Заклятый друг (СИ) - Джойс Нэн

И непонятно чего больше было во взгляде этого мужчины: красоты иссиня-чёрного василька или угрозы змееподобного василиска.

А потом я поняла, что он вовсе не змей, а юркий и хитрый мангуст. И вот если ты змея, встреча с ним окончится твоей гибелью.

Вопреки моим стереотипам Айдар не задавал мне все эти не имеющие отношения к делу вопросы:

«У Вас был роман с Арским, пока он был обручён с Мариной?»

«А это правда, что в ночь перед свадьбой Арский бросил свою невесту по телефону?»

«У Вас с Сергеем были свободные отношения?»

«Вы чувствуете себя виноватой в той аварии? А Ваш муж?»

«А вы так быстро поженились из-за беременности?»

«Вы ещё верите, что Сергей может быть жив?»

Они обещали говорить об эко-бизнесе, а в итоге скатывались к статьям для жёлтой прессы.

Айдара совершенно не интересовал мой скандальный брак с Арским. «Брак, который стоит на трёх трупах» — так его окрестили в одной из статеек.

Адашев действительно хотел написать про мой эко-магазинчик, а ещё поделиться с аудиторией моим опытом помощи окружающей среде в тот период, когда никаких финансовых средств для этого у меня не было.

Я могла сравнить оба варианта, ведь оказалась тем редким экземпляром, который не забросил это дело удачно выйдя замуж.

Мы вдвоём стали проводить этот сравнительный анализ, и сейчас я вдруг осознала, что за этот месяц общения наши деловые отношения перешли к приятельским, и уже находятся на той грани, за которой дружба.

Я выбираю сорт с лесным орехом и иду к нашему столику.

Звон колокольчика опять приводит меня в приятное волнение. Клиентов пока так мало. Но я уверена, что нужно ещё немного терпения.

Оборачиваюсь.

— Соболева, и ты тут! — Коля вплывает в зал и сразу идёт ко мне. — Приятно видеть хозяйку заведения собственной персоной!

Мы обнимаемся.

— Как прошла твоя поездка в Китай?

— С деловой точки зрения — не очень, — чешет затылок. — Но в остальном я хорошо провёл время. Прокатился на их супербыстром поезде. И чудом не продегустировал кошатину.

— Фу.

— Они там, прикинь, собак в панд и тигров красят.

— Всё, перестань.

— Сама как? Ведёшь активную социальную жизнь? — кивает в сторону Айдара.

— Пишем статью про развитие эко-бизнеса в России.

— Понятно. Здравствуй, зайка, — он крепко обнимает подошедшую к нам Машу. Заботливо целует её в лоб.

Может я выдаю желаемое за действительное, но мне кажется, что Коля влюблён в неё, и относится к Маше лучше, чем к предыдущим своим пассиям.

Очень хочется верить, что чувства Коли ко мне необратимо трансформировались в приятельскую симпатию.

— Отпустит тебя хозяйка на пару часиков?

Оба глядят на меня. Коля с хитринкой. Маша растерянно.

Учитывая, сколько Маша сделала для меня прошлой осенью, она могла бы без спроса уходить когда и куда ей угодно. Год назад я была нищей студенткой в академе, безработной, жених которой пропал без вести. И моя подруга Маша — на тот момент официантка, снимающая комнату — набрала кредитов, чтобы помочь.

Откуда же ей было знать, что я стану женой Арского, сразу всё верну, и смогу предложить ей работу с отличным окладом и гибким графиком?

— Когда меня называют хозяйкой, я чувствую себя рабовладельцем. Конечно, поезжайте.

— Спасибо! Я вернусь через два часа. Мы же до метро?

— Ну какое метро, солнышко моё? Я весь в белом. И на улице грязно. Вызовешь такси?

А вот то, что Маше приходится платить за Колю периодически, мне не нравится.

Впрочем, это её дело. Она в него верит, и, может быть, права. Коля рискнул, остался без денег. Но кто не рискует, тот не пьёт шампанского. Возможно, в следующий раз ему повезёт.

Я, наконец, добираюсь до столика. Оставляю на спинке стула плащ. И мы с Айдаром продолжаем начатую в машине беседу.

