Маэстро - Роберт Сальваторе

И вот, будучи здесь, на этой вершине, оглядывая грандиозный вид, я понимаю, что буду наблюдать рассветы еще несколько столетий. По мере эльфов я прожил лишь часть моей жизни, но в этот момент я чувствую себя таким целостным!

Я счастлив.

Должен ли я видеть те далекие рассветы, ведь впереди меня ждут темные долины, такие моменты, когда после глубокой потери я найду в себе силы, чтобы взобраться на следующую гору, а за ней — на следующую?

Я смогу видеть их, я знаю. Потому что в том горе, что я испытывал когда-то, я считал, что потерял друзей, потерял любовь, потерял жизнь, но я пришел к пониманию истины: дорога будет стелиться под моими ногами вне зависимости от того, плетусь ли я едва-едва, очищая грязь с тяжелых ботинок или шагаю быстро и решительно, полный надежд.

И поскольку только мой выбор определяет суть этого путешествия — я выбираю счастье. Я выбираю восхождение на следующую гору.

— Дзирт До’Урден

Глава первая Уборка

Фургончик выскочил на западную дорогу. Гроб, привязанный снизу, все еще стучал и гремел — прямо как берсерк, который лежал внутри него. Они собрали Тибблдорфа Пвента в последний путь.

Пенелопа Харпелл и Кэтти-бри отправили фургон к Дзирту, сидевшему на своем волшебном единороге Андахаре неподалеку. После четырех декад, проведенных в Длинной Седловине, они отправлялись в Гаунтлгрим. Здесь они оставили старого Киппера и другого Харпелла, помогавшего Королю Бренору восстановить и защитить старую дворфскую родину. Друзья могли бы использовать телепортацию, чтобы перенести тело берсерка в Гаунтлгрим, но зима Года Торжествующего Рунного Лорда, 1487 по Летоисчислению Долин, минула рано, и потому они решили предпринять легкую поездку. Кроме того, на Севере, как говорили, затевались большие изменения. Глубоководье было встревожено. Отовсюду доносились слухи, что Лорд Неверембер разгневал их больше, чем Бренор со своими непредсказуемыми решениями.

— Я скучаю по нему, — сказала Кэтти-бри Пенелопе на второе утро после того, как они покинули Длинную Седловину. Дзирт послал своего единорога вперед, чтобы разведать дорогу, оставляя двух женщин наедине. Женщина с каштановыми волосами оглянулась через плечо и бросила тоскливую усмешку. — Я не знала его в последние дни жизни. И не видела его, по крайней мере, живым, после моего возрождения. И все же, я не могу не чувствовать потери, когда он лежит в этой коробке.

— Не было друга преданнее Тибблдорфа Пвента, как говорил Бренор, — заметила Пенелопа, утешающе кладя руку на предплечье Кэтти-бри.

— И он абсолютно честен, — сказала девушка. — Пвент перехватил бы копье баллисты, летящее в любого из нас. Его жизнь была в служении.

— Хорошая жизнь, если даже спустя годы вы чувствуете боль от его потери.

— Ну да, — беспомощно хихикнула Кэтти-бри. — Эта вторая жизнь — странная штука, я знаю. Многие близкие снова рядом со мной. Любимый муж, компаньоны из зала, но все же иногда я чувствую себя не на своем месте. Словно мир, который я знала, остался позади, а этот новый — предназначен не для меня, а для тех, кому только предстоит написать свою историю.

— Ты прожила лишь половину моих лет, — напомнила ей Пенелопа. — У тебя впереди целая книга, Кэтти-бри, и половина страниц в ней еще пуста.

Кэтти-бри снова рассмеялась и кивнула.

— Просто иногда я чувствую себя странно. Не в своей тарелке.

— Я понимаю.

— Что тут у вас? — спросил Дзирт, подъезжая к ним на Андахаре.

— Мир, — сказала Пенелопа.

