Хранитель ключей - Дженни Вурц

Анскиере, скованный льдом, лежал сейчас в глубоком сне под толщей скал. Хотя волшебник был беспомощен, разум его бродил по стране снов и память Стража штормов помогла Джарику узнать историю давнего раздора идрагическую судьбу Повелителя огня…

Ивейн не всегда был безумен. Страж штормов вспоминал — а Джарик видел — сумерки зачарованной рощи. Для Анскиере это место было полно воспоминаний. Когда-то он, будучи принцем Эльринфаэра, ожидал там свою судьбу, там он отказался от королевского наследства ради власти над волнами и ветрами. А теперь он искал ваэре, чтобы получить ответ на свой вопрос, унять терзавшую его сердце боль. Страж штормов звал снова и снова, но его загадочный учитель не появлялся.

В отчаянии Анскиере закричал, и голос его пробудил эхо в кедровой роще:

— Ради милости Кора, скажи, что твои дары принесли Ивейну? Из нас двоих он был самым достойным. Ты с самого начала собирался сокрушить его разум? Отвечай!

Страж штормов затаил дыхание и прислушался, но из рощи не донеслось ни звука. Даже воздух здесь был неподвижен, никогда самый легкий ветерок не нарушал мрачный покой серебристой хвои.

Анскиере сжал кулаки.

— Я разговаривал с провидицей на водопадах Каэля. Она говорит, что каждый раз, когда Ивейн призывает огонь, пламя, которым он овладевает, пожирает его плоть. Она сказала, что он не сгорает и не чувствует боли с тех пор, как Круг Огня испепелил его душу. Ему больше нечем чувствовать. Вы знали, что эти мучения лишат его души? Когда-то он был самым добрым из людей. А теперь он злобен и жесток, и его проклинает весь людской род.

Но ваэре молчали, и, разгневанный их молчанием, Анскиере покинул рощу.

И потом, во всех испытаниях, что посылала ему судьба, он не переставал жалеть о гибели сына менестреля, который некогда был его лучшим другом. Хотя ваэре так никогда и не объяснили, почему Ивейн лишился разума, с годами горе Анскиере стало не таким острым.

Могущество Стража штормов хранило Кейтланд, и он нашел врагов куда опаснее ваэре. Заговоры демонов заставили волшебника понять, что шансы человечества на выживание были бы невелики без магии Повелителя огня. Как ни изменился дух Ивейна, Страж штормов так и не потерял сострадания к своему другу, даже в тот день, когда два волшебника вступили в бой с самыми ужасными демонами, которые угрожали человечеству.

Видения, посланные ллонделем, повторили воспоминания Анскиере о предательстве; и все произошло совсем не так, как считали большинство людей.

Единственный выживший демон мхарг был стар и болен телом и разумом после Великого Падения огней Кордейна, его крылья были все в шрамах и он не мог летать, а его дыхания едва хватало на то, чтобы размягчить лишайники, которые он пожирал. Но в нем хватило жизни и ненависти на то, чтобы оплодотворить последнюю затерянную кладку яиц. После Великого Падения яйца эти лежали забытыми на дне моря до тех пор, пока другие демоны их не достали.

Перед смертью мхарг закопал яйца в землю в самом сердце Кейтланда. Через некоторое время вылупились молодые демоны и полетели к холмам Элыненда, чтобы отомстить человечеству.

В городах священники молили Кордейна о милости. Если бы их вера была единственной защитой, весь Кейт ланд превратился бы в пустыню. Но ва-эре послали против вылупившихся демонов мхарг Стража штормов и Повелителя огня. Ни в одном архиве Ландфаста не было записи о той битве: священники не смели признать заслуги волшебников, боясь, что верующие перестанут наполнять храмовые сундуки серебром.

Пробираясь сквозь камыши в низине на западе Телшира, Анскиере не думал о мелочной гордости священников. Ивейн, однако, долго и горячо ругался, и его возмущение лишь возрастало оттого, что под ногами булькала и брызгала грязь.

— Они так усердно падали ниц, моля Кордейна сжалиться, что натерли колени о молитвенные коврики. А чего стоит их похмелье после ритуалов! Ты знаешь, что они вылакали все храмовое вино? — Ивейн откинул рыжие волосы с темных глаз, чтобы посмотреть на Анскиере. Разрез и цвет глаз Повелителя огня были такими же, как у Джарика, но глаза Ивейна казались глазами старика — столь глубокого старика, каким не может быть простой смертный. — Если их пьяные глотки не пропоют благословение нашим делам, пусть все священники поскользнутся и утонут в своих уборных!

Ивейн пнул поросшую травой кочку, и из травы вылетел болотный дрозд, мелькая полосатыми крыльями. Птичий крик пронесся над пустыми полями, ибо весь люд Тор Эльшенда бежал, боясь отпрысков демонов мхарг. Не осталось никого, чтобы хранить огонь в очагах домов. Ивейн выругался, как будто пустошь вокруг могла ответить на яростный взрыв его негодования.

— По-моему, это ты вчера перепил, — мягко сказал Анскиере.

Ивейн расхохотался, этот хриплый звук вспугнул подружку дрозда с гнезда на соседнем кусте. Она полетела вслед за самцом: бело-коричневое пятнышко на фоне затянутого тучами неба. Ивейн щелкнул пальцами, и птичка вспыхнула, превратившись в крошечный костер.

Анскиере вздрогнул, когда жалкая горстка пепла закружилась в воздухе и наконец с шелестом упала в камыши.

— Зря ты это сделал. Теперь ее птенцы тоже погибнут.

Ивейн пожал плечами без всякого сожаления.

— Ты что, забыл, что может погибнуть весь Кейтланд? Священники очень вовремя об этом забыли. Только мы защищаем их от демонов, а нас боятся, отвергают, презирают и не ценят наши заслуги.

Последовала неловкая пауза, тишину нарушали только крики дрозда. Анскиере нечем было оправдать поведение священного Братства Кордейна. Обвинения Ивейна были справедливы, но недоверие людей к Повелителю огня во многом было вызвано его собственным злобным характером.

Анскиере не разделял горечи Ивейна. Кто может засевать поля и растить детей, зная, что его семья находится под угрозой гибели? Священники Кордейна давали людям веру и ощущение надежности, прикрытые иллюзиями традиций. Стали бы люди лучше относиться к волшебникам, если бы знали правду и понимали, что без защиты магов они беспомощны перед угрозой демонов, как муравьи перед птицами? Анскиере так не думал. Но Ивейн продолжал ругаться, пока они шли к месту, где вылупились отродья демонов мхарг.

— Мы могли бы их проучить, разнести на кусочки один из их самодовольных городков. — Ивейн смахнул клеща со своей обтрепанной манжеты и снова рассмеялся. — Но у тебя на это не хватит духу, раз тебе даже обгорелого дрозда жалко. Если бы то был ребенок, ты бы, небось, заплакал или тебя бы стошнило? А может, и то и другое сразу!

Анскиере сжал зубы. Не желая поддаваться гневу, он перевел взгляд на молодые ивы, напоминавшие о дворцовых садах, где он играл в детстве.