Зимняя магия. Сборник рассказов. - Коллектив авторов

— Положи, откуда взял! — возмущению не было предела, но своей позы я так и не сменила — продолжала лежать клубочком с подушкой в руках. И все это посреди комнаты!

— Ну, уж нет! — что-то мокрое и холодное обрушилось на меня. Открыв глаза, поняла — это было ведро с водой, которое преспокойненько парило в воздухе рядом.

— Я же сказала, положи, где взял! — грозно уставилась на это чудо, ухмыляющееся передо мной. Он же только продемонстрировал свой оскал. И что это на Илью нашло? Никогда не позволял себе такого. — Для тех, кто в танке, повторяю… — медленно и чуть ли не по слогам произнесла я, так же не торопливо сжимая руку.

Это выглядело, будто я собираюсь взять в кулак кусочек воздуха, как, к примеру, кружку. Илья резко сглотнул, мышцы его горла напряглись, я же неспешно продолжала сжимать его горло телепатически. Слыша короткие, резкие вдохи, я, наконец, отпустила его и тут же приземлилась на пуфик, по случайности расположившийся в этот момент подо мной.

— Соседям объяснишь сам, почему сегодня с утра я летала, — я встала с пуфика, кивнув на окна напротив стоящего дома. — И да… это, — показала на свою пижамку, — стирать будешь тоже ты! — ослепительно улыбнувшись, я последовала на выход, задевая брата плечом.

Какой бес на него напал? Мой «горячо любимый» сводный братик никогда себя так не вел со мной. Прежде мы были в состоянии холодной вежливости — Холодная война просто отправилась на перекур. Я залезла под душ, чтобы сполоснуться и вымыть голову, хотя Илюша уже искупал меня. Что-то здесь не так… В чем же подвох? Новый год!

Этот Новый год мы по обоюдному согласию, ну как по согласию? У нас с отцом взаимный игнор. Дело в том, что у нас обоих взрывные характеры, к тому же я унаследовала его сущность ведьмы, поэтому при ссорах это просто ядерная смесь — так вот, мамуля настояла на полном отсутствии магии, а я ее поддержала — уже надоело, что собираются все родственники, и в Новогоднюю ночь летают тарелки, фужеры, подарки и прочая белиберда.

Моя мама, в отличие от нас троих — человек. И я до сих пор иногда недоумеваю — почему она вышла замуж за отца? А этот… Илья живет с нами около трех лет, после автокатастрофы, в которой погибла его мама. Даже он не смог ничего сделать… Вот и пытаемся как-то ужиться.

Быстро выполнив все водные процедуры, я накинула домашний костюм и спустилась на кухню.

— Доброе утро, мам! — все же не сдержав зевок, я чмокнула маму в щеку и села за стол.

— Доброе-доброе, — улыбнулась она, потрепав меня по волосам, — Завтракай и бегом собираться! Опоздаешь же.

— Угу, — поедая вкусные оладушки, кивнула я. — Уже бегу!

Двадцать пятое декабря. Католическое Рождество. По традиции в этот день мы наряжаем здание корпуса, ведь скоро Новый год, а там и наше, православное, Рождество.

Мне досталась рекреация третьего этажа, в которой на этот момент никого не наблюдалось. Вот я и решила себе немного помочь. Легким движением руки в воздух поднялись дождики, мишура, бумажные снежинки и фонарики. Махнула рукой вправо, и на стенах обосновались снежинки, влево — дождики и мишура украсили окна и занавески. Я успела пристроить несколько фонариков, как услышала за спиной:

— Что ты творишь? — я вздрогнула, а последние три фонарика упали на пол. Я медленно, нет, очень медленно, развернулась. Передо мной возвышался Илья, тяжело дыша. — Какого черта? Ты совсем из ума выжила? — схватил он меня за плечи и неслабо встряхнул. Не отрывая своего взгляда от его, я медленно подняла нас в воздух. Брат же продолжал читать нотации.

— О, Боже! — тихий возглас неподалеку, и Илья резко опустил нас, на мгновение закрыв глаза. От резкости движений я пошатнулась. — Что с ней? — обеспокоенный голос Люси звучал, как сквозь вату.

— Марина нехорошо себя чувствует, — я почувствовала, как Илья поднял меня на руки, и отключилась.

Я словно вынырнула из темноты, засосавшей меня. Не открывая глаз, пошевелила пальчиками ног. По крайней мере, я целая.

— Знаешь, мы все переживали за тебя, — он крепко сжал мою ладонь. — Ты слишком долго спала.

— И…Илья? — я была удивлена. Голос был хриплым и грубоватым, и даже не представляю, как я выглядела. Приоткрыла глаза, по которым сразу резанул свет. Вторая попытка была удачней.

— Я здесь, — тихий шепот. Он сидел на полу, облокотившись спиной о кровать. — Ты как? — он сжал мою ладонь сильнее.

Я кивнула:

— Нормально. Сколько времени?

— Начало восьмого, — он смотрел не в глаза, а в душу и, кажется, понимал, что творится внутри меня.

— Рано.

— Тридцать первое декабря, — мягко усмехнулся он.

— Что? — я аж подскочила на кровати.

— Лежи, не дергайся, — аккуратно, но настойчиво Илья надавил на грудь, укладывая меня обратно. — Знаешь, после твоего мастерски сыгранного обморока, весь колледж гудит о том, что я нес тебя на руках, — усмехнулся брат, пересаживаясь на кровать.

— Видимо, они забыли, что мы с тобой брат и сестра, — решила пропустить ту часть его реплики про театральность.

— Значит, так, — Илья пожал плечами. — Готова наряжать елку? — помолчав пару минут, он весело подмигнул.

— А вы?.. — неужели они ждали меня???

— Да, без тебя не начинали, — парень кивнул и, откинув одеяло в сторону, поднял меня на руки и понес вниз.

— Ты чего? — мне хотелось засмеяться, и я не стала отказывать себе в этом маленьком удовольствии. — А тапочки? — очнулась я.

— Тапочки, — протянул он. — Да ну их!

Я крепче прижалась к нему и задала внезапно появившийся в голове вопрос.

— Почему?.. — вышло как-то тихо, невнятно и… в его свитер.

— Ведь мы же родственники! — я отлипла от бардовой шерсти и посмотрела Илье в глаза. Он улыбался. На этот раз действительно по-настоящему. Глазами.

LaFam

Притяжение

— Брат Северный Ветер, единственно на тебя могу положиться. Не оставь меня наедине с моим горем. Знаю, проницателен ты и дальновиден, помоги в беде, друг любезный!

— Ох, лукавишь, брат Поздний Заморозок… Однако говори, в чем твоя печаль. Чем смогу — пособлю.

— Слышал ты, наверное, что совсем свихнулся отпрыск мой, потерял рассудок и последние мозги. Кудахчет над своей зверушкой, будто наседка. И это в ту пору, когда сама Властительница давеча намекнула, что не прочь принять обхаживания от моего лоботряса. Снежная лавина ему на голову! Вздорный юнец не желает замечать очевидных намеков. Скоро все Чертоги будут потешаться надо мной, дураком старым. А у Займы, сам знаешь, терпения на один ноготок, долго ждать не будет. Ножкой топнет, глазами сверкнет — и на выселки отправит айсберги морозить. Ох, чую, беда за моей спиной стоит и через плечо заглядывает!