Первые товарищи - Лидия Чарская

— Противная собачонка! — кричал он, лишь только она подходила к нему, и грубо ее отталкивал от себя.

— Не ходи к нему, Худышка, он злюка, не люби его, — говорили мальчики.

— Куси его, куси, Худышка, — подуськивал Принц, не любивший в свою очередь рыжего Грушина.

И Худышка скалила зубы и рычала, лишь только Рыжий подходил к ней близко.

— Ну, подожди же ты у меня, дрянная собачонка! — говорил он. — Попадись ты мне только!

— Ничего ты с ней не посмеешь сделать, — волновался Сережа, особенно полюбивший Худышку за то, что та напоминала ему Арапку, — она наша, и мы не дадим ее тебе в обиду.

— А вот увидите! — злобно поддразнивал Рыжий и метал исподлобья на покровителей Худышки сердитые взгляды.

ГЛАВА 4

Печальное происшествие. Последствия. Он не виноват! Принц в гостях у Сережи. Новая идея. Снежная баба. Облава. Арапка виноват

— Палочка пришла, никого не нашла, кого первого найдет, тот за палочкой пойдет! — громко, скороговоркой говорил Принц в то время, как другие мальчики прятались по всему саду.

Принц искал не один. Ему помогала Худышка. Палочка-воровочка была не только любимою игрою мальчиков, но и собачонки. За месяц пребывания ее в пансионе Худышка сделала удивительные успехи в своем воспитании. Не говоря уже о том, что она отлично служила, танцевала на задних лапках и прыгала через руку не хуже любой дрессированной собачки из цирка, она умела играть в палочку-воровочку и прятки. И сейчас, когда Принц громко спросил: «Пора?» и ему откуда-то из глубины сада ответили умышленно заглушенные голоса: «Готов, пора!» — Худышка взвизгнула от удовольствия, подпрыгнула и помчалась впереди Принца, усердно обнюхивая землю и ища спрятавшихся мальчиков. Сад вокруг пансиона был громадный, и найти их было не так-то легко. Посреди сада, прямо перед крыльцом, была разбита большая площадка с качелями, гимнастикой и громадным мраморным бассейном, в котором летом мальчики купались, а зимой катались на коньках. Теперь, ранней осенью, бассейн казался темным, а вода в нем была холодная, как лед. По всему саду были разбросаны кусты бузины и волчьи ягоды, и росли высокие березы и ели. Несмотря на такое множество убежищ, за которыми хоронились мальчики, Худышка их всех мигом отыскала.

Она обнюхивала каждый кустик, каждое деревце, с которых слетела уже добрая половина листвы, и затем, если там оказывался спрятавшийся мальчик, она с громким лаем и визгом бросалась на него, и облизывала его лицо и руки своим острым язычком. Таким образом вскоре почти все мальчики были найдены, благодаря стараниям Худышки.

И никому не удалось украсть палочки-воровочки. Лишь только кто-либо из игравших бросался к берегу бассейна, у которого на скамейке лежала палочка, Худышка кидалась вслед за бегущим, совалась ему под ноги и точно всеми силами старалась помешать украсть палочку.

— Кажется, всех отыскала? — весело крикнул Принц.

— Нет, не всех! Смотри, бежит Грушин, он сейчас украдет палочку! — тревожно прокричал Сережа.

И, действительно, с противоположного конца сада сломя голову несся Рыжий к скамье с лежащей на ней палочкой. Увидя его, Принц бросился ему наперерез. Бросилась и Худышка, громко лая по своему обыкновению. За ними следом помчался и Сережа.

— Скорей, скорей, Принц! — кричали одни.

— Не зевай, Грушин! — вторили другие.

Рыжий и без того не зевал. В несколько прыжков достиг он желанной скамейки, как вдруг догнавшая его Худышка внезапно вцепилась в сапог Рыжего и прокусила насквозь.

Рыжий заорал во все горло. Из сапога вытекла легкая струйка крови. Худышка, оказалось, укусила не только сапог Рыжего, но и ногу.

— Скверная собачонка! — не помня себя от бешенства, вскричал он, — вот я тебе покажу, как кусаться. — И Рыжий изо всей силы ударил собачку здоровой ногой.

Худышка присела на землю и жалобно завизжала. В ту же минуту подоспевший Сережа схватил ее на руки и крикнул Рыжему:

— Не смей ее обижать, скверный мальчишка! Или я…

— Что ты? — поддразнивал его Грушин, рассерженный и укусом Худышки, и непрошеным заступничеством Сережи.

— Или я пожалуюсь Василию Ивановичу, слышишь!

— А я до тех пор вышвырну за забор вашу собачонку! — и Рыжий, насвистывая, как ни в чем не бывало, повернулся спиной к Сереже.

