они на тын, все эти местные помиратели… Как-то так я и ответил, вызвав легкое окосение у одной не дюже оптимистичной эльфы. Когда сладкая парочка соизволила все-таки снизойти до объяснений, оставалось только поржать. Оказывается, огненный шарик, пойманный Валарией, был королевским гонцом, который принес в даракаль Тристании де ла Шанталь сногсшибательное известие о приезде королевской фаворитки с инспекцией. И вызвало эту самую проверку издерганное нервным тиком предчувствий седалище ее королевского величества. Мои ушастики задергались не на шутку и решили от греха нарисовать на моей шее знаки запечатления, дабы не пришлось однажды утром снимать с моей попорченной тушки очередную впавшую в забытье любительницу сладкого на ночь. Фаворитке же не объяснишь, что да как. Они-с не поймут-с, обуреваемые жаждой… того самого. А Тристании как раз и не хватало для полного счастья подруги по энергетическому рабству, особенно такой высокопоставленной. Слушая все эти эмоции, я тогда покрутил в голове одну милую идейку, отставил ее до лучших времен и смиренно согласился на маскировочную экзекуцию. Все-таки эльфийки были правы — провоцировать приезжающую тетю не стоило. Тем более что она была уже на подходе. И вот — шея болит, в башке — вагон новой информации, а в загашнике — тлеющая мысль, так запавшая в мою ранимую душу.