— Ты, в большей степени, — подразнила Кэтти-бри.

— Мне кажется, я пропустил важное обсуждение, — сказал Дзирт, следуя рядом с фургоном. — Она стоит повтора?

— Не совсем, — призналась его жена. — Это просто жалобы глупой молодой женщины.

— Ба, но ты не так уж молода, — дразня, ответил Дзирт, и Кэтти-бри с притворной обидой бросила на него быстрый взгляд.

— Мы обсуждали те книги жизни, которые суждено нам написать за прожитые годы, — пояснила Пенелопа. — Кажется, Кэтти-бри нужно добавить пару глав.

Дзирт кивнул.

— Я понимаю, — сказал дроу. И он на самом деле понимал. — Мы только что взобрались на вершину восстановления Гаунтлгрима. Масштабы этого достижения трудно осознать. Может быть, теперь настало время передохнуть и задаться вопросом, что станет нашим следующим приключением.

Кэтти-бри и Пенелопа обменялись взглядами, не ясными для дроу.

— Вы что-то замышляете, — утвердительно сказал Дзирт.

— Мы знаем, что делать, — серьезно сказала Пенелопа.

— Башня Магии?

— Её нужно перестроить, или Гаунтлгрим ждет не долгая жизнь, — сказала Кэтти-бри. — Нет сомнений, что без силы древней магии, доставляющей водных элементалей в тюрьму огненного зверя, Первородный в скором времени вырвется на свободу. Извержение разрушит царство Бренора… и что еще? Будет ли Невервинтер снова погребен под горой пепла? Или Глубоководье?

— Ты знаешь это?

— Знаю.

Кэтти-бри подняла руку, показывая свое кольцо, снятое Дзиртом с тела мага дроу, Брек’тэла Ксорларрина.

— Сколько у нас времени?

— Десять лет? — девушка не казалась слишком уверенной.

— И как долго мы будем восстанавливать Башню Тайной Магии? — спросил Дзирт. — Можешь ли ты выполнить такую задачу? Эту магию все еще понимают? Эти заклинания — доступны? Она построена много веков назад, и с тех пор мы пережили Смутное Время, Магическую Чуму, возвращение Абера…

— Я не знаю, — прямо признала Кэтти-бри.

— Мы не можем знать, пока не начнем, — добавила Пенелопа. — Но все Плющевое Поместье присоединится к этой миссии. Мы открываем нашу библиотеку и готовы, по мере необходимости, читать наши заклинания.

— Мы не можем знать дороги, пока не положим первые камни, — согласилась Кэтти-бри.

— Но вы не знаете, сможете ли найти ответ даже тогда, — сказал Дзирт, и женщины не нашли что противопоставить этой логике. Здесь они попали в совершенно неизведанные владения, столкнувшись с магией, которую мир не видел тысячелетия.

— Мы найдем помощь в разных источниках, — ответила Пенелопа. — Твой друг Джарлаксл контролирует город и понимает насущную необходимость наших действий. Он так же считает, что восстановление Башни Магии послужит его собственным интересам.

— Харпеллы объединятся с Бреган Д’Эрт?

— Джарлаксл — союзник Бренора, — напомнила ему Кэтти-бри.

Дзирт начал было отвечать, но прикусил язык, издав неуверенный вздох. Что еще может вызывать Джарлаксл, кроме неуверенного вздоха? Он снова спас Дзирту жизнь, когда Доум’вилль, орудуя Кхазид’хи, смертельно ранила дроу. Конечно, степень участия Джарлаксла в захвате Кузни и нижних уровней Гаунтлгрима уходит далеко за рамки того, что видели друзья. Этого нельзя отрицать. Джарлаксл убедил Дом Ксорларрин, что вести войну против легионов Бренора — плохая идея. Если бы он не сделал этого, сколько дворфов нашли бы свои могилы под градом магии Ксорларринов?