— Не смеешь! Слышишь, не смеешь! — твердил Сережа и с силой повернул Рыжего к себе, заставляя его дослушать свои слова.

Но Рыжий оттолкнул Сережу.

Мальчики стояли на самом краю бассейна. Рыжий не рассчитал своего движения. Толчок вышел слишком сильный, и Сережа с Худышкой в руках полетел в холодную темную воду.

Дружное отчаянное «ах» вырвалось из груди одиннадцати мальчиков, и они замерли в страхе.

Ледяная вода на минуту отрезвила Сережу. «Я утону… утону вместе с Худышкой, — вихрем пронеслось в его мыслях. — Как будут плакать мама и Людочка, когда узнают, что утонул их Сережа! Нет, не хочу, не надо, я должен жить и буду жить. Господи, спаси меня».

И он потерял сознание.

Потом точно какой-то сон охватил Сережу. Сколько времени длился этот сон, он и сам не знал, но чувствовал, как его трясли чьи-то сильные руки. А в ушах стоял такой шум, что он ничего не слышал…

Сережа очень удивился, когда, открыв глаза, Увидел около себя маму.

Он потянулся к ней, но от слабости должен был снова откинуться на подушку.

— Мамочка! Дорогая! Как я рад! — прошептал он.

Мама схватила его руку и крепко прижала к своим губам.

— Мамочка, дорогая! — еще раз сказал Сережа и снова забылся.

Когда он опять открыл глаза, мама была не одна: над ним склонилась кудрявая головка Принца. Сам Сережа лежал в кровати в совершенно ему незнакомой комнате.

Сережа стал напряженно вспоминать, как он попал сюда и почему лежит в постели, а мама и Принц смотрят на него так грустно.

«Я, должно быть, болен», — решил Сережа и вдруг вспомнил все, что с ним произошло: ссору из-за Худышки, и холодную мутную воду, и чьи-то отчаянные крики.

— Мамочка, — произнес Сережа, — я ужасно рад, что не утонул. А где Худышка?

— Худышку тоже спасли, — поторопился успокоить его Принц, — впрочем, ее никто не спасал, она сама приплыла к берегу, а тебя вытащили старшие воспитанники и откачали, и теперь ты снова будешь здоровым!

— Ах, как хорошо! — обрадовался Сережа, — а где же я?

— Ты в комнате начальницы, и я останусь здесь, с тобой, пока ты совсем не поправишься, — успокаивала его мама и нежно гладила по головке.

Сережа не ощущал никакой боли… Ему хотелось спать и только.

Он уже начал забываться, как вдруг внезапно вспомнил, что виновником его падения был Грушин.

— Ему, наверное, попадет, если начальница узнает об этом, — тревожно проговорил Сережа, обращаясь к Принцу. — Непременно попадет.

— Непременно попадет. Да и поделом, — подхватил тот и сердито сжал свои маленькие кулачки, грозя невидимому Рыжему, — не толкайся, ведь не подоспей старшие воспитанники, ты бы захлебнулся и умер. Весь наш класс ужасно сердится на Грушина, никто с ним не хочет сидеть рядом во время уроков и обеда, а главное — выключили его из всех игр и сторонятся его всем классом.

— А он что?

— Притих. Сознает свою вину и молчит. Валерик знает, что он толкнул тебя в бассейн и говорит, что как только донесет об этом, Пушка его непременно выключит из пансиона.

— Неужели выключит! — взволновался Сережа.

— Понятно! — спокойно подтвердил Принц. — И пусть выключит! Такого не жалко. Вот мать его жалко. Она такая бедная, несчастная, живет на крошечную пенсию и души не чает в сыне, думает, что ее помощником и опорой будет.

— Ну, довольно, дети, — прервала Сережина мама Принца. — Пора спать. Закрой глазки, Сережа, и спи!

Но спать Сережа не мог. Долго он ворочался с боку на бок, и ему все мерещилась печальная, горем убитая старушка, мать Грушина, просившая Сережу спасти ее сына.

Бодрый и здоровый поднялся на другое утро Сережа. Приехавший доктор внимательно осмотрел его и остался очень доволен.

— Молодчина! Чугунный он у вас, — обратился он, улыбаясь, к Пушке.

Сережина мама уехала за теплым платьем для своего мальчика, так как день был субботний и пансионеров распускали по домам.

Когда доктор уехал, позволив Сереже идти в класс, мальчик чуть не запрыгал от радости. Особенно приятно ему было обещание Принца пойти с ним в отпуск и провести целых два дня в гостях у Сережи.

Но тут Сережа вдруг вспомнил о Грушине и его бедной матери.

— Антонина Васильевна, — робко обратился он к начальнице, — я хотел спросить вас о Грушине…