Там, за зорями - Хващевская Оксана

— Нет! — поспешно отказалась Злата.

— Могли бы и выпить! — шикнула ей Анька.

— Я такое не пью!

Через секунду родственница снова толкнула ее в бок.

— 3латка, смотри! Уж не тот ли парень, что вчера по деревне гулял?

Злата вообще-то хотела ответить Аньке тем же, но услышав про парня передумала и стремительно поднялась на ноги.

— Лешка! — окликнула она Блотского, а это, конечно, был он. — Лешка, иди сюда. Присоединяйся к нам!

И обернулась к Ане. Та в полном обалдении переводила взгляд с парня на Злату и обратно.

— Рот закрой, а то еще искра влетит ненароком! — едва сдерживая смех шепнула ей Злата.

Глава 3

А утром, eщe до зари, Злата выбралась из постели, быстренько оделась, заплела волосы в косу и, плеснув в лицо холодной воды, выскользнула из дома, где после вчерашних посиделок все мирно спали.

Серебристый свет раннего утра разливался вокруг, а на восходе за лесом розовели облака. Деревня еще спала, время близилось к шести, и только щебет птиц нарушал царившую кругом тишину, да кукушка в лесу отсчитывала кому-то года. После ночи на улице было прохладно, и Полянская не пожалела, что захватила с собой куртку. Она быстро шла через вскопанный огород то и дело посматривая по сторонам.

Лешу она заметила не сразу, только когда уже подошла к копанке. Он сидел на корточках у самой воды и что-то внимательно там рассматривал.

— Доброе утро! — поздоровалась с ним девушка. — Я уж думала, после вчерашних посиделок ты не придешь! Мои дома спят непробудным сном.

— Доброе утро. Мы же договорились встретиться. Я не мог не прийти, правда, спать хотелось жутко!

— Мне тоже! Так что после прогулки пойдем к нам пить кофе, я приглашаю. Можем даже позавтракать вместе, надеюсь, к тому времени мои родственники встанут и приготовят что-нибудь поесть. А что это ты высматриваешь в воде?

— Знаешь, Злат, мне кажется, здесь, в копанке, кто-то все-таки водится. Может, здесь есть рыба? — с серьезным видом задал ей вопрос парень.

— Знаешь, кто здесь водится? Лягушки да апалоники! Пойдем! — небрежно махнув рукой, она позвала его за собой.

Легко вскочив на ноги, Леша поднялся наверх и пошел следом. Злата легко перебиралась с кочки на кочку, почти не замечая ухабов, пока они не выбрались на старую дорогу. Она, конечно, особой ровностью не отличалась, но, по крайней мере, по ней они могли идти рядом.

— Твоя бабушка не отругала тебя вчера за позднее возвращение? — спросила девушка.

— Нет, но она не спала, ждала меня. Волновалась.

— А в детстве ты разве не проводил лето в деревне?

— Нет. У меня все бабушки и дедушки жили в городе, моя Тимофеевна только несколько лет назад захотела домик в деревне. Вот они и переехали сюда с дедом. А я впервые так надолго приехал к ним в гости.

— Ах, Лешка! Ты многое потерял! — с веселой улыбкой воскликнула девушка и, споткнувшись, чуть не упала. Блотский вовремя успел подхватить ее под руку.

— Упс!

— Осторожно!

— Ага!

Злата, высвободившись, забежала вперед и раскинула руки навстречу первым лучам солнца.

— Посмотри, какая здесь красота! — смеясь, крикнула она ему и закружилась на месте.

И все-таки шлепнулась на попу, но смеяться не перестала. Леша улыбнулся и подошел к ней, помогая подняться.

— Это лучшее место на земле! Не знаю, почему я раньше этого не понимала. Знаешь, я ведь в детстве не очень любила сюда ездить. Не то, чтобы районный центр так уж меня привлекал, просто там был мой дом, моя жизнь, подружки, к которым я была очень привязана. А деревня… Когда бабушка заболела, я, конечно, стала чаще бывать здесь, но умерла она все равно в одиночестве. Как раз в свой день рождения. После инсульта она была у нас, а потом ей стало лучше, и она попросилась домой… Мы ей звонили с утра, хотели поздравить, но она трубку не брала, потом мама позвонила бабе Мане, они с твоей бабушкой пошли, а она… — голос девушки дрогнул, и на минуту она замолчала. — Потом я решила написать роман. Ну, как сказать… Иногда балуюсь очерками и рассказами. В школе любила писать сочинения. Но все это было так несерьезно. Теперь я хочу написать что-то большое и настоящее. О деревне. О Горновке. Эта идея давно живет во мне. Еще до приезда сюда я делала кое-какие наброски. Но теперь я собираюсь заняться романом вплотную. И придумать, как спасти деревню от вымирания.

