Дорога к рыцарству - Михаил Атаманов

– Не проще ли котельную обычную на дровах или угле сделать? – рассмеялся я.

Но Ленка моего веселья не разделяла, оставаясь очень серьезной.

– Не проще. И вообще, хочу заметить, насосов в Пангее пока что не изобрели. Да и водонапорных башен тоже. Может, они и есть где-нибудь у механиков дварфов в подземельях, но у людей таких технологий нет. Кроме Академии Магии, только во дворце правителя есть проточная горячая вода, там тоже на магии все устроено.

– Понятно, только вот арбалет тут при чем? Думаешь, его украсть могут?

Фея резко остановилась, закрыла глаза и потерла пальцами виски, словно отгоняя внезапно проявившуюся головную боль. Потом пожала плечами неуверенно.

– Вот так взять и украсть вряд ли, хотя ученики разные встречаются, за всех сказать не могу. Но устроить какую-то глупую шутку – это обязательно. Спрячут его, чтоб хозяин потом месяц искал, или наложат заклинание постоянного промаха. Ты помнишь шкуру варга, что Серый мне подарил?

– Конечно, помню. Я, кстати, голову варга давно выкинул – она испортилась и вонять мерзко начала.

– Так вот, что только с этой шкурой не вытворяли соседи со старших курсов! И спрятали ее магией, я два дня искала потом, пока заклинание рассеивания чар не догадалась в библиотеке найти и выучить. Оказалось, что шкура просто в моей комнате на стене висела на самом заметном месте. И заговорили шкуру – она стала иногда шевелиться и реветь страшным голосом. А потом один шутник, когда мы с девчонками днем на занятиях были, сделал так, чтобы шкура бросалась на входящего в комнату и обнимала когтистыми лапами. Я вошла вечером и чуть со страха не умерла!

Я, представив себе такую картину, весело рассмеялся и уточнил:

– А разве двери у вас не запираются?

– Запираются. Но, Пузырь, если я уже на первом курсе могу открыть простой засов волшебной палочкой, то представь возможности старшекурсников! Их обычные двери и стены не останавливают: если не откроют замок магией, так телепортируются сквозь стену! Более опытные парни и девчонки столько придумывают разных хитростей, чтоб подшутить над первокурсниками, ты даже не представляешь! Оживающие предметы, голоса из стен, призраки и фантомы, самозавязывающиеся в узел рукава на нашей форме… Я уже столько насмотрелась этих магических шуточек за свою недолгую учебу, что удивить меня трудно. Мою соседку Кару они так достали своими приколами, что она однажды настоящую огненную ловушку поставила на входе в ванную, когда мыться пошла, – теперь один парень с третьего курса лысым ходит, пока волосы заново не отрастут. А мы со Свелиной вообще изловили адепта девятого – ты только представь – курса! Это же почти квалифицированный волшебник, без пяти минут магистр какой-то ступени. А туда же, полез устраивать нам в комнате какие-то хулиганские фокусы.

– И как же вы изловили этого девятикурсника? – удивился я.

– Проще некуда. Мы после предыдущих фокусов с прыгающими по комнате жутко хохочущими тапочками и растущими прямо на каменных стенах грибами неприличной формы поставили ведро с водой сверху на дверь. Конечно, ловушка не ахти, но мы и ждали кого-нибудь попроще. А этот осторожный был – в сфере невидимости и с заклинанием неслышного шага двигался. Но приоткрыл дверь и получил ведром по голове! Мы сидели в комнате, готовили уроки, вдруг слышим грохот. Оборачиваемся – туча брызг, и мужик падает на пол, постепенно проявляясь из невидимости.

Так что даже в собственной спальне или закрытой ванной комнате нельзя быть уверенной, что рядом никого нет. Поэтому для сохранности арбалета его лучше не оставлять в Академии Магии. Возьми его с собой в дорогу!

Мы до вечера гуляли по паркам внутреннего города. Ленка говорила, что ей влетит за пропущенные занятия, но все равно ни в какую не хотела отпускать меня. Мы договорились, что я при первой же возможности буду возвращаться в Холфорд и видеться с ней. На прощание у ворот Фея поцеловала меня и пожелала удачной дороги.

Возвращаться в казарму я не стал. Вместо этого пошел в дом на окраине, который штурмовал вчера вечером вместе с ребятами и где заночевал. Хозяйка меня сразу узнала и очень обрадовалась. Я сказал ей, что беспокоился за нее и решил проверить, все ли нормально и не возвращались ли ассасины. Заодно предложил посторожить ее дом до утра. Старушка обрадовалась и угостила меня вкусным ужином, а затем постелила диван в комнате на втором этаже. Вообще, это оказалась очень добрая и отзывчивая женщина, только очень уж болтливая. Она без умолку о чем-то рассказывала – про свою молодость, про соседей, про жильцов, про недавние события на рынке… Я в свою очередь во всех красках расписал ей сегодняшний бой на арене. Старушка жадно ловила каждое мое слово. Можно было не сомневаться, что завтра она перескажет все в подробностях соседям, и не один раз. Я на всякий случай поинтересовался, слышала ли она про замок Древний Брод, но это название она слышала впервые.

