Цифровой журнал «Компьютерра» № 190 - Коллектив Авторов

Моя гипотеза: компьютерные технологии соответствуют современному пониманию мира человеком и совершенно не соответствуют уровню его развития — как психологического, так и социального.

Внешне может показаться, что гипотеза чревата противоречием (как может сосуществовать одно с другим одновременно?), однако на протяжении всей истории человечества мы, собственно говоря, ничего другого, кроме парадокса несовместимых вещей, никогда и не наблюдали.

В качестве иллюстрации предлагаю читателям два примера. Первый демонстрирует парадокс параллельного существования несовместимых (невозможных) вещей. Эпоха царствования динозавров. Длилась она, Шабанов не даст соврать, сотни миллионов лет. Все эти годы миром правили совершенно тупые, безмозглые, отмороженные (в прямом смысле слова) яйцекладущие твари с метровыми когтями и зубами. Твари рыскали по планете, отлавливали под каждым кустом теплокровный комок плоти и утоляли им свой голод.

Всё в этой картине замечательно, кроме одного: параллельно с хозяевами-динозаврами сотни миллионов лет на земле мыкались те самые теплокровные существа, в том числе и млекопитающие, и приматы, а под конец даже и люди. Уровень развития этих теплокровных приматов был не то что на порядок, а на несколько порядков выше, чем у динозавров, однако их вечный (в прямом смысле слова — миллионолетний!) удел заключался в том, чтобы трястись в укрытии и ждать, когда придет зубастая тупая тварь и тебя проглотит.

Очень люблю этот пример, поскольку он, помимо всего прочего, ещё и блестяще иллюстрирует положение интеллигенции в современном мире (любом — что советском, что постсоветском, что западном, что азиатском). Как бы там ни было: а где же логика?! Где целесообразность мира? Речь ведь даже не о божественной телеологии, а о банальном здравом смысле и парадоксальности бытия: как тупые твари, находящиеся на несопоставимо более низком уровне развития, могут миллионы лет править миром и гнобить тех, кто выше их на порядки в иерархии развития?

Стоит ли после такого удивляться, как это уровень развития человека и человеческого общества может не соответствовать современным компьютерным технологиям?

Пример второй, иллюстрирующий непосредственно мою гипотезу о несоответствии. История совсем свеженькая: не далее как вчера (10 сентября) Даррелл Эдвард Айсса, председатель Комитета конгресса США по надзору и правительственным реформам (Darrell Edward Issa, Chairman of the House Oversight and Government Reform Committee) отправил Мери Джо Уайт, председателю Комиссии по ценным бумагам и биржам (Mary Jo White, US Securities and Exchange Commission) официальное уведомление о начале расследования вопиющих технологических безобразий, творящихся в доверенной ей организации, которая по иронии судьбы призвана разруливать финансовую жизнь Америки.

Суть претензий американских законодателей к SEC в следующем. Шесть лет назад Комиссия по ценным бумагам и биржам, исполняя требования нового Правила об интерактивных данных (Interactive Data Rule), обязала все публичные компании страны предоставлять регулярную бухгалтерскую и финансовую отчётность не только в традиционной печатной форме, но и в электронной, причём с использованием «Расширенного языка деловых отчётов» (eXtensible Business Reporting Language, XBRL).

Американские публичные компании, будучи приученными государством к беспрекословному повиновению, взяли под козырек и принялись исправно заваливать SEC отчётностью в цифровой форме. Для любого технически подкованного человека XBRL не представляет ни малейшего затруднения: это открытый стандарт, основанный на простенькой таксономии (пламенный привет друпаловодам!), в которой все финансовые показатели классифицируются по уникальным электронным тегам, что значительно ускоряет за счёт последующей машинной обработки классификацию и анализ данных.

Что же сделала SEC с благородным технологическим начинанием? Мягко говоря, угробила всю инициативу, доведя её до полного абсурда. Ежегодно Комиссия Мери Уайт запрашивает у законодательного собрания сотни дополнительных миллионов долларов из бюджета для дополнительного найма более 600 сотрудников! Зачем?! Затем, что SEC не справляется с обработкой отчётности публичных компаний! Как такое возможно?! Очень просто: «Сотрудники Комиссии вручную обрабатывают документацию, используя распечатки текста, карандаши и калькуляторы» (!!!).

