Добыча волка (СИ) - Осборн Линда

Кажется, мне действительно придется это сделать – убить человека. Пустить ему кровь. И только это сделает меня свободной, только это защитит меня и мою магию.

Волчий вой стал сильнее, и казалось, уже значительно ближе.

Мужчина будто бы кивнул своим мыслям.

Я нервно оглянулась на приоткрытую дверь, рассчитывая расстояние, которое мне нужно будет преодолеть после того, как…

Грудь высоко вздымалась, сердце хаотично стучало.

— Вы, оборотни, убиваете ведьм, — глухо и тихо сказала я, держа мужчину на мушке. Плечо начало болеть – я слишком сильно прижала ружье к себе, и из-за этого палец на курке задрожал. — Без магии они перестают быть собой. Зачем вы это делаете?

Волк тоже обратил внимание, что мой палец начал мелко подрагивать на курке и от этого нахмурился. Выставил вперед ладони на уровне груди – мол, я не причиню тебе вреда, успокойся. Но я уже не могла расслабиться. Волчий вой нарастал, я уже точно знала, что совсем скоро оборотни будут тут. Мне оставались считанные мгновения, чтобы закончить с охотником и броситься в его машину, отчаянно молясь, чтобы тачка завелась с первого раза.

— Это правило, — он спокойно смотрел на меня, и мне казалось, что сейчас это не он у меня на мушке, а я дрожу под прицелом курка. —Ты знаешь.

— А я… — импульсивно воскликнула, зажмуривая глаза. — А я…не хочу!

Прижала палец к холодной стали ружья, зная, что через секунду прогремит громом выстрел, но…

Вдруг все переменилось. Оружие будто бы само выскользнуло из рук, грохнулось на пол. Тело поменяло положение – внезапно спиной я ощутила гладкую поверхность дивана. Открыла глаза и обомлела. Прямо надо мной нависал он – мой похититель, разозленный, пышущий яростью охотник. Глаза его расширились настолько, что в их черной глубине можно было увидеть свое испуганное отражение. Одной рукой он сжимал мою талию, прожигая пальцами ткань, а второй упирался на быльце дивана, удерживая вес своего тела, чтобы не раздавить меня, как мушку.

— Не пытайся укусить того, — буквально прорычал он, почти не разжимая губ, — Кто может тебя съесть!

Я открыла рот, но не смогла выдавить ни слова. Все произошло слишком внезапно, а сейчас я отчетливо чувствовала, понимала, насколько силен, огромен этот мужчина. Под весом его тела ощущала себя странно. Странно…и приятно…

Как только я об этом подумала, охотник вдруг хищно улыбнулся. Против своей воли я опустила глаза на изгиб его полных губ, которые в такой опасной близости показались мне невероятно соблазнительными. От них веяло опасностью, смертью, но…одновременно с этим они сулили райское наслаждение…

Не знаю, что творилось сейчас в моей голове после всех этих происшествий, но прямо сейчас я думала только об одном – этот мужчина самое настоящее, адское зло, но при этом…просто фантастические горячее, сексуальное, невероятно красивое зло…

Охотник резко втянул сквозь зубы воздух, чуть прикрыл глаза. Шевельнулся, и я со стыдом ощутила, насколько он возбужден. Даже через брюки, через кожу своей юбки!

— Черт, а ты не хочешь упростить мне работу, — пробормотал он и резко, быстро поднялся с дивана.

Вместо облегчения я ощутила укол разочарования и тут же едва не надавала себе по щекам: дурочка, ты что, о чем думаешь? Он – враг, оборотень, желает только зла!

Мужчина резко поднял с пола ружье. Засунул его к остальному оружию в сумку и перекинул через плечо огромный баул.

Выставил вперед указательный палец и прищурился, обращаясь ко мне:

— Сидеть будешь тихо, как мышь. Я вернусь…я вернусь совсем скоро.

Он засунул пистолет, который лежал прямо под моими ногами, за пазуху и быстро развернулся на пятках, направляясь к двери.

Я закрыла уши ладонями – казалось, что сердце бьется так высоко и быстро, что может выскочить, если я сейчас же не возьму себя в руки.

Волки, беснуясь, выли совсем рядом – за забором.

-6-

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Так и есть – почти вся стая оказалась у него под дверями. Даже странно, как быстро они все примчались сюда, если учитывать, какое большое расстояние отделяет от города заброшенную хижину в лесу.

Джеймс свистнул, давая знать, что подходит к воротам. Прорваться сквозь преграду мог любой волк, но его сородичи покорно ждали, следуя правилам хорошего тона, когда он выйдет сам. Это был хороший знак – значит, альфа еще не решил, что делать с волком, который вдруг решил украсть, укрыть от правосудия ведьму.

Браун чувствовал на себе ее запах. Он был тонким, приятным, волнующим, и знать, что и на ней сейчас остался его аромат, будоражило волка. Будто бы от этого и кровь бежала быстрее по венам.

Ему хотелось скорее разобраться со стаей, вернуться к той, что осталась сидеть на диване…и…

Джеймс перекосился и нервно сплюнул.

Несмотря на то, что от воспоминаний о том, какой сладкой и нежной, податливой и гибкой была девчонка, как меняла свой интимный аромат на более насыщенный рядом с ним, как реагировали все части его организма, принимая стойку «смирно», он не мог представить себе того факта, что его возбуждала ведьма.

Ведьма, мать ее дери!

Низшее звено социальной цепи.

Даже люди в иерархии жизни находились выше, чем ведьмы. Ну а на верхушке, понятное дело, - они. Оборотни. Так было испокон веков. Но сейчас Джеймс отчаянно жалел о том, что Бьянка была ведьмой.

Он повернул голову в сторону дома, и сморщился. Мориц все также сидела на диване – она боялась пошевелиться, ее пугал жуткий вой оборотней. И, хоть она не доверяла Джеймсу, но понимала, что бежать из его дома некуда.

Как жаль, что она ведьма! Как жаль!

Но…

— Быстро вы, — оскалился он.

— Джеймс! — бета стаи стоял прямо перед калиткой, сложив руки на груди. Волки вокруг не могли сдержать свои животные инстинкты и нервно выхаживали кругами.

Браун быстро дернул сумку, оставив ее валяться открытой прямо перед его ногами, шустро достал ружье и нацелил его на бету.

— Вот как? Пойдешь против стаи? — ухмыльнулся он, не меняя позы. Оборотни сразу приняли охотничью стойку. Они были готовы загрызть при неповиновении своего сородича, даже несмотря на то, что он внушал им ужас отсутствием страха в крови.

— Если стая не примет мой выбор, — дуло ружья направилось в небо, сменив диспозицию.

— Она – ведьма. Ты будешь сражаться за нее? — бета сразу расставил приоритет, понял даже больше, чем Джеймс осознавал сам.

— Она – моя женщина. Моя добыча, — прорычал охотник, сжимая ружье. Волки рядом тут же ощерились, напряглись на демонстрацию его настроения, злости. — Не дам!

Оборотни завыли.

Джеймс сделал небольшой шаг назад, и почувствовал, как в крови закипает пожар.

Все. Главное сказано, сделано.

Он сделал выбор.

Конечно, выбор был сделан прямо там, в полицейском участке, когда он накинул куртку на голову девчонке и забросил свою драгоценную ношу на заднее сиденье своей машины, но сейчас он был озвучен.

Джеймс не был готов расставаться с той, кто показала только своим присутствием – весь мир не черно -белый, он состоит из миллиардов оттенков разноцветья, наполнен сладким ароматом луговых трав.

Даже несмотря на то, что она была ведьмой. А он – оборотнем.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты нарушаешь закон, — прищурился бета стаи. Он говорил от имени альфы, и Джеймс почувствовал раздражение. На альфу, на бету, на всех волков, которые прямо сейчас были готовы забыть о том, что Джеймс – их сородич и разорвать его в клочки, только услышав приказ.

— Дело касается меня. И моей женщины, — охотник демонстративно приподнял ружье дулом вверх. Он был слишком силен, умен и опытен. С оружием в одну минуту он мог уложить половину стаи, и все это понимали. — А значит, закон – это я.