Спал я беспокойно, даже несколько раз среди ночи просыпался с мыслью, что пора вставать и торопиться в дорогу. С самыми первыми проблесками рассвета я оделся и еще до утренней побудки вошел на территорию полка. Серафим уже давно не спал. Он успел позавтракать и собрать наши с ним вещи в дорогу. Я поинтересовался, как обстоят дела с нашим увольнением, и Серафим постарался успокоить меня:

– В целом справился. Но оклад за последние дни нам не дадут. И надеюсь, ты не успел привязаться к своему коню? Его держали в стойлах полка, кормили казенным овсом, за ним ухаживали конюхи. Как оказалось, он теперь числится за четвертым полком, и забрать его никак не получится. В полку тоже неглупые люди – понимают, что мы очень спешим и не можем тратить время на всю эту бюрократию. Мне прямо намекнули: хотите по-быстрому оформить увольнение – оставляйте скакуна.

– Это подарок друга! – возмутился я. – Я готов заплатить за его содержание, но это мой конь!

В душе я понимал правоту доводов Серафима, но обида душила меня, и поэтому я готов был идти на принцип и спорить, доказывать, скандалить.

– Есть еще вариант, – предложил Серафим, не сумев убедить меня. – Ты можешь оставить вместо коня арбалет. Сержант, да и сам капитан откровенно восхищались этим оружием.

– Арбалет лучшего друга? Ни за что! Я лучше оставлю коня, – сразу решил я. – Коня я еще себе найду, а вот такой арбалет – единственный во всей Пангее.

– В таком случае сдаем на склад казенное обмундирование и пойдем прощаться с ребятами, – предложил мне напарник.

Проводить нас собралась целая толпа знакомых. Нас хлопали по плечам, желали успехов на новом месте, давали какие-то советы. Даже вечно хмурый и недовольный капитан вышел в такую рань на плац и обнял меня:

– Прости уж меня, старика, если чем обидел. Давно в полку не было настолько способного новичка, как Петр Пузырь, – смелого, сильного, честного. Сынок, я и строг был к тебе, потому что ты был лучшим. Вот и сейчас мне грустно, что полк теряет способного десятника, и одновременно я радуюсь за тебя. Как ни крути, слуги герцогов живут лучше, чем мы – обычная городская милиция. Но не забывай свою первую армейскую школу и, как бы твоя жизнь ни сложилась, всегда держи тот высокий уровень, который ты здесь показывал.

Прощание вышло трогательным и теплым. Я отдельно пожелал успехов Сухому – этот миниатюрный юноша был назначен десятником вместо меня и должен был набирать заново людей в свой десяток. С первыми лучами солнца мы с Серафимом вышли из ворот казармы и направились к Северным воротам города.

От одного из приезжих торговцев мы узнали дорогу к замку Древний Брод. Оказалось, что это старое гнездо дворянского рода Кафиштенов – даже не замок, а скорее небольшая крепость на берегу одного из притоков Стреминки, почти на самой границе с территорией остроухих эльфов. Добраться до замка Древний Брод можно по Северному тракту – идти пару дней прямо, а потом у деревни Комарье свернуть направо, следуя указателю. На проселочной дороге ориентиром будут служить старые развалины эльфийского города, миновав которые еще через полдня мы доберемся до нужного замка.

Пройдя сквозь Северные ворота, мы ступили на широкий мощеный тракт, уходящий вдаль, насколько хватало глаз. Серафим огляделся, окликнул паренька на проезжающей мимо телеге и попросил подвезти. В повозке лежал босоногий, несмотря на холод, грузный бородатый мужик в заношенной и многократно залатанной рубахе почти до колен и грязных протертых штанах. Он был изрядно пьян и спал на слое сена. Лошадкой правил его сын – длинноволосый паренек примерно моего возраста в несуразных закатанных штанах и рваной кожаной куртке на голое тело, с громадным фингалом под левым глазом. Царственным жестом парень указал нам на место у себя за спиной, чем мы сразу же и воспользовались. Оказалось, что нам по пути, так что до самого вечера можно было с комфортом ехать. Я сразу же улегся на слой свежего сена и блаженно закрыл глаза. Осеннее яркое солнце напоминало всему живому, что до зимы еще далеко. В пронзительно-синем небе несколько клиньев журавлей обучалось слетанности перед длительным путешествием в теплые края. Телега убаюкивающе подрагивала на камнях и выбоинах дороги. Я и не заметил, как задремал.