Пустышка - Александр Рей

– Да. О той самой, что находится, как утверждают религии, внутри нас. Расскажи, прошу…

– Ну, вы меня этим вопросом в тупик загнали. Честно говоря, я даже не уверена, что знаю об этом больше, чем вы…

– Надь, я закостенелый атеист и материалист, а ты в церковь два раза в неделю ходишь. Есть разница? Так что давай, рассказывай.

– Душа бессмертна.

– Та-ак, хорошо.

– Душа одухотворяет тело и управляет им… подобно тому, как Бог наполняет Вселенную, но остается невидим, так и душа наполняет тело человека, сама оставаясь невидима. Мы и есть души, заключённые в земном облике…

– А зачем? Зачем души заключаются в земной облик?

– Чтобы прийти к Христу… Искупить свои грехи верой и чистыми поступками… Но ведь это вам и так наверняка известно?

– Я – психиатр, лекарь душевных недугов, который к душе никаким боком отношения не имеет. К тому же иудей. Так что ты говорила, «искупить грехи чистыми намерениями»?

– Да… Беззлобностью, отсутствием зависти и ненависти… Жить с любовью ко всем…

– Оч-чень любопытно… То есть получается, что мы, люди, приходим в этот мир с грязными душонками, чтобы очистить их верой в Иисуса? Так, а где мы ещё до рождения успеваем так замараться? В прошлых жизнях?

– В прошлые жизни верят буддисты и кришнаиты…

– В иудаизме тоже грешные души после смерти должны снова и снова проходить круг перерождения, пока не достигнут совершенства.

– Да? А я и не знала… Но в христианстве реинкарнации нет, после суда Всевышнего грешники обречены на вечные муки Ада, а верующие праведники на райское блаженство.

– То есть если я не верую и грешу… Если я плохой мальчик, не говоря уже о принадлежности к другой конфессии, то поджариваться мне в кипящем масле оч-ч-чень долго?! «Исаков во фритюре – на десятый столик. Кто заказывал?» Забавно-забавно…

– Вы сами просили рассказать.

– Да не обижайся ты! Просто я тут собираюсь с Милеевым поговорить, так хотел более-менее подготовиться. Думаю, тема души так или иначе всплывёт.

– Я так и думала, что вы из-за него со мной столь странную тему завели!

– Думала?

– Просто два дня назад, на том сеансе, он вас сильно ошарашил, и с тех пор вы явно себе места не находите… Всё понять пытаетесь, как это он так и вас, и технику вокруг пальца обвёл. Всё обман разоблачить хотите.

– А ты? Разве тебя он не ошарашил? Разве тебе не хотелось бы разгадать его странности?!

– У меня, в отличие от вас, Лев Серафимович, есть большое преимущество.

– Что ты имеешь ввиду?

– Веру… Я связана с наукой, но живу с верой в Бога, стараюсь жить по Его законам и поэтому допускаю чудеса…

– На-де-жда! О каких чудесах ты говоришь?! О каком ещё Боге?! Ты в НИИ психиатрии работаешь или в пуэрториканском приюте?! Ты учёный или кто?! О каком чуде может быть речь – о чуде шизофрении? Не хватало ещё, чтоб ты свою чушь в науку вплетала! У Милеева генные изменения и мозги от этого набекрень, а ты его чуть ли не в святые заделываешь! Опомнись, дитя!

– Для меня ваш тон, Лев Серафимович, не имеет никакого значения. Вы просто заблудились и…

– Господи, Надя! Не неси этот бред в кабинете психиатра. Мне на тебя смотреть больно! Со стороны глянешь – не человек, а золото: добрая, всегда на просьбу откликнешься, исполнитель великолепный… Но стоит только этой самой темы коснуться, превращаешься в кроткую овцу! Я же неоднократно сам видел, как от тебя чуть ли не ноги вытирают, а ты лишь мило улыбаешься и в пол смотришь… Вот, прям как сейчас! Может, ну её чёрту, твою веру, и научиться за себя постоять, а?!

– Настоящий христианин не может злиться и ругаться.

– Ну, хорошо… Мы ведь с тобой оба умные люди… давай говорить серьёзно! Получается, что в церкви вас учат перестать чувствовать гнев, так?

– Нас учат прощать и любить.

– Ты не можешь любить, Надя!!!

– Откуда вам это знать?! Я умею любить людей искренне, чисто… и поэтому прощаю за зло, причинённое мне… без прощения нет любви …

–  Без ненависти нет любви ! Ты просто научилась закрывать глаза на гнев и злость. В моменты, когда они бурлят вулканами внутри, готовые вырваться наружу, ты неосознанно уговариваешь себя, что их в тебе нет. Но никто… слышишь!.. никто не в силах заранее решать, какие испытывать чувства, а какие – нет. Они просто появляются сами по себе, и всё… Злость, когда тебя злят! Агрессия, когда угрожают! И от этого некуда не деться! Ты не Бог, а, как сама считаешь, лишь душа – ты не создавала саму себя, а значит, из всего спектра врождённых чувств не способна избавиться ни от одного! Это всё равно что договориться с самой собой, что красного цвета не существует… Но он ведь от этого никуда не денется. Ты просто начинаешь каждый раз игнорировать «плохой» цвет… но беда в том, что отказавшись от « плохого », ты не сможешь и почувствовать многое из хорошего !

