Помощница капитана (СИ) - Юлия Ветрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Хочется верить, — возразила Анастасия, — что я всё-таки скоро вступлю в брак и больше никогда не вспомню эту ужасную вещь. Граф Орлов… — она замолкла, увидев, что портной уже держит платье в руках, — превосходно, — она подошла вплотную и обошла изделие и его творца со всех сторон, — дайте сюда, — она скрылась за ширмой, но раньше, чем портной успел снять очередные мерки с Кати, вернулась назад. Тёмно-голубое, как летняя ночь, кружевное платье уже было на ней. Не обращая внимания больше ни на кого, Анастасия подошла к зеркалу. Огладила подол и стряхнула осевшую пылинку. Наклонила голову вниз, затем запрокинула назад, имитируя горделивый взгляд. Сделала несколько шагов, отступая в другой конец комнаты, и, повернувшись к зеркалу спиной, попыталась рассмотреть шлейф.
— Какая грубая ткань… — заметила она разочарованно. — Так и должно быть?
— Мон шер, это фриз. Вся Корсика теперь носит фриз.
— А на Альбионе корсажи вообще скоро не будут носить! — вставила Кати, явно недовольная тем, что перестала быть центром внимания.
— Кстати о корсаже… я думала, он будет расшит жемчугом, разве нет?
— Дражайшая мадемуазель, жемчуг приносит несчастья. К тому же в нём вы будете слишком бледны. Я позволил себе небольшую вольность, чтобы подчеркнуть ваше лицо. Вам нравится?
Анастасия снова повернулась к зеркалу. Оправила подол, выставила вперёд ножку. Потом другую. Прищурилась, вглядываясь в своё отражение, чтобы определить, в самом ли деле ей идёт этот цвет.
— Может быть, может быть… — задумчиво сказала она и снова подошла к зеркалу вплотную.
— Вы прелестны, молодая госпожа, — сообщил портной из-за её спины, — как кисть живописца живообразует даже лучший кусок холста, так равно игла может учинить нас людьми, разве нет? Ибо без сей иглы не можете вы включены быть в настоящий свет.
Впрочем, Анастасия уже не слушала его. Взгляд её, на секунду оторвавшись от зеркала, устремился в окно и тут же выхватил из снежной дымки сани, которые он узнала бы среди сотен других. На дверцах их красовались пурпурные с золотом гербы, которые двести лет назад принял род Орловых.
— Граф Орлов! — раздалось от двери в тот же миг, подтверждая её мысли.
— Я не готова! — выпалила Анастасия. — Как же он увидит меня безо всего! — и, на ходу расстёгивая платье, бросилась к двери спальни.
Словарь цветов
Абрикосовая ветвь — ты очаровываешь меня своею прекрасною душою
Азалия — я одинока и бледна от печали
Акация — дружба исцеляет раны любви
Алойный цветок — ты мучаешь меня своею ревностью
Алоэ — Ты меня огорчил(а)
Амарант — моё сердце горит, но ещё есть в нём надежда
Амела — Что может исцелить любовь? Она сильнее яда: томит, ранит, волнует кровь могучей силой взгляда…
Амарант красный — моё сердце никогда не поблекнет от любви
Анемон бледно-красный — красавица, время не медлит!
Астра— умеешь ли ты любить постоянно?
Бабиджан (демьянка, армянские огурцы) — если дары любви тебе в тягость, то какое же сердце может быть после этого признательно!
Барская спесь — не страшись этого пламени, оно ведёт к счастью
Берёзовая ветвь — О! Последуй за мною и мы будем счастливы!
Бессмертный цвет — Моя любовь постоянна
Божье дерево — верю и надеюсь
Бобовый цвет — Как часто я, незаметный, следил за тобой!
Болиголов — божественная сила любви не боится смерти
Вишнёвый цвет — мои намеренья непорочны
Вишня — ты приковал к себе моё сердце; возьми его, если, полное любовию, оно может удовлетворить тебя
Вечерница — я любуюсь тобой
Гелиотроп — Тебя повсюду ищет моё сердце
Гвоздика (белая) — вверься мне
Гвоздика (пёстрая) — как могу я забыть тебя?
Горицвет — Ты напрасно пылаешь
Дурман — как ты смешон
Зоря — ужели я обманулся?
Ирис — Зачем ты нарушил спокойствие моего сердца?
Липовый лист — Ужели напрасно я ищу любви твоей?
Козья жимолость — Обнадёжь меня
Малина — прими сей знак уважения
Плющ — навсегда и крепко привязан я к тому, что избрал однажды; ни суровость севера, ни палящие лучи юга не отвлекут меня от избранной мною
Сахарный тростник — Излишняя навязчивость противна
Шафран — я подумаю
Шиповник — можно ли тебе поверить?
ГЛАВА 4
Когда Основатель приказал каждому офицеру построить на пустынной болотистой земле, названой им столицей, собственный дом, фельдмаршал Ростов стал первым, кто со всем возможным рвением взялся выполнять приказ. И именно потому, должно быть, он стал ещё и первым, кто получил титул князя едва родившейся Империи Ромеев, а заодно и должность генерал-губернатора нового, состоящего тогда из одних лишь срубов и оборонительных укреплений, городка.
Начинание Ростова не только было одобрено. Едва заложенная усадьба тут же получила славу лучшего дворца в Шлиссельбурге, где с тех пор в течение нескольких десятков лет проводились все императорские торжества.
Генерал-губернатору, таким образом, нужен был не просто семейный дом, а обширная резиденция, внушительная и достаточно блистательная, чтобы с честью представлять новую столицу государства.
Чтобы обустроить доставшийся ему во владение заболоченный участок земли, от Ладоги до самого дворца был вырыт канал, который осушил почву и превратился в парадный въезд к Ростовскому дворцу.
Стройные колонны поддерживали многоскатную кровлю дворца и шесть мраморных римских богов смотрели на сад с верхнего карниза. К дверям поднимались ступени гранитной лестницы. На фронтонах по сторонам здания были установлены бронзовые вазы и грифоны, а в Большом зале тогда уже собирались более ста человек.
Первых жителей Таурона, обречённых ютиться в небольших деревянных домиках, дворец изумлял в первую очередь своей высотой: вместе с приземным он имел пять этажей. С высоты дворец выглядел как прямоугольник с двумя внутренними дворами и въездными арками с трех сторон. Весь комплекс дворца — и северные боковые двухэтажные флигеля, и здания, располагавшиеся со стороны сада — были оформлены одинаково, но самым представительным оставался центральный корпус. Каждый этаж его украшали колонны различного вида, а посередине фасада была установлена декоративная ограда с вырезанными из дуба фигурами людей и животных. По углам стояли затейливые фонтанчики с громадными гербами Ростовых, покрытыми золотом.
К парадным дверям вело высокое крыльцо с резными балюстрадами. Над порфиром вдоль передней стены тянулась терраса из дерева, где в праздники располагался оркестр, и откуда до гостей доносилась музыка ещё до того, как они входили в дом.
Граф Орлов оставил сани на попечение слуг и стал подниматься на крыльцо.
Парадная дверь