— А где ты училась, Злата?

— В Гомеле, на филфаке! Я люблю читать, а теперь еще и писать, поэтому вопрос о выборе профессии решился сам собой. Поначалу я, конечно, переживала, что не прошла конкурс на бюджетное отделение, родителям туговато пришлось. Но что не сделаешь ради единственной дочери. Впрочем, на каникулах, все пять курсов, я не сидела дома, работала в лагере вожатой. Да и потом, после универа, когда вернулась домой с дипломом, в детском саду нашего райцентра подменяла воспитателям отпуска и больничные.

— А как же ты здесь теперь?

— Да легко! — улыбнулась девушка. — Пойду работать в местную школу, там еще моя мама училась. Мне позвонили из отдела образования и предложили место учителя русского языка и литературы. И это окончательно убедило меня в правильности моего решения. Конечно, школа и учительская деятельность — не предел моих мечтаний, но это все же кое-что.

А вообще, знаешь, мне больше всего на свете хочется навсегда поселиться здесь и писать романы. Посвятить себя только этому и ни на что не отвлекаться! Ну и, конечно, чтобы романы издавались. Мне кажется, здесь я бы столько всего написала…

— И что же, всегда одна? А как же семья? Муж? Дети? — спросил ее Леша.

Злата покачала головой.

— Нет. Это бы только отвлекало меня, я знаю! Знаешь, я ведь когда пишу, когда приходит вдохновение, хочу только одного: чтобы меня оставили в покое, чтобы не дергали и не отвлекали. А муж… Ему ведь нужно и уют создать, и кушать приготовить, причем три раза в день, и постирать, и погладить. Муж и дети… Им нужно отдать себя всю, без остатка, а я… Я так не смогу. Мне важно личное пространство.

Леша не нашелся с ответом. И некоторое время они шли молча. Им на пути попадались первые весенние цветы, нежные пролески, мохнатые синие «собачки», желтые болотницы и анютины глазки. Парень наклонялся и срывал их, и маленький букетик постепенно рос в его руках.

Они прошли огороды и вышли к началу деревни, туда, где проселочная дорога убегала в лес, именуемый у местных жителей Сенажаткой. Здесь, у края леса, была канава, вроде маленького круглого озерца, наполненная до краев чистой водой. Ни ряски, ни осоки, только кусты ракитника кругом, а дальше, до самого горизонта, вспаханные поля да зеленеющие леса. Солнце медленно всходило из-за леса, и его теплые ласковые лучи наполняли светом все живое вокруг…

Злата и Леша спустились к воде и присели на корточки у самой кромки. Девушке непременно захотелось зачерпнуть горсть воды.

— Когда-то мы купались здесь. Конечно, бабушка об этом не знала, здесь вообще-то глубоко, но вода даже в самый жаркий летний день остается прохладной. Мы могли бы вспомнить молодость, как говорится!

— Сейчас?

Девушка рассмеялась.

— Летом!

— Ну, может быть…

— А ты надолго приехал в Горновку, Леша?

— Честно?

— Ага!

Парень покачал головой.

— Я приехал, потому что бабушка этой зимой осталась жить в Горновке. Теперь она всегда будет жить здесь и в город больше не поедет, она нам так и заявила по телефону. Ну, и дед, конечно, поддержал ее в этом! Мы не виделись давно, вот я и приехал их навестить. Ну и помочь, конечно! Я собирался пробыть здесь несколько дней.

— Так ты уже уезжаешь? — обернулась к нему девушка.

Ее брови удивленно взметнулись вверх, а глаза при этом сделались еще больше.

— Нет! — парень улыбнулся и протянул ей разноцветный букетик. — В Минске сейчас мне делать нечего, так что я побуду здесь еще некоторое время!