Если продолжить аналогию с цветами, то выкинув из своей жизни красный, ты не сможешь видеть фиолетовый, пурпурный, оранжевый, розовый и все другие оттенки, где присутствует «красный-гнев». Если ты боишься чувствовать злость и ненависть, то в итоге теряешь способность любить. Чем жёстче ты своей силой воли будешь контролировать негатив, тем меньше в тебе останется сердечности, исчезнет способность к глубоким чувствам… Страсть, желание, восхищение – всё то, ради чего и стоит жить!

Я бы может и рад с тобой согласиться, но у каждого своя вера… Моя – учебник психиатрии, который явно противоречит тому, чему вас учат в церкви.

Хочешь увидеть результат? Вон, посмотри на своё чудо – Милеева. Он же на безжизненного робота похож. Ни эмоции на лице – ни радости, ни боли… Чем он живёт? Хочешь стать такой же, как он – всё удовольствие сидя поглощать книгу за книгой в четырёх стенах или пялить отмороженным взглядом на пробегающих мимо полных жизни людей? Ну ладно он, у него проблемы с генами, он родился таким… А ты?! Знаешь, как в глаза бросается, когда над тобой кто-то из коллег подшучивает или заставляет делать лишнюю работу? Видно невооружённым глазом, как ты проглатываешь злобу и, натянув улыбку, поступаешь в разрез со своими чувствами…

Получается, что ты готова свою реальную жизнь превратить в Ад ради билета в мифический посмертный Рай?! Если хочешь, и дальше спасай свою душу в ущерб жизни.

– Я не злюсь на вас, Лев Серафимович… Я вас понимаю. Этими словами вы защищаетесь от боли. Когда ваша семья…

– Да при чём тут вообще моя семья?!! Надя, не тупи! Я тебе совершенно о другом говорю…

– Я пойду.

– Надя!

– До свидания…

Хлоп!

– Уф-ф… Ну вот, хорошего человека обидел из-за ерунды… Покой нам только снится…

– Позволь быть с тобой откровенным, Даниил… Или ты больше предпочитаешь, чтобы тебя называли Данил? Или вместе с отчеством?

– Мне всё равно. Имя не имеет значения… Как вам удобно, так меня и называйте.

– Могу даже Сергеем или Таней?.. Хе-хе.

– Для меня неважно, каким именем меня обозначают.

– Ты серьёзно?

– Да… Ведь имя не имеет значения. Оно является лишь обозначением меня, но не мной.

– Ну да, ну да… Итак, Данил, хочу с тобой быть максимально открытым. Насколько, конечно, возможно быть открытым психиатру с пациентом. Для начала хочу признаться, что мне достаточно тяжело с тобой работать. Ведь ты… как бы это лучше выразиться… ты – немного нестандартный случай.

– Ведь именно поэтому я и нахожусь здесь. Нетрудно догадаться, что НИИ психиатрии «стандартные» случаи не интересны.

– Согласен, но всё же… Я впервые за всю свою многолетнюю практику по-настоящему выбит из колеи. Сегодня утром я встретился с нашим генетиком, от которого узнал, что ты даже на уровне ДНК ни в какие рамки не лезешь, и в какой-то степени твои рассказы даже гены подтверждают. Ещё немного – и я сам стану верить в твои воспоминания. Хе-хе…

– Ваше дело – верить или нет. Для меня это не имеет значения.

– Зато для меня имеет! И ещё какое! Если так и дальше пойдёт, то мы точно в ближайшем будущем станем соседями по палате! Если я не пойму, что происходит, то у меня точно крыша поедет! Сегодня почти не спал… на Надежде Сергеевне отыгрался… Будь другом, Данил, дай мне понять, хотя бы намекни, как ты это с ЭЭГ провернул?

– Я вам уже всё рассказывал, Лев Серафимович.

– Да слушал я уже твои бредни, которые ты Головину на плёнку наговорил… Но даже не это страшно! Страшно то, что я лазейку найти не могу, а только всё больше в дебри углубляюсь и, кажется, схожу с ума! Ведь твои рассказы получают всё больше подтверждений – гипноз под энцефалографом, ДНК… и даже Надя уже на твоей стороне!

– Можно вам дать совет?

– Ну попробуй…

– Вы, Лев Серафимович, перестаньте стараться меня разоблачить, не ищите изъян.

– Но ведь именно для этого тебя и направили сюда из военкомата. Ты как себе представляешь мой им ответ?! «Вы знаете… Милеев совершенно здоров… он действительно прекрасно помнит то, что с ним происходило до рождения… С психикой всё о’кей! Берите его служить…» Не это ли абсурд и сумасшествие?!