Клан двурогих - Сергей Шведов

Родрик, однако, не собирался признавать себя побежденным. Бойцом он был опытным и не бесталанным. Меч его со свистом взлетел над головой Беса, и тот с трудом отвел удар. Но гуяр, видимо, ожидал такого развития событий и, прочертив мечом плавный полукруг, вдруг резко упал на шею лошади и нанес колющий удар прямо в открытую шею меченого. Наверное, это был хорошо отработанный прием, не раз приносивший успех гуяру, но в этот раз он ошибся, не взял в расчет того, что в руках меченого два меча, и тот одинаково успешно рубится и левым и правым. Бес отбил выпад противника без особого труда и, бросив вперед вороного коня, рубанул мечом теперь уже по правому плечу Родрика. Вновь хрустнули гуярские доспехи, и меч гуяра покатился в снег. Меченый мог бы убить вождя октов, но не стал этого делать. Не стоило облегчать Конану из Арверагов путь к власти.

Гуяры сдержанно прореагировали на поражение своего предводителя. Ни угроз, ни ругательств в адрес победителя не последовало. Похоже, эти люди умели не только побеждать, но и проигрывать с достоинством.

– Хороший воин, – спокойно сказал Конан, глядя в глаза Лаудсвильскому, – но у Родрика будет шанс расплатится с ним через год.

Рекину оставалось только головой кивнуть в знак согласия.

Глава 4

Сигрид

Сигрид с трудом подняла пылающую голову от подушки и прислушалась. Кто-то плакал совсем рядом. Ребенок? Но почему он здесь, в ее комнате. Она с удивлением посмотрела на спящую в кресле рядом девушку-служанку. Зачем она принесла в ее спальню чужого младенца? Разве Сигрид уже не королева? Господи, как он кричит, этот ребенок. Или их двое? Зачем они собрали в ее спальне всех младенцев? Кто посмел? Если этим потаскухам дать волю, то они выживут из дворца королевскую семью. Где Гарольд?

Сигрид обвела воспаленными глазами ложе. Гарольд умер, вспомнила она вдруг. Его убил Бес Ожский, а она, Сигрид, забыла об этом. Забыла настолько, что позволила убийце любить себя. Но это было давно, очень давно. Он украл у нее Оттара, а этого оставил взамен. Но почему их двое? Сигрид наморщила лоб, пытаясь вспомнить. И она вспомнила все. Вспомнила, как он приходил к ней еще один раз. Это случилась здесь, в Ожском замке. Девять месяцев тому назад. Ей тогда было страшно. Кровавые призраки окружали ее. У нее просто не хватило сил, чтобы отказать ему. Это она, Сигрид, та самая потаскуха, которая разбросала младенцев по замку. Этих двоих надо спрятать. Унести и спрятать. Тогда никто не узнает о позоре Сигрид Брандомской, которая спуталась с убийцей мужа. Как-будто мало ей было Кеннета и тех мук, которые пришлось вынести. Меченый ведь не человек, а бес. Сначала он взял ее силой, а потом колдовством.

Но это ведь ее, Сигрид, дети. Господь сжалился над ней и послал их вместо Рагнвальда и Оттара. И она не отдаст Бесу этих детей. Она их спрячет от всех. От Беса, от Рекина, от ненасытных владетелей, от гуяров.

Сигрид принялась лихорадочно натягивать на себя одежду. Служанка, наконец, проснулась и растерянно уставилась на нее.

– Помоги мне, – приказала Сигрид, – быстро.

Лицо ее горело от возбуждения, движения были порывистыми, но держалась она уверенно. И это поначалу ввело служанку в заблуждение.

– Тебе нельзя двигаться, государыня, – прошептала она испуганно. – Роды были тяжелыми.

– Замолчи! – зашипела в ужасе Сигрид. – Об этом никто не должен знать. Особенно он.

– Кто он?

– Бес Ожский.

– Но владетеля Ожского нет в замке, – попыталась ее успокоить служанка. – Я позову твоего сына Кеннета.

– А Оттара ты можешь позвать?

Служанка в ужасе отшатнулась от Сигрид и покосилась на дверь. Младенцы заходились в крике на руках обезумевшей женщины, но она, кажется, не замечала этого.

– Дай мне шубу, я сама поговорю и с Оттаром и с Рагнвальдом.

– Отдайте мне детей, – попыталась остановить Сигрид служанка.

– Хорошо, ты проводишь меня.

– Куда?

– Здесь недалеко, я покажу.

Это была дверь, о существовании которой служанка до сих пор не знала. Растерянно озираясь по сторонам, она шла вслед за Сигрид с единственной надеждой, встретить в этих сумрачных коридорах хоть одну живую душу. Королева шла впереди, безошибочно находя дорогу в полной темноте. Испуганная служанка боялась отстать от нее хотя бы на шаг, чтобы окончательно не раствориться в обступающем ее со всех сторон ужасе и мраке. То, что Сигрид бредит, девушка не сомневалась, не знала она только одного, как остановить эту рослую и сильную женщину. Кричать? Но она и так уже кричит в полный голос. И никто не слышит ее, никто не бежит ей на помощь с факелом в руках. А уж от плача детей и мертвые должны были бы проснуться. Из очередного проема, открывшегося в глухой на вид стене, пахнуло сыростью и плесенью, девушка отпрянула назад и в ужасе уставилась на королеву.

– Дальше я пойду одна, – Сигрид взяла из рук растерявшейся служанки младенцев и решительно шагнула вперед. Камень глухо ударил о камень, стена сомкнулась, и девушка закричала от ужаса. Никто не отозвался на ее крик, и она заметалась в узких переходах, то и дело натыкаясь на глухие преграды, не в силах отыскать выход из этого невесть кем построенного лабиринта.

Бес не внял уговорам Фрэя Ульвинского и не стал останавливаться в его замке. Ульвинский не обиделся, видимо догадался, почему так спешит вернуться домой владетель Ожский. Впрочем, догадались уже, кажется, все, но вслух своего мнения никто не высказывал. В конце концов, благородная Сигрид женщина зрелая и сама способна решить, от кого и когда ей рожать. Все считали Беса Ожского любовником Сигрид Брандомской, но это было не так. Они провели вместе только одну ночь, а на утро у Сигрид был такой вид, словно между ними ничего не было. Даже когда ее беременность стала очевидной для всех, и Бес пытался осторожно заговорить с ней на эту тему, он встретил ледяной прием. Глаза Сигрид вдруг сверкнули такой ненавистью, что Бес умолк, расстроенный и потрясенный. Она приняла его телом, но не захотела простить и принять душой. Если, конечно, преступления Беса Ожского попадают под понятия прощения и не прощения.

С каждым шагом гнедого коня, приближающего Беса к Ожскому замку, беспокойство его не только не уменьшалось, но даже нарастало, словно снежный ком, катящийся с крутого склона. Копыта коня гулко простучали по подъемному мосту, и десятки людей бросились навстречу вернувшемуся в родной замок хозяину. Бес довольно скоро уяснил, что в замки случилось несчастье.

– Сигрид пропала, – сказал ему Тах. – И дети тоже.

– Какие дети? – не сразу понял Бес.

– Ваши, – Тах удивленно посмотрел на отца. – Сигрид родила близнецов.

Кеннет стоял в нескольких шагах позади Таха и в глазах его промелькнуло нечто очень похожее на ненависть. Но Бесу сейчас было не до Кеннета.