Фартовые ребята - Леонид Влодавец

…Механик доел картошку, после чего сказал:

— Я в гараже работать буду. Пока сам не вернусь — заходить не смей, поняла? Под дверями тоже не вертись. Не люблю этого дела. Сиди в избе, телик смотри.

— Хорошо, — вздохнула Юлька. — Как скажешь…

Механик посмотрел на нее внимательно, а потом дурашливо почесал в затылке и сказал утрированно-стариковским голоском:

— Охохонюшки-хо-хо! Совсем склероз одолел. Вскочил-то раненько, а вот одно дело сделать позабыл!

И, ухмыльнувшись, обнял Юльку за талию. Даже, скорее, немного пониже. А потом повлек просиявшую дуреху на кровать — «дело делать»…

«УПОЛНОМОЧЕННЫЙ»

Никита в это утро проснулся один. Люська, как он помнил, еще вечером ушла к себе, выражаясь языком школьных сочинений, «усталая, но довольная», а Светка, должно быть, даже в законный выходной и даже несмотря на свое очень интересное положение, расслабляться не собиралась — ей нужно было людьми руководить. Ветров был на это не в претензии. Нежной любовью он запасся на неделю вперед. До следующего вызова, как говорится.

Глаза он продрал часиков в десять, но из постели вылезать не спешил. В конце концов, у него тоже выходные, а завтра днем надо уже в Москву возвращаться. Ежели не теребят, стало быть, он на данный момент никому не нужен. И не стоит самому показываться — а то еще напросишься на что-нибудь. Тем более все прошлые приезды в здешнее заведение приводили к разным рискованным мероприятиям. С одной стороны, пришибить могли элементарно, с другой стороны, Никита начал отчетливо понимать, что с осени прошлого года совершил немало поступков, подпадающих под действие УК. Занятно, конечно! В Чечне он, в общем, делал то же самое, но за тамошние дела ему даже медаль вручили. Разница была только в том, что там он находился на государственной службе, а здесь — на частной. Там ему приказы отдавали официальные начальники, начиная с командира взвода и кончая Президентом, а здесь — только Светка-Булочка. Убивал он, правда, и там, и здесь, не по приказу, а, главным образом, в порядке самозащиты. Но там, в Чечне, это было вполне законно, а здесь почему-то подпадало под статью. Хотя как в общем и целом законопослушный юноша Ветров разумом все понимал, душа у него, воспитанная уже в условиях свободомыслия и демократии, явно не считала, будто он что-то делал неправильно. Если он не подлежал уголовной ответственности за убийство тех шестерых в одном из Грозненских подъездов, то почему он должен нести ответственность за тех, в кого стрелял на Черном полигоне в Бузиновском лесу? Хотя, между прочим, те шестеро не успели в него ни одного выстрела сделать, а в Бузиновском лесу была настоящая перестрелка. Неужели все дело в том, что в первом случае у Никиты был табельный автомат, записанный в его военном билете, а во втором — автомат, который ему вручила Булочка? Почему Президент имеет право раздавать автоматы, а Булочка — нет? Ведь все люди, все человеки, все не без греха, все рабы Божьи.

В общем, развлекая себя философствованиями на околовсяческие темы, Никита провалялся еще часок. Потом все-таки встал и спустился вниз, где орудовала какая-то бабка с ведром и тряпкой — прихожую мыла.

— С добрым утром! — вежливо обратился к ней Никита. — А где Светлана Алексеевна?

— Уехала на завод, — ответила бабка. — К обеду вроде приехать обещалась. А с вами велено Людмиле заниматься. Эта у себя в комнате. Не выходила еще.

Насчет пожрать Никита спрашивать постеснялся. Отправился обратно наверх, поразмышлял, стоит ли идти к Люське, но потом решил, что худа в этом не будет.

Люська сидела перед туалетным столиком в распахнутом халате и глядела на себя с откровенной ненавистью — во всяком случае, Никите так показалось. Должно быть, не очень ей нравились свои новые формы. Лениво расчесывала волосы массажной щеткой и сердито сдувала с лица волосинки.

— Привет! — улыбнулся Никита. — Прихорашиваешься?

— Да… — буркнула Люська. — Хочу быть ослепительной — пузом сверкать!

— Чего злая такая?

— Радоваться, что ли? Морда обрюзгла, сиськи как вымя, пузо к носу…

— Вчера-то повеселее была…

— Ветер переменился, не в ту степь дует.

— А куда он должен дуть? — скромно поинтересовался Никита.

— Только не туда, о чем ты подумал. Туда мне уже надуло, — ворчливо отозвалась Люська.

— Со Светкой поцапалась? — предположил Ветров.

— С чего ты взял? Думаешь, мы прямо так и с ума по тебе сходим? Не воображай о себе сверх меры.

