Волк в овчарне - Саймон Грин

В конце концов Хоку удалось выпутаться из своего плаща, который остался висеть, приколотый к стене кинжалом. Страж выбежал из комнаты на лестницу. За плащом можно вернуться потом. Он перегнулся через перила и успел увидеть внизу озирающегося Фенриса. Хок тяжело загрохотал, спускаясь по ступенькам, ругаясь про себя последними словами. Он терпеть не мог таких гонок. Капитан гораздо лучше и увереннее чувствовал себя в драке, чем в соревнованиях по бегу. К тому же он не успел отдышаться.после утомительного поединка. Но все же агент не мог уйти далеко. Клин под входной дверью должен был помешать ему ускользнуть.

В затемненной комнате сеанс мадам Зары был в самом разгаре. Свет маленькой лампы освещал только небольшой круглый столик и придавал таинственность обстановке, отбрасывая неверные, колеблющиеся тени на склонившиеся над ним в ожидании и надежде лица шестерых людей. Темнота со всех сторон плотно обступала небольшой кружок света, пряча все окружающее и создавая у присутствующих ощущение полета в вечности. В воздухе стоял тяжелый запах сандала и царила атмосфера напряженного ожидания. Мадам Зара качалась в своем кресле, как будто вокруг нее толпились духи, нетерпеливо отталкивая друг друга в борьбе за обладание ее голосом, чтобы скорее поведать что-то тем, кого они оставили в этом мире. Голова женщины безвольно болталась, но глаза цепко и внимательно следили за клиентами.

Сегодня у нее собрались постоянные посетители. Хобруки пара средних лет, желающие поговорить со своим умершим сыном. Дэвид и Мерси Пейтон, все еще надеющиеся, что их дорогой почивший дед поведает им о том, где он спрятал фамильные драгоценности. И престарелая миссис Тирел, робко благодарившая за любое мимолетное общение со своим околевшим котом Мармеладом. С двумя первыми парами все обстояло достаточно просто: им достаточно сказать несколько общих банальностей да неясных намеков. А вот чтобы изобразить кошачьи звуки, приходилось очень стараться. К тому же из-за подобной практики мадам теряла уважение к себе самой как великой прорицательнице. Если бы дела в последнее время не шли так плохо, она ни за что не стала бы обслуживать клиентов с животными. Но времена стояли тяжелые, и госпоже Заре приходилось работать с любым контингентом.

Мадам закатила глаза так, что не стало видно зрачков, и издала свой коронный протяжный стон. Она очень гордилась умением столь выразительно стонать. Было в этом звуке что-то мистическое и потустороннее, что заставляло даже самых скептически настроенных клиентов сидеть тихо и гарантировало их внимание. Она крепко схватила за руки Грэма Холбрука и Дэвида Пейтона, сидевших справа и слева от нее, и мастерски изобразила нервную дрожь, охватившую ее до кончиков пальцев.

– Духи с нами, тихо произнесла она. – Они рядом с нами во всех наших делах, отделенные лишь тончайшей завесой. Они всегда готовы общаться с нами, и надо только слушать их… Тише! Я чувствую колебания воздуха. Дух приближается… Говори моим голосом, покинувший нас! Ты хочешь сказать что-нибудь кому-то из присутствующих здесь?

Чувство напряженного ожидания усилилось, когда мадам Зара выдала новую серию стонов и подрагиваний, а затем сильно надавила ногой на одну из досок пола под столом. Спрятанный рычаг привел в действие специальную деревяшку, гулко стукнувшую по столу снизу. Клиенты от неожиданности подпрыгнули. Мадам снова нажала на рычаг, сделав еще несколько таинственных постукиваний, а затем сконцентрировалась на том, чтобы правильно воспроизвести интонации голоса деда Пейтона. Люди обычно не представляют, на что приходится идти медиумам, чтобы их одурачить и заработать деньги. Мадам могла бы стать профессиональной актрисой, если бы ей дали такую возможность.

– Дух приближается!… Я уже чувствую его присутствие. Он почти рядом…

Дверь внезапно распахнулась, и высокий худой джентльмен, квартирующий на верхнем этаже, влетел в комнату. Дико озираясь вокруг, он устремился к окну. Холбруки завизжали, а Мерси Пейтон откинулась назад и упала вместе со стулом. Мадам Зара обескураженно смотрела на нее. В открытой двери возникла еще одна фигура в перепачканной кровью одежде и с топором в руках, с лезвия которого тоже капала кровь. Холбруки завизжали еще громче и крепко сжали друг друга в объятиях, решив, что это сам Неумолимый Жнец с топором вместо обычно» косы пришел покарать их за то, что они осмелились потревожить его, вмешавшись в потусторонние дела. Джентльмен с верхнего этажа распахнул окно и перекинул ногу через подоконник наружу. Незнакомец в окровавленной одежде двинулся за ним, опрокинув по пути столик, и попытался схватить молодого человека, но тот успел спрыгнуть с окна вниз. Зловещий незнакомец грязно выругался и тоже полез в окно. Холбруки все еще тискали друг друга в объятиях, стуча зубами от страха, Мерси Пейтон билась в истерике, а Дэвид Пейтон внимательно изучал устройство с деревяшкой, приделанное к столику снизу. Госпожа Зара лихорадочно обдумывала, что ей следует сказать, чтобы снова взять ситуацию под контроль. И как раз в этот момент огромный рыжий кот с дворовой помойки, решив узнать, чем вызван шум и переполох, запрыгнул в комнату через открытое окно. Миссис

Тирел схватила его и прижала к себе со слезами счастья на глазах:

– Мармелад, ты вернулся ко мне! Мадам Зара решила, что в такой ситуации самое лучшее умыть руки.

Внизу, в проходе, Хок обнаружил Изабель, отряхивающуюся от мусора. Он хотел было помочь ей, но его остановил запах.

Фишер взглянула на него сердито:

– В следующий раз ты будешь следить за задней дверью!

Она проворно направилась к главной улице, продолжая отряхиваться на ходу. Хок поспешил за ней.

– Ты видела Фенриса?

– Еще бы не видела! А кто же, по-твоему, пихнул меня в помойку?! И как бы ты ни думал оправдываться, я не хочу ничего слушать. Как я могла догадаться, что он вылетит из окна?… А теперь давай-ка двигаться. Он не мог далеко уйти…

По узкому проходу они снова вышли на Улицу Пиявок. Далеко впереди маячила фигура резво убегающего шпиона Хок и Фишер бросились за ним. Публика стала с интересом наблюдать за происходящим. Некоторые смеялись, немногие подбадривали, а остальные отпускали грубые шутки и едкие замечания в адрес Стражей. Несколько человек впереди, завидев издали развевающийся форменный черный плащ Изабель, столпились и загородили дорогу. Стражей здесь не очень-то уважали.

Хок уставился на них, бешено вращая глазом:

– Мы Хок и Фишер из городской Стражи! Прочь с дороги!

Толпа расступилась, люди жались к обочине, уступая им путь. Фенрис оглянулся через плечо и побежал еще быстрее. Фишер благодарно кивнула наиболее благожелательной части толпы, мимо которой они проносились.