Цифровой журнал «Компьютерра» № 190 - Коллектив Авторов

Английский экономист Райан Борн решил пойти дальше и показать, как тенденции, описанные Бриньольфссоном и Макафи, будут способствовать развитию человеческого общества и трудовых отношений. Глобальное сокращение рабочих мест в первую очередь случится в сфере базовых физических услуг (уборщики, мусорщики, посудомойки, асфальтоукладчики и т. п.). Соответственно, спроса на неквалифицированный труд не будет, поэтому людям придётся переучиваться — хотя бы до уровня, позволяющего управлять машинами, которые возьмут на себя тяжёлую работу.

Процесс этот позитивен, поскольку даже у самых примитивных людей появится стимул для повышения квалификации и самообразования. (Стимул и в самом деле существенный: не подохнуть с голоду!) Здесь на помощь опять приходят технологии, потому что развивающаяся инфраструктура онлайн-образования позволит каждому желающему обучиться любой профессии бесплатно либо за символические деньги (для меня это совсем не очевидно, но не буду размениваться на частности).

Произойдёт качественное изменение структуры трудоустройства: подавляющее большинство людей будет вынуждено заниматься частным предпринимательством и «соглашаться на более гибкие формы занятости» (надо так понимать — разовая случайная работа по краткосрочным договорам). Канут в небытие фетиш «Job For Life» (пожизненного трудоустройства) и иждивенческие настроения (социальные блага, которые государство якобы обязано предоставлять своим гражданам).

Развитие трёхмерных принтеров вызовет революцию, которую я условно обозначил для себя как «новое ремесленничество»: сотни тысяч людей будут клепать у себя на дому мелкие поделки — от любых запчастей к любой домашней технике до мебели, посуды, медицинских приспособлений (вроде костылей и «уток») — и затем продавать их на улице либо через интернет (eBay бессмертен!).

Кончится все тем, что человечество обретёт счастье в инициативе, свободном творчестве и непринуждённой занятости.

Если бы все эти идеи мне подавали с определённой долей иронии, я бы, конечно, согласился дискутировать хотя бы на игровом уровне. Однако и Бриньольфссон с Макафи, и Райан Борн подают химеру своего технократического позитивизма с такой то ли детской, то ли дьявольской серьёзностью, что у меня просто пропадает дар аргументации. Хочется лишь сказать: «Боже, ну какая же чушь собачья!» — и пройти мимо.

Пройти, однако, не получается, потому что описанные выше идеи сегодня не просто обретают колоссальную популярность в американском обществе, но и, похоже, являются составной частью государственной политики. Америка верит именно в такой сценарий развития человечества, и это уже не смешно, а страшно. Страшно не потому, что в основе этой фантасмагории лежат идеи незабвенной Алисы Зиновьевны Розенбаум (ака Айн Рэнд), из которых вымарали ради камуфляжа человеконенавистнической составляющей все аргументы в духе «crevez chiens si vous n êtes pas contents» («подыхайте, собаки, если вы недовольны»), а потому, что вся эта техногонная чушь игнорирует самое главное — психологическую природу человека. (Какая все-таки универсальная и упорно повторяющаяся ошибка позитивизма!)

И здесь мы плавно переходим аккурат ко вчерашнему нашему разговору. После того как машины отнимут у людей рабочие места, не случится Эдема на земле с переобучением и адаптацией тех, кто лишился средств к существованию. Это бред! Случится либо массовое вымирание населения от голода, либо Великий Бунт, который тысячекратно затмит историческую память о луддитах.

Как я вчера уже сказал, люди в массе своей технологий не понимают, не любят и боятся их. Поэтому подавляющее большинство лишённых работы переучиваться не станет (что с интернетом, что без интернета), да и просто не сможет: ну не хватит им мозгов, и всё! Соответственно, они останутся не у дел и дальше — либо примирятся со своей участью, либо начнут уничтожать то (и тех), кто лишил их работы.

Есть и ещё один вариант сценария: государство и корпорации, благосостояние которых достигнет в результате тотальной экспансии высоких технологий колоссального уровня, возьмут на себя добровольную функцию обеспечения жизненных потребностей всего населения. То есть наступит сначала повсеместный триумф Bedingungsloses Grundeinkommen (безусловное базовое содержание, которое мы также недавно обсуждали), а затем и просто коммунизм.

