Убийства на улице Богов - Саймон Грин

Саймон Грин

Убийства на улице Богов

1. ОПАСНЫЙ ПРЕСТУПНИК

Зима в портовый город Хейвен пришла рано. О ее прибытии возвестил неистовый ветер, который принес дождь, снег и пронзительный холод. Снег толстым одеялом покрыл верхушки городских стен и крыши домов, жемчужная изморозь украсила затейливыми узорами кирпичную кладку. Появившиеся на улице прохожие, оступаясь и скользя, брели по грязи и слякоти, переругиваясь между собой онемелыми губами. Ледяной ветер проникал сквозь самую толстую меховую одежду, и мороз добирался до тела. Зима точила свои острые зубы на слабых и больных.

Было раннее утро, на беззвездном черном небе показалось кровавое зарево, предвещающее рассвет. Уличные фонари отчаянно боролись с ночной тьмой, высвечивая в беспросветной мгле янтарные островки. Подвязанные к лошадям и телегам красные фонарики раскачивались на ветру словно живые угольки. В этом мраке и холоде по улице шагали капитаны городской

Стражи Хок и Фишер. Где-то далеко впереди, на одной из узких улочек Северной окраины, погиб человек. Они еще не знали, что послужило причиной его смерти. Сыщики до сих пор не могли найти хоть какие-нибудь улики.

Убийства на Северной окраине ни для кого не были в новинку. В каждом городе есть неблагополучные кварталы, где свирепствует преступность. Хейвен вообще считался мрачным городом, газетчики прозвали его «гнилым плодом Нижних Королевств», но Северная окраина особенно выделялась своими преступлениями и пороками, порожденными жадностью, озлоблением и острой нуждой. Каждый день здесь гибли люди – из-за несчастной любви, от отчаяния, из-за неудачи в делах. Однако этот случай выходил из ряда обычных жестоких убийств и заставил содрогнуться даже привычных ко всему обитателей Северной окраины. Поэтому начальство решило послать на место преступления Хока и Фишер. Их ничем не удивишь.

Высокий и смуглый Хок давно растерял свою красоту. Бесчисленные шрамы обезобразили правую сторону лица, правый глаз скрывала черная шелковая повязка. Поверх длинной меховой куртки он носил тяжелый черный плащ Стража. Внешне Хок не производил впечатления сильного человека. Тощий и жилистый, он начинал терять форму, оплывать в талии. Длинные черные волосы, зачесанные со лба назад, скреплялись серебряной пряжкой. Несмотря на то что тридцать ему исполнилось совсем недавно, появились первые признаки седины. Он мог бы сойти за обычного, правда, рано постаревшего и начавшего сдавать, уличного головореза, если бы не что-то неуловимо твердое и жесткое во всем его облике. Завидев его, люди старались вести себя тише, разговаривать спокойным, рассудительным тоном. На правом бедре вместо обычного меча Хок носил топор, которым очень ловко орудовал. За пять лет службы в городской Страже он не мог пожаловаться на отсутствие практики.

Рядом с Хоком шла его жена Изабель Фишер. Ей не составляло труда идти в ногу с ним. У нее это получалось с той легкостью, которая свидетельствовала об их долгой совместной работе. Высокая, добрых шести футов ростом, сильная и гибкая, с длинными светлыми волосами, падающими до пояса одной толстой косой, на конце которой висел тяжелый блестящий стальной шарик, она была моложе Хока, но ненамного. Ее красота отличалась скорее суровостью, чем женственностью. Грубоватый склад лица только оттенял глубокую синеву глаз и мягкие линии большого рта. Когда-то очень давно она, по-видимому, пережила нечто такое, что начисто лишило ее слабостей, присущих человеку, и теперь это было заметно по ее лицу. Так же как и Хок, она была одета в стандартную зимнюю форму Стража. На левом бедре Изабель носила меч. Руку для удобства она держала на эфесе.

Над улицей висел легкий туман, хотя вот уже несколько часов маги пытались разогнать его. Холод пронизывал Хока до костей, и, чтобы как-то согреться, он приплясывал на месте и часто сжимал пальцы в легких перчатках, но все это не очень помогало. Хок ненавидел холод, люто ненавидел: ему казалось, что зима высасывает из тела вместе с теплом и жизнь. Но меньше всего ему хотелось оказаться в несусветную рань на холодной темной улице. Однако за такую смену платили больше, а им с Фишер нужны деньги…

Хок раздраженно поежился и поудобнее завернулся в плащ. Он терпеть не мог плащ, который вечно мешал во время сражений. Но отважиться выйти в зимнюю стужу без плаща – все равно что броситься в бассейн с аллигаторами – такой смельчак легко мог остаться без некоторых важных анатомических органов. Поэтому Хок хоть и ворчал, но плащ носил. Он снова передернул плечами и украдкой потянул за край своей ненавистной одежды.

– Оставь плащ в покое, – сказала Фишер, не глядя в его сторону – Он сидит прекрасно.

– Нет, он мне мешает, – буркнул Хок – Похоже, днем потеплеет. Если туман рассеется, я сниму плащ, положу его где-нибудь, а в конце смены заберу.

– Даже не думай. Ты же легко простужаешься, подхватишь грипп, а я – нянчись с тобой, как в прошлый раз. Ведь у тебя чуть только поднимется температура – и ты уже при смерти.

Хок смотрел прямо перед собой, делая вид, будто не слышит ее.

– Где же труп, который мы должны осмотреть?

– На Серебряной улице. Немного подальше, с левой стороны. Судя по сообщению, зрелище ужасное. Как ты думаешь, это снова маньяк?

– Наверное, – ответил Хок – Страшно подумать, что на нашем участке разгуливает сразу несколько убийц.

Фишер мрачно кивнула.

– Ненавижу маньяков. От них можно ждать чего угодно. Пока докопаешься до причин преступления, сам с ума сойдешь.

Хок слабо улыбнулся, но улыбка быстро сошла с его лица. Если этот труп такой же, как и те, что он уже видел, зрелище предстоит не из приятных. Первый труп, обнаруженный констеблем Стражи в Крюке Дьявола, висел на фонаре на собственных кишках. Части второго трупа нашли раскиданными по всей аллее Боярышника. Расправляясь с третьей жертвой, убийца дал волю своему воображению. Тело нашли на Нижней улице Угря: руки прибиты к стене, голова плавала в бочке с водой, никаких следов половых органов.

Хок и Фишер свернули на Серебряную улицу. Там, несмотря на ранний час, уже волновалась толпа. Чтобы собрать людей, нет ничего лучше кошмарного убийства. Хок на минуту задумался: почему в такое неурочное время по улице бродит столько народу? Впрочем, Северная окраина никогда не спала. Мошенники не знают перерыва в своем ремесле.

Хок и Фишер протиснулись сквозь толпу. Кто-то из тех, кого оттолкнули с дороги, начал ворчать, но тут же притих, узнав двух Стражей. На Северной окраине Хока и Фишер знали все. На мгновение Хок задержался у жирной линии, прочерченной голубым мелом. Ее провел врач Стражи, чтобы сдержать толпу. Хок сделал глубокий вдох и быстро перешагнул черту. От голубой линии ограждения его защищал серебряный браслет на запястье – знак отличия Стражи, но все равно он каждый раз нервничал, переступая линию. Однажды он совершил ошибку: перешел черту именно в тот день, когда по рассеянности забыл браслет дома, и потом целый час мучился от ужасных судорог во всем теле. Вот почему толпа приблизилась к самому краю линии, но не пыталась перейти ее. Таким образом, место преступления оставалось нетронутым и доктор Стражи мог спокойно работать.