Вспомнить Все (СИ) - "Maiyonaka"

− Что будет с той девушкой?

Ответом послужил пристальный изучающий взгляд. Интерес в его глазах сверкнул, словно драгоценный камень.

— Я никому не скажу, что видела, но помоги мне, я не знаю больше, к кому обратиться. Я здесь никого не знаю, мне никто не поверит, − слова прозвучали уж больно по-детски, по его холодному взгляду было понятно — ему все равно.

Я повернулась, но он исчез, лишь луна светила в окно.

***Настоящее время***

Я проснулась. Волосы и ночная рубашка намокли от пота. Разжала пальцы, судорожно сжимающие покрывало, в расслабленном состоянии они начали ныть. За окном наступало раннее утро, веселое щебетание птиц наполняло помещение. В отеле было тихо, постояльцы еще спали, только иногда доносился голос персонала, работавшего на улице с самого раннего утра. Сон потряс меня, хотя, должно быть его вызвало нервозное состояние.

Пролежав минут тридцать и поразмышляв о необычном сновидении, впечатления и эмоции от которого немного притупились, но все же ощущались до ужаса реалистичными, я села.

Пожалуй, лучше не заморачиваться над этим сном, мало ли причин для его появления? Тем более впереди почти две недели отдыха в совершенно незнакомом месте, надо столько посмотреть, изучить и запомнить, надеюсь, времени на подобные глупости просто не останется.

За первые несколько дней отдыха вымоталась до предела. Время полежать на песочке и покупаться оставалось только вечером, иной раз хотелось только доползти до кровати и не шевелиться до утра.

На сегодня Адель были запланированы экскурсия по городу и прогулка по парку, увидев размеры которого и представив, сколько еще предстоит пройти, я застонала. Фонтаны, скульптуры, дома, цветы, деревья мелькали перед глазами, начиная сливаться в общий непонятный пейзаж.

— Давай отдохнем! — взмолилась я, прикрывая лицо от палящего солнца. — Еще немного, и ты меня понесешь, — говоря это, я озиралась по сторонам в поисках любого места, чтобы присесть.

— Ладно, — смилостивилась Адель. Пройдя бодрой походкой дальше, она приземлилась на только что освободившуюся скамейку.

«Ну вот как так-то? Я уже полчаса в поисках, а ей высшие силы тут же освободили скамейку, да еще и стоящую в тени».

— Если купишь мороженого, можем отдохнуть, — и, видя мое замешательство, сделала вид, что собирается встать.

Проходящие мимо люди замедлили шаг в надежде заполучить место для отдыха.

— Неужели ты не устала? — искренне удивилась я, доковыляв до улыбающейся Адель.

— Немного, восемь часов на ногах не смертельны. Предлагала ведь тебе заниматься спортом вместе, сейчас бы не умирала на ходу.

Я закатила глаза и развернулась в направлении палатки с мороженым.

Мда, глаза сразу разбежались от представленного ассортимента. Ну как можно выбрать из такого количества? Ванильное, фисташковое, мятное, клубничное, киви, шоколадное, ананасовое… Я стояла, вновь и вновь пробегая взглядом по ярким лакомствам. И ведь все натуральное, с фруктами! Помучившись немного, взяла по два разных шарика и, вдохнув аромат, довольная зашагала назад. Усмехнулась, заметив, что подруга уже разговаривает с двумя молодыми людьми.

«И когда она только успевает все и везде», — улыбнулась я.

На ходу успела лизнуть мятное и блаженно прикрыла глаза.

— Ты не представляешь, как нам повезло! — Адель, приняв протянутое мороженое, тут же откусила его, от удовольствия замычав, и, вдоволь насладившись моими мучениями, сказала: — Мне дали два пропуска в клуб. Завтра вечер обещает быть жарким.

— Я не иду, — недовольно буркнула я.

— Подумаешь, не умеешь танцевать и отдавишь кому-нибудь ноги, а то, что медведь на ухо наступил…

— Это ты меня так уговариваешь или оскорбляешь? — глубоко вздохнув, процедила я, не желая повышать голос.

