Пособие для внезапно умерших - Анна Фауст

Чаран как будто выплыл откуда-то, ощутив снова себя собой. Вокруг была все та же безжизненная каменистая пустыня. Он почему-то вспомнил, что в детстве его любимой игрой была игра «Кто сильнее»: он брал по карандашу в каждую руку и устраивал между ними борьбу. Обычно побеждал левый. Чаран всю жизнь боялся быть слабым. Он с детства отлично знал: слабых предают. Он вспомнил и еще кое-что, и ему стало страшно. Поднявшись, он продолжил свой путь.

Вероника. Сейчас

Сейчас я опять позвонила Тому человеку. Сколько раз я давала себе слово больше никогда этого не делать. Сколько раз. Наверное, впереди у меня столько рождений и смертей, сколько раз я давала себе слово и нарушала его. Напоследок Он сказал мне, как всегда поддергивая правую бровь: «Ты нужна мне, смотри не пропадай больше так надолго».

После встречи мне стало легче. О, мой наркотик…

У меня даже появилась энергия строить планы. Я хотела вернуть мою любовь. Любой ценой. На любых условиях. Я чувствовала, что Вадим нуждается во мне. Я была готова давать, ничего не получая взамен.

Когда я поняла, что могу говорить с ним без слез, я набрала так хорошо знакомый мне номер, в котором все цифры, сложенные попарно, равнялись счастливому числу 13.

– Будем дружить, – сказала я, – обсуждать книги, играть в теннис.

Мне показалось, что Вадька рад моему звонку. Он согласился. Это после всего того, что он мне наговорил. Непонятно, почему дружить с зажиточной девушкой не зазорно, а любить – зазорно? Где логика?

И в этот момент я вдруг, словно очнувшись, увидела всю эту ситуацию со стороны. Я ищу контакта с человеком, который меня отверг, которому я не дорога… Зачем я это делаю? Что меня гонит?

– А ради любви, – включилась одиннадцатилетка.

– Он – твоя бутылка водки, алкоголичка, – парировал профессионал.

Но был еще третий голос, самый тихий, самый тревожный. Едва слышно он шептал: «Ты потеряла контроль над своей жизнью. И случилось это не сегодня».

Когда я думала об этом, у меня возникало ощущение, что я нахожусь в горном потоке, который тащит меня по камням к водопаду, к пропасти, и я изредка выныриваю, чтобы глотнуть воздуха. В эти моменты мне удавалось трезво взглянуть на ситуацию, но потом сознание снова затуманивалось. Я пыталась выныривать чаще, но что-то мешало.

Шло время, Вадим иногда приезжал в гости, мы проводили время вместе. Как мучительно это было. Видеть любимого, говорить с ним и не сметь дотронуться до бритой макушки. Каждый раз, когда я пыталась коснуться его, я натыкалась на холодную стену отчуждения. Мне не удавалось пробиться сквозь нее.

Вадька комплексовал от того, что он не олигарх, как мой бывший муж, и вымещал всю досаду от своего положения на мне. При этом расстаться он был не готов, потому что ему нужна была моя поддержка, но он избегал близости, которой так страстно желала я. Наверное, ему казалось, что если он устоит в схватке наших воль, то и в жизни сумеет продавить обстоятельства, которые из-за кризиса складывались против него.

О неприятностях я узнала от его друга и компаньона Саши. Они пытались запустить пробную серию лекарства нового поколения из стволовых клеток телят и взяли кредит в банке под залог имеющегося у их фирмы оборудования и помещений. Но грянул кризис, и помещения подешевели. Им не хватило буквально двух месяцев. Банк произвел переоценку их недвижимости и потребовал досрочного возвращения хотя бы части кредита. Денег было взять неоткуда. До выхода конечного продукта оставалось еще пара месяцев, перекредитоваться было невозможно, занять – негде.

Мне невыносимо было видеть Вадима слабым, побежденным Когда я перехватывала его потухший взгляд, смотрела на опущенные плечи, у меня мутнело в глазах, а в животе начиналась резь. Изнемогая от жалости, я всей душой хотела помочь. Но как? Таких денег, которые бы их спасли, у меня не было. Да если бы даже и были, Вадька бы все равно у меня не взял.

И тут мне в голову пришла отличная идея. У меня осталось много знакомых из прошлой жизни: влиятельных, состоятельных, в крупном бизнесе. Перебирая их одного за другим, я остановилась на Германе.

Он долго был в меня влюблен, и непреложный факт моего замужества его лишь подогревал. Когда я развелась, он продолжал делать безуспешные заходы, пока я не поменяла мобильный и не исчезла с его горизонта. Он подходил по всем параметрам. Во-первых, у него была плохо рубцевавшаяся язва двенадцатиперстной кишки, а-во-вторых – фонд развития чего-то там, чего понадобится впредь. Предварительно попросив ничего не говорить Вадиму, я взяла у Саши две ампулы их чудо-лекарства, которое в числе прочего рубцевало язву за неделю, и позвонила Герману.

Мы встретились в «Ванили», и Герман был так рад, что даже не спросил, где же это я так долго пропадала и чем занималась. Пока мы изучали меню, я заметила, что он до сих пор сидит на диете. Я начала издалека. Как настоящая Мата Хари, расспрашивала о делах и здоровье. Герман, почувствовав интерес, тут же начал жаловаться. Бедный, истосковался по нормальному человеческому общению. Это, кстати, нынче со многими успешными мужчинами происходит. Слово за слово, и я начала рассказывать про стволовые клетки и как они лечат все на свете болезни. Я хорошо подготовилась. Прошерстила Интернет. И, рассказав про последние медицинские разработки в этой области, вынула одну ампулу.

– Вообще-то я берегла ее для себя, – сказала я, придвинувшись немного и задев его коленом, – у меня тоже есть проблемы. Но тебе нужнее. Бери.

Герман, недоверчиво обнюхал запаянную ампулу.

– На курс нужно шесть таких, – продолжала я, – достать невозможно, но я знаю ребят, у которых экспериментальное производство. Попробуй, если почувствуешь изменения в самочувствии, звони, мы достанем.

Мы еще посидели. И потом Герман отвез меня домой. Его попытку подняться и выпить чаю я успешно проигнорировала.

Герман позвонил на следующий день. Он опять хотел увидеться, хоть в кино, хоть в ресторан – куда угодно, лишь бы со мной. Мы встретились, и он, уже не стесняясь, как совершенно своей, начал выкладывать интимные подробности своего состояния до и после приема. Я заинтересованно кивала и поддакивала. Какое счастье, что Вадим с Сашей сделали нормальное лекарство и оно действует. В противном случае я бы бледно выглядела – но, впрочем, когда я решилась на эту авантюру, то вообще не раздумывала о том, что будет, если…

Герман попросил меня достать ампул на курс. Я в ответ начала рассказывать про временные трудности экспериментального производства. В конце концов Герман согласился с ними встретиться, но предупредил, что такие вопросы он один не решает.