Сваровы против серых (СИ) - Климонов Юрий Станиславович

Надежда вновь повернулась к Егору.

— Суженый мой! Готов ли ты взять меня в жёны, любить меня больше жизни своей, во горе и радости, хранить верность мне, стать защитником и оберегом семьи нашей и заботится о нашем потомстве?

— Готов.

— Лада Матушка! Обращаюсь к тебе как дочь твоя. Прошу тебя, наполни меня любовью, нежностью, осознанием, мудростью. Лада Матушка, наведи Лад в роду моем. Призываю тепло твоё, мудрость твою женскую, Лад твой и любовь Твою. Войди всем твоим теплом, нежностью, любовью в душу мою. Я готова взять в мужья суженого моего — Егора, любить его больше жизни своей, хранить верность ему во горе и радости, поддерживать семейный очаг, воспитывать детей наших. В знак нашей любви и верности и перед лицом истинного бога любви славянского, дабы быть единой по крови мужу и детям нашим, обменяюсь с суженым кровью своей.

С этими словами Надя достала с полки маленький нож с костяной рукояткой и сделала аккуратный порез на своём левом запястье и такой же на запястье Егора.

— А теперь суженый мой, в знак своей любви и обетом данным нами обоими, прикоснись раной своей рукотворной к моей ране, дабы мы стали едины с тобой душой, телом и кровью общей, если решение твоё искренне и помыслы твои чисты.

— С превеликим удовольствием и с чистыми помыслами, супруга моя! — ответил Егор.

Они соединили свои запястья и кровь их смешалась.

— Вот и стали мы с тобой мужем и женой, Егорушка, — прижалась к его груди Надя. — А скажи, супруг мой, откуда ты ответ-то знаешь?

Егор молчал. Он ещё никак не мог понять, откуда у него возникло это непонятное чувство, что он уже проходил этот обычай, но это было так давно, наверное, в каком-то другом времени.

— Что случилось? — встревожено спросила супруга. — Тебе плохо?!

— Нет. Ничего. Всё хорошо. Честно говоря, я и сам не знаю откуда, а точнее эти слова возникли прямо из ниоткуда, как будто я их всегда знал. А теперь ты мне ответь, жена моя, откуда ты всё это знаешь и умеешь?

— Я же тебе говорила, что бабушка моя была знахаркой. Ладовы мы по фамилии. Наш род ещё от славянских ведов и ведуний путь свой имеет. И Лада — покровительница нашего дома.

— Нет… этого не может быть… ну, просто ни в какие ворота не идёт и не едет…

— Что случилось, милый?

— Отец мне в детстве рассказывал, что род Сваровых тоже существует со времён старославянской веры. Пращур мой, Ратибор, великим воином был, а нашему дому покровительствовал сам Сварог. Наш род — это его воины. И тут мы с тобой с одного окопа. Вот, как интересно наши судьбы переплелись.

Надя ошарашено смотрела на своего супруга:

— Егорушка! Ты это сейчас сказал… это точно твоя родословная?

— Да, а что?

— Егорушка! Лада и Сварог были мужем и женой, ты — от Сварога, а я от Лады. Ничего не улавливаешь?! Мы — потомки этих богов и они через нас соединились вновь!

— А это плохо или хорошо?

— Это какое-то знамение, знак. Я пока не знаю, что оно означает, но это что-то очень серьёзное. Таких совпадений просто так не бывает.

— Тук-тук! Кто здесь гутарит? — внезапно за дверью душа прозвучал хрипловатый бас.

— Ё-моё! Голос похож на дядь Гришин! Я сейчас! — Егор протиснулся к внутренней стороне двери душа — Дядь Гриш! Это ты?

— Ёлки-иголки! Егорка! Ты ли это?

— Я, дядь Гриш!

— А с тобой там кто?

— Жена моя.

— О! Тогда не буду вам мешать! Егор! А когда мне подойти? А то разговор надобно говорить, а я тут притопал в самый неподходящий момент. Молодое дело — оно такое!

— Ничего, дядь Гриш! Мы сейчас, скоро! — воскликнула Надя.

* * *

Спустя несколько минут молодые люди вышли из душа и вместе с участковым зашли в дом. Дядя Гриша был простым деревенским мужиком, казацкого вида, с пышными усами, широк в плечах и мало походил на человека предпенсионного возраста. Полицейская форма подчёркивала его выправку.

— Присаживайся, дядь Гриша, — пригласил его к столу Егор — в ногах правды нет.

