Жесткие дирижабли. Создание. Секреты. Боевое применение - Алексей Николаевич Кукушкин

разнообразных столярных и слесарных инструментов, винтов, гаек, гвоздей, пружин, якорей, 180 больших бутылок39 с медным купоросом40 и 70 чановдля производства водорода. Обнаруженные химические реактивы и остатки пороховых зарядов (для ракет образца 1807 года) привели Лауэра к выводу, что именно здесь располагалась материальная база для организации пожара в Москве. В результате розыскных мероприятий поймано 26 человек, и после допроса 16 из них были расстреляны как «поджигатели».

После прибытия в Санкт-Петербург второго октября, а следовательно, путь длинной в 1450 километров был пройден за 30 дней, то есть необходимо по воде в день преодолевать примерно 50 километров со всем шлюзованиями, производство воздушных шаров Леппиха и Шеффера разместили в Ораниенбауме, а именно Маскарадном зале (Каменное зало).

Каменное зало, которое в 1843 году по настоянию принцессы Фредерики Шарлотты Марии Вюртембергской перестроено в лютеранскую кирху святой Елены, в 1902 году пристраивают колокольню, но в 1967 году реставратор Плотников возвращает первоначальный вид.

Но то-ли материал набрал влажность во время транспортировки, то-ли в конце ноября очень холодно, но новый шар взорвался, и Александр I охладел к идее воздухоплавания, она потеряла для него практический интерес. Леппих после пребывания в России изобрел машинку для обрабатывания ногтей и гвоздей особой формы, а Георг Шеффер на военном шлюпе «Суворов» принял участие в плавании на Аляску, но на Гавайских островах сошел на берег, и леча королевскую семью, вошел в доверие, получил в дар долину Ханалеи на севере острова и реку Ханапепе, которую с легкой руки переименовал в привычное – Дон, и к 1816 году под его руководством было построено три форта: Елизавета, Александр и Барклай. Но в 1817 году, американцы все срыли, и заставили русских подданных отплыть домой. В дальнейшем Георг Шеффер способствовал переезду германских подданных в Бразилию.

В России вроде-бы и забыли об этих опытах, но в 1847 году, за пять лет до полета Анри Жиффара, 25 мая и 29 июня состоялись полеты Вильгельма Берга и Августа Леде на воздушном шаре 35 метров в окружности. Изготовлен из 924,5 квадратных метра ткани и объемом баллона 609 м3. Первым в воздух поднялся Берг, приводиться такое описание: «Шар оторвался от земли в половине девятого часа вечера в Дворцовом саду. Погода была чудная: на небе ни облачка, а лёгкий ветерок едва струил воздух. Начало полёта было медленно, шар даже стал опускаться. Воздухоплаватель, совершавший подобное путешествие в первый раз, по неосмотрительности и горячности вдруг облегчил аэростат, скинувши до 10 кг балласта. Шар, как орёл, помчался в подоблачной выси. Трудно изобразить, с какой скоростью он исчез из глаз многочисленной публики – в девять часов он уже мошкой мелькал перед глазами, потом как бы растопился в пустынном воздухе. Долго смотрели глаза любопытных: небесная синева была чиста и безоблачна – следов шара не было!»

Дальнейшее описание записано со слов воздухоплавателя: «Берг совершенно не замечал той быстроты, с которою он поднимался. С какою-то радостью он отделялся от земли. Закатившееся солнце ещё поглядело на смельчака и скрылось. Вид на Москву был очарователен: она расстилалась перед ним, увенчанная золотыми главами церквей и как бы погружённая в зелень садов. Шар нёсся всё выше и выше. Москва потом представилась ему горстью бисера, кинутого на роскошный ковёр зелени. Потом она обвилась туманом и, наконец, слилась с воздушным пространством. Прекрасен Божий мир! Но Берг помышлял уже воротиться к земле. Хотел проверить время – часы были забыты. Вздумал справиться о высоте полёта – барометра не было. Он даже не знал, по какому направлению летел за неимением компаса. Итак, он решил спуститься на землю. Протянул с надеждою руку к спасительному шнурку клапана, чтобы начать выпускать газ, осторожно потянул его – шнурок ни с места. Он повторил движение – шнур опять не действует. А шар несётся всё выше и выше».

После многочисленных попыток стало понятно, что отсыревший при подъеме шнур примерз к шару изнутри и шар поднимался: «Он летел всё выше и выше, ночное небо было мрачно, лишь яркие звёзды, блиставшие гораздо яснее, чем с земли, освещали неведомый путь. Воздухоплавателем овладела робость, которая перешла в совершенное отчаяние, когда чрезмерный холод высших слоёв атмосферы, несмотря на тёплую одежду, окостенил его члены, а изреженный воздух выгнал кровь из носа, ушей и рта. Дыхание становилось трудным, шея распухла, кожа на голове до того отекла, что шерстяная шапка его сделалась ему тесна, глаза налились кровью, и зрение так было мерцающе, что походило на состояние опьянения».

Совсем отчаявшись Берг сильно дернул клапан и шар стал опускаться. И через час встретился с деревом и землей в тридцати верстах от Москвы, по дороге ведущей к Сергиевой Лавре.

Второй полет совершенный через месяц Августом Леде, учтя ошибки предшественника прошел гораздо спокойнее. Зрители вспоминали: «аэростат носил следы минувшего путешествия: он во многих местах был зачинен и являл вид почтенного инвалида, исполнившего свой долг». Но и сам воздухоплаватель был осторожнее: «предприятие Берга можно назвать путешествием, воздухоплавание Леде – поездкой» и через какое-то время он опустился в двенадцати верстах по Владимирской дороге у деревни Ивановой, где селяне справляли Петров день41.

Итак, к середине 19 века в России имелось только четыре подтвержденных случая использования воздушных шаров:

1) 30 июня 1804 года в Петербурге русский учёный Я.Д. Захаров и бельгиец Э. Робертсон совершили полёт с целью наблюдения различных физических явлений.

2) В 1805 году участники российской кругосветной экспедиции под командованием адмирала, выходца из остзейских дворян Адама Иоганна фон Крузенштерна42 использовали воздушный шар для изучения воздушных потоков.

3) В 1812 году московские власти предприняли попытку построить несколько крупных шаров для бомбардировки наполеоновской армии (опыты Леппиха).

4) Полеты Берга и Леде.

Но существовали еще и множество проектов более или менее проработанных. К ним можно отнести работы 1841 года Андрея Матвеевича Снегирева, 1814 года рождения, преподававшего математику в Курске. Он предложил после множества опытов в высоком сарае к аэростату, наполненному водородом сверху прикрепить ровную плоскость на растяжках выполняющую роль паруса, и наклоном корректировать направление движения аэростата, что на практике с небольшой, порядка 27 сантиметров моделью удалось сделать. А для подъема и спуска изобретатель предложил установить в гондоле аэростата резервуар со сжатым водородом, соединенный с оболочкой аэростата трубкой. В каучуковую трубку следует вмонтировать кран и насос для нагнетания водорода, который при спуске будет перекачивать водород из оболочки в резервуар, тем