Вы можете себе представить?! Вручную! А как же XBRL?! Я вас умоляю: работники передового американского департамента это слово даже выговорить не в состоянии. Даррелл Айсса приводит в своем уведомлении какие-то совершенно фантасмагорические факты: SEC, не будучи в состоянии самостоятельно анализировать поступающие напрямую от корпорации отчёты, оформленные с учётом XBRL, тратит ежегодно миллионы долларов на покупку коммерческих баз данных у Yahoo! и Compustat, которые содержат намного менее точную информацию, чем та, что указана в первичной документации с XBRL.

Но и это ещё не всё. Поскольку сотрудники SEC ни бельмеса не понимают сами в XBRL, Комиссия не сумела предоставить подотчётным публичным компаниям адекватные инструкции по заполнению документации с описанием всех тегов и принципов организации данных, поэтому и сами эти публичные компании лепят чёрта горбатого в своей отчётности. Даррелл Айсса указывает старушке Уайт на катастрофическую ситуацию, сложившуюся с аккумулированными SEC данными: на настоящий момент в этом массиве было идентифицировано сторонними специалистами и аналитиками более 1 миллиона 400 тысяч ошибок, из которых SEC исправила… ни одной! Председатель Комитета конгресса по надзору цитирует недавнее исследование, проведённое в Колумбийском университете, из которого следует, что предельно низкое качество данных, поступающих из SEC, объясняется «умалчиванием либо неспособностью сотрудников контролирующего органа, равно как и самих декларантов, обеспечить проверку точности данных и их правильное тегирование».

Одним словом, конгресс вызывает старушку Уайт на ковер для очередного разбирательства. Рискну предположить, что разбирательство это закончится ничем, потому что проблема не в Мери Джо Уайт и не в SEC, а в органической неспособности rank-and-file представителей рода человеческого поспевать за прогрессом компьютерных и информационных (да и вообще — любых) технологий! Умом чуют, что XBRL — штука хорошая и полезная (кто же против томографа?), вот только руки неймут.

К оглавлению

Деньги автора: обрекают ли электронные книги автора на нищету, а художественную литературу на упадок?

Михаил Ваннах

Опубликовано 10 сентября 2013

Разговор о праве копирайта и об авторском праве (начатый колонками «Искать информацию» и «Право автора») мы продолжаем с того момента, как Статутом Анны, первой королевы Великобритании, было установлено право автора на его труды и на то, чтобы получать за эти труды вознаграждение. И вот этот закон породил одно очень занимательное явление, которое называется художественной литературой.

Да-да, литература, которую преподают в школах, обязана своим существованием и технологиям, сделавшим со времён Гуттенберга возможным недорогое копирование текстовой и графической информации на недорогих бумажных носителях, и законодательству Великобритании, защитившему права тех, кто создаёт тексты для такого тиражирования. И мы не можем пройти мимо интереснейшей судьбы человека, кого можно назвать первым профессиональным писателем.

Звали его Даниель, и родился он между 1659 и 1651 годами в Лондоне, в семье мясника по фамилии Фо. Семья эта бежала в протестантскую Англию от религиозных преследований из Фландрии. Мальчик обучался в диссидентской академии Ньюингтон Грин (по уровню даваемых знаний поразительно похожей на созданные в постсоветской России на базе техникумов академии и университеты), готовился стать пастором, но предпочёл хлеб торговца. Торговал вином и шерстью, участвовал в неудачном восстании Монмута, держал чулочную лавку (вязальная машина — ещё один хайтек того времени). Сменил фамилию на аристократичную Дефо. При вступлении в Англию Вильгельма Оранского (см. предыдущую статью из серии) примкнул к его армии. Занимая различные должности, но по-современному являлся то ли пропагандистом, то ли спецпропагандистом. Он пишет блестящие памфлеты: An Essay upon Projects, «Эссе о проектах», где предлагает ввести социальное страхование; The poor man’s Plea, «Жалобу бедняка»; апологию Вильгельма Оранского в The true-born Englishman… За последний монарх замечает и вознаграждает писателя. Но не деньгами, а должностями. Он становится счётчиком сборов по оконному налогу, а потом даже и казначеем-распорядителем королевских лотерей. Ну а тексты — так, приложение… Пишутся от души, в знак искренней благодарности горячо уважаемому монарху.