— Я и не воображаю, между прочим. Больше того, немного стесняюсь. Статус у меня, скажем так, не очень пристойный — не то альфонс, не то жиголо какой-то…

— Ладно, не мели языком. А то Светке передам про твои стеснения, — сказала Люся, поднимаясь со стула. — Она тебе такой статус покажет, что шеи не повернешь. Знаешь, на что я разозлилась? Сказать?

— Ну, просвети, если не лень.

— Светуля, когда улетала, велела мне проследить, чтоб ты сытый был и не скучал. И разрешила, ежели у вашего благородия подымется, ублажить в отсутствие ее превосходительства. Барыня!

— А чего она на завод в выходной помчалась? — Никита решил увести разговор в сторону от перемывания костей.

— Тесто убежало… — хмыкнула Люська. — Она мне не докладывает. Вообще-то, фирмач какой-то приехал из столицы. Я так поняла. Говорила, будто обедать сюда привезет. Где-то к полудню.

Никита поглядел на часы — было уже двадцать минут двенадцатого.

— Да, — заметил он. — Пожалуй, завтракать уже не стоит.

— А ты спрашиваешь, балбес, отчего я злая… — пробормотала Люська. — Булка в девять упилила, а ты после одиннадцати проснуться соизволил… Зла не хватает! Что, раньше не мог заглянуть?! Или, думаешь, я сама должна была прибежать?!

— Не сообразил… — вздохнул Никита. — А потом, знаешь ли, я не хочу со Светкой ссориться. Вчера она сама тебя позвала, а сегодня — фиг его знает, как посмотрит. Мне она насчет тебя никаких инструкций не давала.

— Ну, конечно, блин! — саркастически произнесла экс-секретарша. — Она должна была тебе письменный приказ отдать: мол, не забудь, сукин сын, утром Люську трахнуть!

— А тебе это очень надо? — спросил Ветров, мягко притянув ворчливое создание и осторожно поглаживая под халатом ее округлый живот.

— Надо, представь себе… — прошептала Люська. — Обе, между прочим, взялись твоих детей носить, а ты на меня — ноль внимания. Обидно все-таки. Я понимаю, если б она была тебе жена. А она тебе — то же, что и я… Неужели ты только по Светкиному повелению, а? Чем я ее хуже-то?

Возможно, еще чуть-чуть — и Никита постарался бы доказать Люське, что она ничем не хуже Булки и он, Ветров, может и без Светкиного распоряжения «оказать гуманитарную помощь». Потому что Никите вдруг стало очень жалко Люську, которой хоть и не фатально, но очень здорово по жизни не везло. Моталась-болталась, ни образования, ни профессии. Балясина любила, а Ежик его грохнул. Юрик, хоть и не очень нежно, но тоже любовь предлагал, а Никита его, хоть и нечаянно, но ухлопал. С Серым жила, а Светка его застрелила. А теперь — живот к носу и никаких особо приятных перспектив. Попробуй, вякни слово против Булочки или хотя бы откажись делать то, что она требует! Мигом вылетишь с этой Балясинской дачи и останешься без средств к существованию. И никакие бумажки, никакие суды и прокуратуры не защитят. Страшнее Булки — зверя нет.

Но по закону подлости Никите свою жалость проявить не пришлось. Потому что во дворе послышался шум от вкатившей в ворота машины. Потом еще не то двух, не то трех. И похоже, машины не собирались заезжать в гараж, а разместились во дворе. Собаки залаяли, но их быстро уняли.

— Прикатила… — с явной досадой произнесла Люська. — Иди встречай госпожу! А то, и верно, еще разозлится…

Никита не любил латиноамериканские сериалы, а потому не имел особого желания стать одним из «мыльнооперных» героев, попадающих в центр разборки между двумя бабами. Соответственно он заторопился вниз, к парадному входу.

Бабка-уборщица уже навела там революционный порядок, а сама испарилась. Но зато появились два бойца-молодца из числа «старой гвардии», созданной Петровичем. Один из них строго глянул на Никиту, собравшегося было спуститься на первый этаж, и сказал корректно, но сурово:

— Светлана Алексеевна просила вас пока побыть наверху. И на площадку не выходить. Понадобитесь — позовем.

Никита спорить не стал и убрался с площадки в холл второго этажа. Судя по всему, Булочка действительно привезла с собой какого-то гостя и достаточно важного. Во всяком случае, Никита еще ни разу не слышал в ее голосе таких заискивающих ноток.

— Прошу, проходите, будьте как дома… Извините за наш провинциализм… — донеслось до его ушей.

— Не прибедняйтесь, Светлана Алексеевна, для России это вполне на уровне… — басовито отозвался невидимый Никите приезжий. Потом протопало немалое число ног.