Проблема с последним сценарием, однако, гораздо глубже, чем поиск банальной мотивации. (Зачем, собственно говоря, государству и корпорациям кормить армии бесполезных бездельников, когда проще дать им спокойно вымереть?) Дело в том, что от вынужденного безделья, которое будет компенсироваться государством, человечество начнёт деградировать. Причём семимильными шагами. И кончится всё тем, что по городам планеты будут шастать стада полудиких обезьян, которых рано или поздно придётся либо отстреливать, либо изолировать.

Как ни крути, а у нас по-любому получается дистопия, а не утопия, как обещают нам птенцы Массачусетского технологического института. И это печально, потому что вектор-то развития указан правильный: именно по пути экспансии высоких технологий всё и пойдет. А значит, избежать апокалипсиса (мне лично импонирует версия «Безумного Макса» :-) ) никак не получится.

Согласитесь, интересный мы проделали сегодня маршрут в нашем воображении: от Race Against The Machine до Rage Against The Machine (любители фанк-метала меня поймут :-) ).

К оглавлению

То, о чём догадываются все айтишники, но в чём боятся себе признаться

Сергей Голубицкий

Опубликовано 11 сентября 2013

Список очевидностей, вызывающих у широкой публики неподдельное удивление, с годами стал напоминать список литературы, которую я помечаю к прочтению, понимая, однако, что, скорее всего, в этой жизни мне уже не успеть. Как бы там ни было, я вижу вокруг себя множество вещей, вроде бы недвусмысленного толкования, однако общественное мнение при этом упорно отстаивает полярные этим очевидностям истины. Допускаю, конечно, что речь может идти о некой общественной договоренности, мимикрии или даже табу, но мне, к сожалению, эти контексты не ведомы.

Очевидность, которую хотелось бы сегодня обсудить с читателями, я заметил еще на заре своей журналистики: речь идет о полном несоответствии уровня развития современного общества технологическому прорыву, который случился с появлением персональных компьютеров и интернета. Несоответствие это проявляется на всех срезах общества — от быта до профессиональных способностей, но общепринятое мнение утверждает, что дела, напротив, обстоят самым радужным образом и человечество буквально наслаждается возможностями, которые открывают перед ним революционные компьютерные технологии.

Думаю, что источник данной иллюзии кроется в профессиональной ИТ-среде, ибо именно культивирует в обществе вздорные представления не только о необходимости дальнейшего бешеного нагнетания чисто технических оборотов (больше пикселей-гигагерц-шмегагерц), но и — о всеобщей востребованности самих компьютерных технологий этим обществом.

Только поймите меня правильно: я говорю не о необходимости компьютерных технологий в профессиональных сферах (от промышленного производства до медицины и финансов), а о востребованности этих технологий самим обществом. Безусловно, хорошо, когда биржевые позиции открываются не телефонной заявкой, а автоматически с помощью алгоритмов HFT. Ещё лучше, если больного обследуют на компьютерном томографе, а не методом перкуссии. Все прекрасно понимают, что такое хорошо, а что такое плохо, и как важны компьютерные технологии для нашей жизни. Однако одно дело понимать, а другое — испытывать потребность. Понимание — это элемент статичного бытия (то, чему тебя сейчас обучили). Потребность — это продукт динамики бытия (то, к чему привели тебя тысячелетия развития общества и человеческой природы).

Моя гипотеза: компьютерные технологии соответствуют современному пониманию мира человеком и совершенно не соответствуют уровню его развития — как психологического, так и социального.

Внешне может показаться, что гипотеза чревата противоречием (как может сосуществовать одно с другим одновременно?), однако на протяжении всей истории человечества мы, собственно говоря, ничего другого, кроме парадокса несовместимых вещей, никогда и не наблюдали.

В качестве иллюстрации предлагаю читателям два примера. Первый демонстрирует парадокс параллельного существования несовместимых (невозможных) вещей. Эпоха царствования динозавров. Длилась она, Шабанов не даст соврать, сотни миллионов лет. Все эти годы миром правили совершенно тупые, безмозглые, отмороженные (в прямом смысле слова) яйцекладущие твари с метровыми когтями и зубами. Твари рыскали по планете, отлавливали под каждым кустом теплокровный комок плоти и утоляли им свой голод.