Осознав свою оплошность, Адель замолчала, но надолго ее не хватило:

— Ну, прости-и-и, без тебя я не пойду, а мне о-очень хочется, — она обняла меня одной рукой. — Ну не будь такой букой, вот увидишь, потом целый год будешь вспоминать.

Море было глубокого синего цвета, если вглядеться вглубь, а если обратить все внимание на поверхность воды, то лучи солнца сотворили воистину потрясающее чудо. Ребристая поверхность ни на минуту не успокаивалась и, словно хамелеон, меняла цвета: то голубая с вкраплениями золотистого, то зеленоватая с белым блеском, то вновь приобретающая глубокий, но в то же время прозрачный оттенок синего.

Я сначала пыталась уловить закономерность этих изменений и перетекания из одного цвета в другой, но потом поняла, что все это происходит спонтанно, влияет малейшее изменение в окружающем мире: медленное движение облаков, все время преображающих свои очертания, а иногда и закрывающих полностью или частично солнечный свет, пролетающие над водой птицы, ветер, слегка колышущий воду, и еще много чего, даже того, что скрыто от человеческого взгляда.

Адель окатила меня водой, я ахнула, нить моих размышлений тут же потерялась.

— У тебя такое лицо, — она засмеялась, изображая, — что, переходим в другую реальность? Может, и меня возьмешь в это таинственное далеко? Хотя не, нам скоро ехать в город. Так что закругляйся со своими сеансами и пойдем собираться.

Клуб с мерцающим в сумерках названием «Жаркая птица» пользовался большой популярностью у отдыхающих. У входа собралась длинная очередь желающих попасть, чуть в стороне толпились недовольные, которые не прошли фейсконтроль, продолжая надеяться на чудо. Наконец, отстояв тридцать минут, мы замерли перед входными дверями. Подойдя к стоящим у входа устрашающего вида мужчинам, Адель мило улыбнулась и протянула проходки, я осторожно покосилась на них. Лысые, с толстыми шеями, в черных майках, готовых разорваться в любой момент от набухших под ними мышц. Я поежилась, желая убраться подальше.

Фейсконтрольщик оценивающе прошелся по нам взглядом: короткая джинсовая юбка с топиком и белые шорты с черной майкой. Адель, заигрывая, убрала выбившиеся из «шишечки» волосы.

Без тени улыбки они посторонились, пропуская нас, и подруга, вцепившись в меня, вступила в тонущий во тьме зал.

Я заморгала, стараясь разглядеть хоть что-то, и чуть не врезалась в проходящего парня. Оглушительная громкость музыки порождала лишь одно желание — заткнуть уши. Под потолком вращались мерцающие прожекторы, раскидывая повсюду множество световых точек. Стены и потолок — черные небольшие сверкавшие светильники наверху — напоминали звезды. С левой стороны располагались столики, за барной стойкой спортивного телосложения бармен в шейкере смешивал алкогольные коктейли. Народ прибывал.

Засмотревшись по сторонам, едва не упустила из вида подругу и нагнала ее, когда на сцену направили прожектор, выхвативший извивающихся полуголых девушек.

— Может, уйдем? Как-то неуютно, — вымолвила я.

— Да мы только зашли, Лейла! — возмутилась подруга, пританцовывая. — Посиди здесь, я сейчас.

«И что я должна вспоминать весь год, как оглохла тут?» — с легкой завистью я смотрела на дергающихся в подобии танца людей.

— Два тебе и два мне! — крикнула подруга, наклонившись и, не дожидаясь вопроса, сунула мне один бокал в руку.

Странно, но после выпитого даже музыка заиграла не так громко, и я поймала себя, что подтанцовываю ногами в такт.

— Еще принести? — Адель жестом указала на бокал и на меня, так как музыка мешала правильно понимать речь.

Я отрицательно покачала головой. Никогда не напивалась, и начинать именно сейчас вряд ли стоит. Мне стало немного комфортнее, вот и ладушки, а подруга пусть веселится.

Адель пожала плечами и исчезла в танцующей толпе.

Но сегодня был точно не мой день. Не успела я поудобнее устроиться, как какой-то мальчишка немного младше меня, проходивший мимо, схватил мою руку, потянув за собой. Упираясь ногами и вцепившись за столик свободной рукой, я закричала, но голос без следа растворился в звенящем шуме клуба.