Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Научные и научно-популярные книги » История » Солнечное сплетение. Этюды истории преступлений и наказаний - Анатолий Манаков

Солнечное сплетение. Этюды истории преступлений и наказаний - Анатолий Манаков

Читать онлайн Солнечное сплетение. Этюды истории преступлений и наказаний - Анатолий Манаков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 18
Перейти на страницу:

В силу своей заскорузлой подозрительности вообще к идеологиям иностранного происхождения (хотя католицизм тоже не в Испании родился) епископы на первых порах настороженно присматривались к Фаланге. Да и лидер пришедших тогда к власти нацистов в Германии не жаловал тамошних католиков и на место традиционной христианской религии хотел поставить новую, светскую религию. Массовое проникновение нацистской пропаганды вызывало у высшего духовенства тревогу, а нацизм рассматривался им как следствие духовного кризиса, свойственного только Германии и неприменимого к Испании, стране с многовековым католическим наследием. (Можно подумать, у Германии такого наследия не было.)

Поначалу церковники по всему миру старались отстраняться от слишком противоречившей христианскому вероучению доктрины превосходства арийской расы. Тем не менее редко кто в Ватикане скрывал свое восхищение решимостью Гитлера избавиться от коммунистов и социал-демократов. Пусть даже лидер Фаланги Хосе Антонио избегал публично делать воздаяния фюреру и дуче, это не мешало ему охотно принимать от них финансовую помощь, выражая солидарность с их курсом на мировую экспансию…

Тем временем все большим влиянием начали пользоваться и радикально настроенные левые политические силы. Под их давлением лишены привилегий не только церковь, но и крупные земельные собственники. На местах экспроприировались дворцы и загородные виллы аристократов, банкиров и фабрикантов. Влачившая жалкое существование основная масса крестьянства наконец-то почувствовала надежду на улучшение своего положения. Рабочие добились права иметь независимые профсоюзы и других гражданских свобод.

На радикальные социальные реформы настраивалась значительная часть интеллигенции, большинство рабочих поддерживало социалистов или анархистов. Видя, что творили ультраправые в Германии и Италии, левые всерьез забеспокоились усилением у себя в стране «фашизма с католическим лицом» и склонялись к тому, что буржуазная демократия в Испании себя исчерпала, не оставив ничего, кроме выбора между тем, что получается в Германии, и тем, что в Советском Союзе.

Вывод этот сделал и лидер самой крупной парламентской фракции от Социалистической рабочей партии Ларго Кабальеро. Его называли «испанским Лениным». На упреки, будто им предвещалась гражданская война, он отвечал: «Давайте мыслить реально. Она уже в самом разгаре». Имелись в виду террористические акты и провокации боевиков Фаланги, в ответ на которые социалисты призывали к раздаче оружия народу, чтобы дать фашистам отпор.

Президент Испанской Республики Мануэль Асанья тоже был сторонником решительного противодействия экстремизму ультраправых. Еще до избрания на этот пост он считал, что прежде чем проводить фундаментальные реформы, страна нуждается в моральном и этическом преобразовании своих граждан, которые еще не готовы участвовать в управлении новым демократическим государством. По его убеждению, нужно было научиться избегать идеологического доктринерства, которое очень часто в отечественной истории заканчивалось обращением политической партии за поддержкой штыками. Необходимым он считал также закрыть патронируемые иезуитами учебные заведения, выпроводить их из государственных школ, отменить субсидирование государством церкви, значительно увеличить расходы на образование и культуру. Одну из главных причин медленного развития страны он видел в совершенно безразличном отношении многих испанцев к своей способности рассуждать самостоятельно и критически. Предупреждая об опасности братоубийственной войны, Асанья с тревогой отмечал, что насилие уходит своими корнями в испанский характер. «Эту Испанию я не люблю, – говорил он. – Я люблю другую, которая лучше ее».

Возглавляемое им государство называли «республикой профессоров», потому как в его правительство входило много представителей «поколения интеллектуалов 1914 года». В стране, где половина населения было неграмотным, только за первый год республиканского правления открыли несколько тысяч новых государственных школ. К середине тридцатых годов испанская культура стала приобретать общеевропейское звучание, что бесспорно свидетельствовало о ее возрождении после долгого застоя.

Однако какими бы благими намерениями ни руководствовалась интеллигенция, она бессильна была предотвратить дальнейшее обострение социального конфликта. С глубоким разочарованием признавался тогда ректор университета в Саламанке Мигель де Унамуно: «Я в отчаянии. Испанцы борются между собой, убивают друг друга, сжигают церкви, в ходе отправления религиозных обрядов вывешивают красные флаги и штандарты Христа. Думаете, это все оттого, что у них есть вера? Одна их часть верит в христианство, а другая в религию Ленина? Ничего подобного! Все это происходит потому, что испанцы ни во что не верят. Испанский народ лишился разума. Испанский народ и весь мир».