— И то, верно.

— Я всегда говорил, что ты службу свою знаешь от и до. Мы только приехали, а ты сразу это срисовал. Поздороваться решил?

— Не только. Есть у меня ещё кое-какая новость.

— Слушаю тебя, дядь Гриш.

— Ну вот что, крестничек, — сказал участковый — не знаю, что ты там совершил и жинка твоя тоже, но ищут вас. Не далее как час назад Новоусманский РОВД получил странную ориентировку. Меня вызвали с участка и показали её, потому как адрес в ней — дом твоей тётки. И по приметам мне как-то сразу понятно стало, что ищут людей, одного из которых я хорошо знаю. По описанию ты как раз и подходил. А теперь вижу, что и жинка твоя тоже соответствует. Зовут-то тебя, девонька, как?

— Надеждой нарекли.

— Вот! «Егоров» и «Надежд» в России великое множество, но вместе и по одному адресу на этой улице в Новой Усмани — тут уж ошибки никакой нет, так что именно про вас обоих информация и прошла-то. Вот что ребятки… — сделал паузу дядя Гриша — …сказали мне вас не тревожить, просто понаблюдать за вами и при попытке отъезда не задерживать, а сообщить по одному московскому телефону. Пробили мы этот номерок с начальником. Мать честная! Это даже не ФСБ. Это… кхм… часть системы ГРУ и военной контрразведки. Не буду дознаваться, что там у вас получилось, но обещали они к вам завтра наведаться. Сказали, что поговорить им с вами нужно. Просто поговорить. Наверное, мою крёстную связь с тобой, Егорка, разнюхали, вот потому начальник отдела РОВД и попросил меня самолично, а не на уазике, да с половиной личного состава сходить, значит, посмотреть и если вы тут, то объяснить, что бояться не надо. Плохого ничего они вам как раз и не хотят. Даже, говорят, наоборот.

— Понятно, дядь Гриша. Ну, хоть ты нас успокоил. Посмотрим, что завтра будет. Утро, оно, как говорится, вечера мудренее.

— Ну и ладушки. Пошёл я заканчивать обход, а вам тут надо оборкаться8 до завтра, да прикинуть умом, чего делать и что говорить им в случае чего.

Когда участковый ушёл, Егор открыл бутылку прохладного кваса из холодильника и, наполнив две кружки для себя и супруги, стал смотреть в окно.

— Егорушка! Ты о чём думаешь?

— О тебе, солнце моё и о завтрашнем дне. Не нравится мне всё это. Как они могли достать нас здесь? Ведь ноутбук выключен, телефоны тоже, батареи из них вынуты, хотя такая контора, про которую дядя Гриша говорил, может нас из под земли достать. Хуже всего то, что они знают, что им от нас нужно, а мы — нет. И тут дело, как мне кажется, не сколько в этом эксперименте…

— А в чём?

— Не знаю. Кругом только одни вопросы. Нет пока информации, которая бы позволила нам за что-то зацепиться и сделать оргвыводы. Я по жизни не люблю быть пешкой в чужой игре, а здесь что-то такое крупное, о чём мы с тобой даже догадываться не можем. Сейчас мы похожи на загнанных зверей, только красных флажков не хватает.

— Ну и ладно, посмотрим, что они хотят от нас. Надо поужинать, ты пока телевизор посмотри, а я накрою на стол. Ой! А что ж мы дядю Гришу-то и не угостили?! Как мне стыдно! Вот он подумает, какая я плохая хозяйка.

— Не, дядь Гриша — мужик мировой, не будет он так думать. Его торопливость вызвана тем, что мы из душа вышли в неглиже. Подумал, что у молодых другое сейчас на уме.

— А что у нас должно быть на уме? — хитро спросила Надя.

— А вот что, — сказал Егор, увлекая супругу на постеленные на диван спальники и на ходу освобождая её от широкого полотенца…

* * *

Через пару часов молодой человек включил ноутбук и, установив в разъём usb-модем, зашёл на любимый сайт. Тема про корпорацию действительно существовала, а постоянно возрастающая популярность вывела её на главную страницу сайта. Судя по сообщениям, людей, получивших приглашение в испытательный эксперимент, становилось всё больше и больше. Пока Надежда мыла посуду, а потом наводила порядок в спальне, Егор успел посмотреть почту. От Влада пришло ещё одно сообщение. Привычно распаковав файл, молодой человек подозвал супругу, и они вместе прочли следующее: