Цветок Лилии - Мария Вячеславовна Чепало

толкучках или разговаривать с незнакомцами, но атмосфера первого дня в университете казалась в сто раз спокойнее, нежели то, что Лиля чувствовала, находясь в этой квартире. Поржавевший чайник засвистел на газовой плите. Лиля разлила кипяток в три кружки с заварочными пакетиками.

Она подошла к своей комнате и хотела было позвать всех к столу, но осеклась. Баба Нина и отец разговаривали нервным полутоном. Лиля прильнула ухом к закрытой двери.

— Ты обязан! — зло шептала баба Нина. — Она еще ребенок! Бедняжка осталась совсем одна.

— Ей скоро восемнадцать, никакой она не ребенок. И она не одна! — взревел отец.

— Ты ничего не понимаешь. Ей до сих пор снятся кошмары. — Лилю обдало жаром, откуда баба Нина об этом знает? — Ты не представляешь каково ей было пережить все, что ты натворил, — продолжала баба Нина.

— Думаешь мне было легко? Меня каждый день запугивали разными статьями, обещали приплести ко всем нераскрытым делам, я лишился работы, лишился семьи!

— Семью ты сам угробил.

— Нет! — отец сорвался на крик, Лиля подскочила на месте, и дверь предательски скрипнула.

Они услышали. Лиля неуверенно просунула голову в проем.

— Чай готов, — дрожащим голосом сказала она.

Баба Нина кинула на отца осуждающий взгляд.

— Пошли, дорогая, — она взяла Лилю под руку и направилась за стол.

За чаем никто не проронил ни слова. Отец пропал в своих мыслях и даже не спросил, как у Лили прошел день. Ложки скрежетали, катаясь по стенкам кружки, когда кто-нибудь делал глоток. Глубокий выдох, стакан ударяется о стол. Баба Нина помешивала сахар, хотя он уже давно растворился. Холодильник задребезжал, и Лиля вспомнила, что еды дома совсем нет.

Обрадованная предлогом сбежать, она убрала недопитый чай в раковину и сообщила:

— Я схожу в магазин, что-нибудь надо? — Отец, не моргая, смотрел в невидимую точку. — П-пап? — вдруг возникло желание помыть язык с мылом, будто сказано что-то неприличное.

— Что? — он поднял глаза. Сердце его дрогнуло, когда он услышал заветное слово. — А, нет, ничего не нужно. Бери что хочешь. Да, деньги… Я сейчас.

— Не беспокойся, Олег, — баба Нина ухватилась за его руку, не дав встать из-за стола, — я дам. Сколько нужно?

Отец кинул на нее злобный взгляд, прожигая Нину насквозь. Челюсти и кулаки сжались, на висках надулись вены. Старушка на миг забыла обо всем, ослабила хватку и нервно сглотнула. Уже третий раз она недвусмысленно намекает ему о том, что он не в состоянии содержать свою дочь, и, кажется, его терпению подходил конец.

— Держи, хватит? — отец протянул деньги Лиле.

Она кивнула и чуть ли не бегом выскочила из кухни. Сердце улетело в пятки, когда отец начал злиться. Очень трудно было описать это чувство, будто сработал инстинкт, что-то давно забытое разумом, но отпечатанное в мозгу. Пока Лиля обувалась, из кухни доносились перебранки.

Отец все же отдал долг за кафе и половину за кровать, это все, что у него было. Целую неделю он искал стабильную работу, с устойчивой зарплатой, но пока безрезультатно. Подработки, которыми он занимался последние годы, были малооплачиваемы, да и все деньги он спускал на выпивку и сигареты. Бабушка Аня никогда денег не давала, и Олег был по уши в долгах. Буквально на днях он договорился о собеседовании, Олег чувствовал, что одолевает победу над своим прошлым. Вот она — работа — почти у него в кармане. Не такая, что была в прошлой жизни, но лучше, чем ничего. А Нина этого не хочет понять, не хочет поверить, что он сможет. И это ужасно выводило Олега из себя. Кто она вообще такая? Друг семьи? Для него она точно никто.

— Шла бы ты к черту.

— С удовольствием.

Баба Нина решила не дожидаться Лилю и ушла. Отец вздохнул с облегчением и закончил сборку кровати. Старый диван он поставил в зале, не решаясь выбросить его. Все же с этим диваном связано много воспоминаний, на нем спали его маленькие дети, жена укладывала их и читала сказки. Сколько раз Олегу приходилось его чинить, но дети все равно ломали. Его час пробил много лет назад.

Олега обдало жаром, руки затряслись. Он начал мысленно перебирать свои заначки — под кроватью, за стиральной машинкой, под раковиной. Нет. Он лишился многого, но дочь все еще с ним. Она в него верит. Ведь верит?

Солнце почти село, окрасив небо оранжево-красным закатом. Через открытое окно слышались веселые крики с детской площадки. Вытирая руки полотенцем, Лиля высунула голову и вдохнула сладкий осенний аромат. Под окнами росли яблони. Неизвестно кто придумал их там посадить, но каждую осень они источали ярчайший аромат. Аромат детства. Андрей учит ее кататься на двухколесном велосипеде, они бегают в магазин за белым мелком и рисуют на асфальте. Мама готовит на ужин сосиски с макаронами.

Эту ночь Лиле снились кошмары. Отец бил посуду, выбрасывал из карманов деньги, опрокидывал в доме мебель. А Лиля от него убегала, но, как это свойственно сновидениям, она скорее бежала на месте. Ноги казались ватными, дыхания не хватало, отец стремительно приближался. Вдруг Лиля увидела бабушку Аню. Она протягивала ей распахнутые для объятий руки.

— Бабушка! — кричала Лиля, но ее никто не слышал.

Она крикнула еще раз:

— Бабушка! — уже настойчивее, но голос был еще тише.

Лиля из последних сил рванулась к ней, но споткнулась. Отец схватил ее за ногу. Лицо его застыло в пугающей гримасе, в зубах торчала сигарета. Разило перегаром. Руки его были черными, словно он прочищал трубу от копоти. От испуга она закричала, что есть сил, но и этот крик был скорее жалким шепотом. Она полетела вниз и проснулась прежде, чем осознала, что лежит у себя в постели.

Слезы полились ручьем, подушка тут же стала влажной. Лиля заглушала всхлипы, кусая уголок одеяла. Все тело пронзила дрожь. Алиса, свернувшаяся калачиком у нее в ногах, встревоженно мяукнула и принялась успокаивающе мурлыкать.

Овладела