Айдар говорит короткими фразами, словно вбрасывает монеты в игровой автомат. И часто сводит взгляд в нижний левый угол, а когда поднимает его на меня, это похоже на чёрные провалы в ночных облаках.

Когда мне становится трудно выдерживать этот уверенный и решительный взгляд, я стараюсь смотреть на густые брови вразлёт, на переносицу, подёрнутую кривой поперечной морщиной.

Асимметрия, которую я так любила разглядывать на лице Макса когда-то.

— Я уверен, что мы должны это включить, — подытоживает он, отпивает принесённый Машей кофе, и откидывается на спинку стула. — Но если ты не готова о нём говорить, я не буду давить, Дария.

Опять произносит моё имя с такой интонацией, как будто я обещала что-то ему подарить.

— Нет, ты прав. Иначе у меня самой складывается ощущение, что я вычеркнула Серёжу из своей жизни. А это не так.

— Начнём сейчас, здесь?

Я киваю.

Он достаёт диктофон.

11. Даша

— Расскажи мне про то, как вы познакомились.

— Он старше меня всего на неделю. И наши мамы дружили. А папы даже работали на одном производстве. Мы соседи. Два дома были как один. Ходили друг к другу заранее не спрашивая.

— Были как братик с сестричкой?

— Как семья.

— И кто из вас первым озаботился проблемами окружающей среды?

— Мне кажется, у нас была изначальная предрасположенность. Я с детства любила природу, ругалась, когда мусор кто-то бросает. Один раз такой нагоняй от родителей получила, когда мне шесть было. Увидела во время прогулки с мамой недалеко от нас в лесу кучу мусора, требовала, что надо убрать, но своего не добилась. Дома взяла пакет и сама ушла. Думала — мигом. А меня потеряли, уже искать начали. Так я ещё порезалась об бутылку. Скандал был жуткий. Только я не испугалась, уверена была, что мама не права, раз отказалась убрать, а я всё правильно сделала. Ну а Серёжа… он мог часами природу исследовать, в начальной школе очень много читал про насекомых. Однажды подрался с мальчиком, который специально жука раздавил.

— У вас были единомышленники?

— Нет. Нас дразнили, и иногда назло делали какую-то гадость, чтобы спровоцировать. Серёжу особенно.

— Он бросался в драку?

— Да, Серёжа был очень смелым.

— Когда вы стали участвовать в экологических проектах?

— Участвовала я. У Серёжи не было возможности. Дело в том…когда мы ещё были маленькие, в его семье случилась большая беда. Как раз на производстве, где работали наши папы. Была смена его отца. Произошла авария. Был выброс химикатов в атмосферу. На многих это отразилось, на самом деле. Но Серёжин папа очень сильно пострадал. Он за месяц буквально сгорел от последствий. Серёже семь лет всего было, мы в первый класс на первое сентября, а он на похороны.

— Получается, для него экология — это очень личное.

Айдар даже не представляет насколько личное. У Серёжи была хорошая, любящая семья. Но мама как будто вместе с папой умерла. Она стала заливать тоску алкоголем, и с чередой её собутыльников жизнь Серёжи постепенно превращалась в ад. Всё закончилось очень плохо. Но эту часть истории я, конечно, опущу. И просто кивну.

— А ты? Увлеклась вслед за ним, получается?

У меня тоже личное. Но про сестру я умолчу.

— Наша учительница по географии вела экологический кружок. Я с удовольствием его посещала. И быстро втянулась. Когда тебе что-то нравится, интересно, когда оно твоё — ты всё на лету схватываешь, информация запоминается сама собой. В старших классах уже писала курсовые для студентов.

— Так ты накопила на переезд в Москву?

— Нет, конечно. Экология не пользуется такой популярностью, как биология и география. Но в них я тоже разбираюсь. Родители очень помогли. В общем, я уже с девятого класса точно знала, кем хочу стать, участвовала во всех экологических проектах в округе, и планировала учиться в Москве.

— Серёжа, в отличие от тебя, поступил на платное обучение.

— У Серёжи очень сильно болела мама. Когда он был в старших классах, она слегла с инсультом. Серёжа ухаживал за ней, подрабатывал как мог. И особенно тяжко пришлось на то время, когда нужно было готовиться к поступлению в институт.