Драконий Катарсис. Изъятый - Василий Тарасенко

Валария воспользовалась моментом и сказала, продолжая тащить меня по коридору:

— Ведите себя подобающе! Слуги вправе давать свои имена хаям, им так легче переносить свое положение. Главное, чтобы имя было не оскорбительным и не позорящим.

— Сахарок?! — вяло уточнил я.

— Забудьте, нас ждет лендерра Тристания, — добила новостью Валария.

— Где ждет? — наивно спросил я.

Судя по выражению, возникшему в глазах эльфийки, она был готова срифмовать ответ почти так же, как это сделал бы я. Но… Другая страна, другой мир, другой менталитет. Рифма могла оказаться не в пример круче. Так что я послушно поспешил за остроухой — от греха подальше. Когда блуждания по даракалю стали напоминать исследования лабиринта, я отпустил на волю вопрос, отчаянно чесавший мне язык:

— Горотур же не такой, как вы? Кто он? Минотавр?

— Мино… Кто? Нет, нет, ренгехай! — Валария улыбнулась. — Он самый обыкновенный тур, его же так и зовут. Тур из семьи Горо. Что поделаешь, у варваров имена очень простые, и никогда не поймешь, кто там у них в роду старший, а кто — изгой.

— А вы тогда кто? — насторожился я. — Эльфы?

— Разумеется, — подтвердила Валария, глянув слегка озадаченно. — А вот вы, например, типичный моркот.

Это заставило меня заткнуться. Я — моркот, какое счастье, коромысло ему в поддувало… Как бы все-таки извернуться и узнать об этом мире побольше, не выдав себя? Фиг их знает, как тут воспримут новость об иномирянине. Не хочется оказаться совсем уж в полной заднице. Пока думал, эльфа дотащила меня до огромных белых дверей и почти втолкнула в зал, очень похожий на столовую лиц так на пару сотен. Огромный стол тянулся от входа до огромного панорамного окна, изображающего разноцветьем стекол батальную сцену. Под мордой страдающего от изжоги стеклянного дракона мирно сидела лендерра и что-то неторопливо жевала. Подняв голову на шум, Тристания хмуро выпрямилась в кресле и что-то сказала. На таком расстоянии мой слух отказался разбирать бормотание, а вот Валария, похоже, все услышала и поволокла меня дальше, к лендерре. На подходе к хозяйке поместья я с удивлением понял, что блондинистая эльфийка не просто отдавала дань чревоугодию. Она при этом еще и банально читала раскрытый фолиант… Прям как я дома. Вообще не понимаю тех, кто может трескать, не втыкая взгляда в буквы. Это же несварение можно заработать, думая над тем, что именно пережевываешь со всей химией вместо витаминов.

Хозяйка даракаля тоже приоделась по случаю — платье переливалось всеми оттенками синего, от фиолетового до голубого, при каждом движении. И только растерянность не дала мне затаить дыхание. Она на самом деле обладала сногсшибательной красотой, как и ее подчиненная Валария. Да и вообще еще на входе, разглядывая толпу слуг, я обратил внимание на то, что среди эльфов вообще нет некрасивых.

Как только мы с лендеррой оказались рядом, наши узоры засветились, словно обрадовавшись друг другу. Тристания скривилась и сказала обволакивающим прохладным голосом:

— Прошу ренгехая разделить со мной скудную трапезу.

— Да уж, нищета полная, — не утерпел я, разглядывая снедь на столе, всяких там жареных тварей, салаты и прочие корочки хлеба. Завтрак так себе — персон на десять. Действительно, скудно и бедно. Эльфа уловила мой сарказм и слегка улыбнулась:

— Если господин позволит спросить, вы готовы освободить меня от оков? Я приношу свои извинения за ту непростую ситуацию, в которую поставила вас и себя своим поведением в лесу прошлым вечером.

И что я мог ответить на эту тираду? Правильно — ничего. Неопределенно пожав плечами и сохраняя морду тяпкой, я уселся на одно из свободных кресел, притянул к себе ближайший поднос с какими-то печеными фруктами и занялся усмирением оголодавшей твари в своем животе. Тристания восприняла мое молчание спокойно, лишь вздохнула и продолжила речь:

— Понимаю, что такие события не идут на пользу нашим отношениям, но тешу себя надеждой, что вы начнете доверять мне и позволите вернуться к непосредственным обязанностям управления лендом.

— А кто не дает-то? — ответил я с набитым ртом.

Валария, торчавшая за спиной своей госпожи, чуть не поперхнулась воздухом. Лендерра же вздохнула:

— Я, как ваш шицугехай, обязана буду следовать за вами повсюду, а состояние дел в ленде сейчас таково, что мое отсутствие скажется на них совсем печально.

— Да вроде пока никуда не собираюсь, — проворчал я в ответ, блаженствуя с куском фрукта во рту, который напоминал по форме огурец, а по вкусу сушеный мандарин. Не мог же я ей сказать, что понятия не имею, как освободить от этих красных каракулей на шее, кто такие моркоты и чем седалище отличается от бренной жизни? Вот и я о том же. Но вежливость взяла свое. Пришлось озадачиться и выдать что-нибудь не менее обтекаемое: — Думаю, вы не откажете мне в удовольствии погостить в вашем доме несколько дней и подумать над вашим предложением…

Я многозначительно глянул в глаза Тристании. Эльфийка меня прекрасно поняла и сказала:

— Разумеется, моя благодарность за ваше снисхождение к моему проступку не покажется вам чрезмерно малой. Скорее — наоборот, ренгехай.

На этом светская беседа сдулась. Мы прекрасно ничего друг другу не пообещали, завтрак кончился, а я остался с безумным количеством вопросов на языке. Напоследок Тристания спросила:

— Наверное, вам будет интересно осмотреть мой даракаль?

Эльфа явно пребывала в прострации от происходящего. Еще бы — только недавно была всесильной аристократкой, землевладелицей, а тут влипла по самые уши и теперь не знает, что да как. Я решил не травить ей душу еще сильнее и пошел на уступку:

— Буду благодарен, если ваша помощница Валария покажет мне здесь все.

На лице лендерры проступило откровенное облегчение, а мы с чернявой удалились из зала. Валария оказалась проводницей на редкость самовлюбленной — она таскала меня по всяким комнатам и коридорам, даже не заметив, что я совершенно не слушаю, а предаюсь собственным мыслям, лишь изредка поглядывая по сторонам, чтобы не заблудиться. В какой-то момент мы оказались в удивительно светлом саду. Среди всевозможных окультуренных растений, освещенных десятком висящих в воздухе шаров, я заметил странную парочку. Одно существо выглядело как нечто склеенное из бесчисленного количества зеленых древесных листьев с соблюдением всех необходимых пропорций. Глаза у садовницы, а никем иным она быть не могла, сияли подозрительно знакомой зеленью, отчего у меня в животе мгновенно образовался кусок злого льда. Как же ее назвала та альбиноска? Я напрягся, вспоминая имя. Ходячий гербарий заметила мой интерес и мгновенно растворилась среди кустов и деревьев. В это мгновение Валария обратила мое внимание на еще одного обитателя сада.