Исчезнувший поезд - Наталья Лапикура

Довелось мне срочно придумывать почти достоверную историю о том, что в соответствии с оперативной информацией группа квартирных воров намеревается обчистить одно из помещений в этом доме. К сожалению, пока что не установлено, какое именно. Поэтому хотелось бы знать мнение общественности.

Общественность после краткого бурного совещания единодушно пришла к выводу, что, судя по всему, какой-то придурок навел бандитов на новых жильцов. Ту бездетную семейную пару с третьего этажа, которая заселилась несколько лет тому назад. Очень серьезные люди. Он полковник и профессор ракетной академии, что на Соломенке, а она тоже профессор, только в высшей партийной школе. Их обоих служебные «Волги» привозят и увозят, но люди они культурные, поскольку всегда здороваются первыми и лестницу моют наравне со всеми. А тот, кто на них навел, потому дурак, что думает: раз профессура, то у них и унитаз золотой. А они все свои деньги на книги тратят. Бабуля-режимщица это точно знает, поскольку профессора ежегодно, когда в отпуск едут, оставляют ей ключи, чтобы цветы поливала. Квартира большая, потому что хоть они и без детей, но им, как профессорам, дополнительная площадь положена. Но в ней одни книги. Даже на кухне. И то все не простые, а ученые. И вдобавок на разных языках. А чтобы чего-нибудь дорогого – ковры или хрусталь, так и близко нету. В первый год, как привезли из Карпат такие простенькие сельские коврики, так они у них и на полу, и на реслах.

Я терпеливо выслушал подробный отчет об уровне профессорского благосостояния, а затем перевел разговор на бывших жильцов этой квартиры. Оказалось, что проживала там семья рабочих из того же ящика, где бабули пенсию выслужили. Должны были бы и сейчас там работать. Поскольку, во-первых, люди они не то чтобы пожилые, родителям где-то под пятьдесят, а во-вторых, лучшей работы в Киеве сейчас не найдешь.

– А куда они подевались с Лагерной?

У ветеранши режимной службы и на это был готовый ответ:

– Представляете, товарищ старший лейтенант, им так повезло, так повезло, что весь дом завидовал! Смотрите: имеют двух взрослых детей. Парню двадцать два, из армии пришел. А девочке девятнадцать, скоро замуж. И на всех только две комнаты. А на очередь не ставят, потому что комнат хоть и две, но метраж нестандартный – дом сдавали в тридцать четвертом году, как раз когда правительство из Харькова в Киев переехало. Ну, а по нынешним нормативам не положено им было на очередь становиться. Говорят – дождитесь внуков, а там что-нибудь придумаем. Но не было бы счастья, так несчастье помогло. Супруг тяжело заболел, да так, что его год дома не было. Все по больницам, да по больницам. Семья очень переживала. Супруга аж почернела. А потом вдруг раз – и переехали! Вот так, в один день. Вещи погрузили, даже ремонт не делали. И вперед. Нам сказали, что у мужа нашли такой диагноз, при котором положено отдельную площадь. Так им сразу дали аж две двухкомнатные – одну старшим, вторую детям. Ну, молодежь свою немедленно обменяла на две отдельные. Наверняка, уже и свадьбы отгуляли. А сюда после ремонта заселили тих профессоров.

– Правильно говорите, товарищи, – согласился я. – Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь. А что, вот тот самый… который болел… как он?

– Помер. Но в новой квартире, – все три бабушки синхронно тяжело вздохнули. – Сказывали люди, что его из больницы на носилках принесли, а где-то через пару дней уже и вынесли. Но уже в гробу. Вы же должны знать, хотя и молодой, что сейчас врачам лучше, чтобы больной дома умер. Потому что тогда начальство не бьет их за высокую смертность. Вот они безнадежных и выписывают. Хотя – может, так и лучше.

Мы еще немного пофилософствовали на темы жизни и смерти, после чего я вежливо поблагодарил бабулек и через парк поплелся на станцию метро «Октябрьская». Я шел и думал, что кто-то тут изрядно напутал: то ли мой друг Борис, то ли его волгоградские коллеги-психиатры, то ли сам больной по прозвищу Максим Горький. Ну, в самом деле – кто поверит в то, что человек, давно и надежно умерший, да еще и у себя дома (что исключает вариант путаницы с бренными останками), через четыре года выныривает из потустороннего мира за тысячу километров от места погребения. Вдобавок – забывает все обстоятельства собственной болезни и преждевременной кончины. Потому что в метро он садился, возвращаясь все-таки с работы, а не из больницы. У меня есть большие сомнения, что за всю историю мировой медицины зафиксирован хотя бы один такой случай.

Отсюда вывод: пускай у чекистов головы болят от их проблем, а с меня достаточно собственных. На том и порешил.

К сожалению, уже к завтрашнему утру я в который раз припомнил гениальную фразу из моего любимого Ярослава Гашека: «Боевые действия развивались, как положено, но тут вмешался генеральный штаб». В моей жизни роль генерального штаба императорско-королевской Австро-Венгерской армии с успехом исполнил наш замполит.

А было так. Сразу после оперативки, когда все служебные вопросы уже отработали, это чучело встало и провозгласило:

– Прошу по пятницам от семнадцати до восемнадцати никаких оперативно-розыскных и следственных мероприятий не проводить. И не назначать.

Затем выдержал паузу и со значением объяснил:

– Есть директива, что мы все-таки обязаны проводить у себя в подразделениях политзанятия. Никакие ссылки на служебные дела во внимание приниматься не будут. Зато уклонение от политзанятий повлияет на ваши служебные характеристики.

Из-за моей спины послышался явственный шепот Старика:

– Сирота, заткнись, а то язык укорочу!

Если бы я промолчал, а я собирался промолчать, вот те крест! – то не попал бы в наикаверзнейшую на своем веку лажу. Тем более что оба наших начальника – и Генерал, и Полковник – вдруг принялись подчеркнуто заботиться о красоте своих ногтей. Однако наш штатный придурок первым начал:

– У вас вопрос, товарищ Сирота?

Он что – телепат? Уже чужие мысли читает? Ну, погоди!

– А как же, товарищ подполковник, не без того. Скажите, уголовный элемент тоже обязан выполнять ту самую директиву, на которую вы ссылаетесь?

– Не понял, товарищ Сирота.

– Объясняю, товарищ подполковник. Я интересуюсь: будет ли уголовный элемент каждую пятницу от семнадцати до восемнадцати шмонать по карманам в транспорте, заниматься разбоем, чистить квартиры и так далее, или, подражая нам, ментам, будет сидеть по «малинам» и внимательно изучать последние решения Ростовского сходняка?

Воцарилась такая тишина, что было слышно, как кто-то чихнул под собором Святой Софии на противоположной стороне площади.

– На правду, – не удержался уже кто-то из наших.

До замполита, наконец, начало доходить, что я ляпнул нечто такое… Но, к счастью, не успело дойти. Поскольку наш Генерал вскочил и взревел, как на строевом смотре: «Товарищи офицеры!»

Мы тоже вскочили.

– Все свободны. Сирота – ко мне! Бегом!

Команду я выполнил в полном соответствии с содержанием – побежал. Генерал ненамного отстал от меня. В кабинете он задерживаться не стал: схватил меня за шкирки и фактически внес в комнату для отдыха, где я, кстати, еще ни разу не был. Там он швырнул меня в кожаное кресло, но посидеть не дал. Поставил смирно и начал без предисловия:

– Ты, мудозвон дипломированный, чем думаешь? Вот этим?

И отвесил мне по заднице такого леща, что я подпрыгнул.

– Ты хотя бы знаешь, какая тема этих политзанятий, будь они неладны! Решения майского Пленума ЦК КПСС! Теперь понял, кого ты с бандитским сходняком сравнил?

У меня задрожали коленки, и я попросил разрешения сесть. Генерал махнул рукой и первым шлепнулся в кресло.

– Подведешь ты меня когда-нибудь, Сирота, под заслуженный отдых. А мне еще нужно, чтобы сын адъюнктуру академии МВД закончил.

Впрочем, Лазаря пел наш начальник недолго, не та у него должность, чтобы нюни распускать.

– Сделаем вот что: нашего попку-дурака я так загружу работой, чтобы он и головы не поднял. Быстрее забудет, чего ты ляпнул. Но и тебя нужно куда-то упрятать, а то ты ему, не дай Бог, на глаза попадешься, он все припомнит и сделает нежелательные выводы.

Я обнаглел:

– А может, в отпуск, товарищ генерал?

– Сейчас! И обязательно в Адлер, в министерский санаторий. Причем, в генеральский коттедж. На пару с этой маленькой пожарницей, которая по тебе сохнет. Будете сексуальную жажду профессионально тушить… Перебьетесь! Поедешь от нашего Управления на научно-практическую конференцию. Что-то там о современных методах профилактики и борьбы с преступностью. Трое суток в Пуще Водице. Говорят, будет хороший буфет. Поэтому я тебя, Сирота, умоляю: не пей больше бутылки в один присест и не устраивай докладчикам то, что ты выделываешь нашему замполиту. Все! Возьми мою «Волгу», заскочи домой за свежими носками и презервативами – и пулей в Пущу Водицу! Вообще-то, конференция начинается завтра, но требуется, чтобы тебя не было в Управлении уже сегодня.