* * *

В ночь на 18 июля 1936 года командующий гарнизоном на Канарских островах генерал Франко вылетел на пилотируемом английским летчиком самолете в Марокко и поднял антиправительственный мятеж находившегося там Испанского легиона. По плану заговора, в эфире прозвучала условная фраза «Над всей Испанией безоблачное небо». То было сигналом всем командующим гарнизонов на полуострове поддержать мятеж и выступить против законной власти. К микрофону подошел Франко. Он заявил, что над Испанией нависла коммунистическая угроза, но Фаланга сметет все на своем пути и нет такой силы, которая могла бы ее остановить. Призвав испанцев «безоглядно верить и проявлять неистощимую энергию без колебаний», генерал вдруг провозгласил переиначенный им лозунг Великой Французской революции – «Братство, Свобода и Равенство!» После его выступления раздался гимн Фаланги «Лицом к солнцу».

Главарь мятежа тут же направил в Рим обращение к Муссолини с настоятельной просьбой срочно поставить ему самолеты для переброски войск через Гибралтар. Спустя неделю самолеты были на месте, итальянские летчики зачислялись в Испанский легион. Для тех же целей подбирались и марокканские регулярные части. В отношении их ненависти ко всему испанскому и звериной жестокости Франко не испытывал никаких угрызений совести, хотя и считал себя правоверным католиком.

Английские власти в Гибралтаре тоже помогли мятежникам: они отказались оказывать портовые услуги испанским военным кораблям, экипажи которых остались верны Республике. Но все же полной уверенности в успехе у Франко еще не было. Отдельные гарнизоны на полуострове не подчинились приказам своих генералов.

Сразу после начала мятежа Гитлер принял эмиссаров Франко и тут же санкционировал тайную операцию «Магия огня» по оказанию мятежникам помощи оружием, летчиками, авиационной техникой – в обмен на поставки испанских руд, необходимых для перевооружения Германии.

Операцию поручено курировать начальнику абвера, адмиралу Канарису.

В своих интервью западным журналистам Франко уже открыто заявлял: «Для спасения христианства я готов расстрелять половину испанцев». И он это начал делать упорно, с циничным хладнокровием. Под прикрытием с воздуха итальянских и немецких пилотов его легионеры и марокканские войска уничтожали на своем пути всех, кто поддерживал республиканцев, симпатизировал социалистам, коммунистам или анархистам. В ход пущено главное оружие – сеять страх среди гражданского населения. Необходимость террора постоянно отмечалась в приказах, пленных обычно расстреливали на месте. Кровавая оргия насилия сопровождалась повальным надругательством над женщинами со стороны марокканских солдат.

В окрестностях Гранады франкисты расстреляли поэта Федерико Гарсия Лорку. При взятии Толедо забросали гранатами палаты госпиталя святого Иоанна Крестителя, где еще лежали тяжелораненые; трупы бойцов народной милиции обезглавили и сбросили со скалы на камни реки Тахо. Штурмом овладев столицей Эстремадуры, оставшихся в живых защитников города согнали на арену для боя быков и расстреляли из пулеметов, трупы погрузили на грузовики и свалили за городом в общие ямы. Войдя в Бадахос, мятежные войска уже могли получать германское оружие и технику по железной дороге из приграничной Португалии – с согласия диктатора Салазара.

На созванной Франко «хунте национальной обороны» он провозгласил себя «главой правительства и государства». В своих публичных заявлениях предпочитал не говорить о монархии или республике, делал акцент на Испании вообще в сопровождении цветастых фраз об «органической демократии», при которой выборы в законодательный орган должны проходить через синдикаты и муниципалитеты, а государство – выступать главным регулятором социальной и экономической жизни.

Став каудильо (вождем), он немедленно направил дружественное послание фюреру. Через своего высокопоставленного дипломата Гитлер объяснил, что в интересах генерала целесообразно подождать с официальным признанием Германией, пока не взят Мадрид. В ответ Франко выразил «сердечную благодарность фюреру, бесконечное восхищением им и новой Германией». В шифровке, направленной в Берлин, немецкий дипломат отметил: «Сердечность, с которой Франко выражал свое благоговение перед фюрером и свои симпатии к Германии, и та дружественность, с какой он меня принимал, не позволяют ни на минуту усомниться в искренности его отношения к нам».

1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 18
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Солнечное сплетение. Этюды истории преступлений и наказаний - Анатолий Манаков торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергей
Сергей 24.01.2024 - 17:40
Интересно было, если вчитаться