Заговор Англии против России. От Маркса до Обамы - Нурали Латыпов

А мы донашиваем лохмотья «монетаризма»…

«Убогая душа частного интереса»

Культовая фигура рыночного фундаментализма – Фридрих Август фон Хайек. Его знаменитое эссе «Пагубная самонадеянность. Ошибки социализма» – своего рода библия наших «либералов». Хайек строго порицал даже Альберта Эйнштейна, «величайшего гения эпохи» с его же, Хайека, слов. За то, что он польстился на популистский лозунг социалистов: «Производство ради удовлетворения потребностей общества должно прийти на смену производству ради прибыли, присущему капиталистическому порядку». По утверждению «гуру», раздражённого «повадливостью» гения, Эйнштейн слишком доверчиво следовал социалистической агитации об «экономической анархии капитализма».

Да, планирование – «сердце социализма», соглашается Хайек. Но оно же и его пагуба, ахиллесова пята. Поборники социализма уповают на то, что «плановая экономика обещает не только социальную справедливость (по Хайеку «там, где нетсобственности (частной), нет и справедливости»), но ещё и более эффективна в использовании экономических ресурсов». Казалось бы, с насмешкой покачивает головой «гуру», «в высшей степени правильный взгляд». Но на самом-то деле, как на грех, именно в этом пункте и таится, дескать, «пагубное заблуждение» всех социалистов и сочувствующих западных интеллектуалов. Об этом буквально вопиет Хайек со страниц своего эссе. И выдвигает один за другим искусные философские аргументы и софизмы, неизменно умозрительные, отвлечённые от презренной реальности. Той самой, в которой обретаются и зарабатывают на хлеб насущный предприниматели и наемные работники. Конкретика, динамика, эволюция реальных соперничающих экономических укладов в писаниях Хайека намеренно, с вызовом, отсутствуют. Как если бы капитализм со времен Адама Смита оставался первозданным. Оспорить Хайека не так-то просто. Интеллектуальный блеск его памфлета «Пагубное заблуждение» завлекает неофитов.

Альфа и омега учения Хайека проста: частный предприниматель, испокон веку действующий на свой страх и риск, алчущий барыша, якобы более верный «компас» экономики, чем государство, которое вмешивается в приватные отношения рыночных игроков. Все вместе и каждый за себя, частные собственники и создают тот, по вердикту Хайека, благой «расширенный порядок», лучше которого и быть не может. А что до государства и его институтов, социалистических «подкопов» под неприкосновенность рыночных стихий, то всё это – зло и искажение.

Государство в сиротской юдоли «ночного сторожа», напоминает Латыпов, – на новоязе грефов. Выходит, что ли Маркс возводил напраслину, когда уничижительно отзывался про «…притязания частного интереса, убогая душа которого ни разу не была озарена государственной идеей».

Как же мы жили – не тужили без разуваевых?

Наши «либералы» принимают на веру, что именно превосходство рыночного фундаментализма и обусловило поражение Советского Союза в экономическом состязании с Западом. Если эффективность присуща лишь рыночной экономике, то как быть с такой вот неувязкой? Совокупные финансовые, промышленные, технологические и инновационные ресурсы стран Запада и сателлитов заведомо и почти кратно превосходили аналогичные – СССР и стран Варшавского договора. Вопреки россказням – якобы вся страна «горбатилась» на ВПК, в СССР – по достоверной статистике – доля потребления в национальном доходе, вложений в человеческий капитал были преобладающими. И на поверку оказалось, когда покровы секретности пали, что в решающей сфере критических высоких технологий, от которых зависели безопасность и обороноспособность СССР, наша страна шла вровень с Западом!

И всё-таки у либералов есть кое-какие доводы в пользу «спонтанного» рынка. Самый «неотразимый» из них Хайек излагает с торжеством: «Совокупность ресурсов, которые должны быть отражены в подобном плане (народнохозяйственном. – Авт.), просто-напросто никому не может быть известна, и потому не поддаётся централизованному планированию». И впрямь камень преткновения! Козырная карта неугомонных апологетов «невидимой руки». В полемическом запале фон Хайек договаривается до того, что большинство людей на свете существуют лишь благодаря столь презираемому интеллектуалами «торгашеству». Выходит, буржуа – пуп земли. Как же мы в СССР – обращается Латыпов к жизненному опыту поколений советского общества – жили – не тужили без разуваевых и колупаевых? Или нам нужно в ножки поклониться теперь Дерипаске за то, что он держит на плечах, как атлант, тот самый «расширенный порядок», что патетически восхваляет фон Хайек. Эта таинственная, внеземная мистерия рынка для впечатлительных натур, которые зачитываются откровениями «гуру», обладает неотразимой притягательностью. Что и говорить, в этом всё искушение и соблазн. На самом деле подмена противоречивых многомерных реальностей современной экономики «метафизикой» рынка далека от научного познания.

За кем всё-таки правота – Зиновьевым или Хайеком? Каждый волен решить по-своему. Вместе с тем надо признать – трезво оговаривает Латыпов: плановая система при зрелом социализме начала давать серьёзные сбои. Её ёмкости и инструментов уже недоставало для покрытия всех задач расширенного воспроизводства. Жёсткое централизованное планирование и регулирование возросших, на порядки, товарных, инвестиционных, денежных потоков в экономике сковывали хозяйственную инициативу производителей. Незадавшаяся косыгинская реформа явилась драматическим ответом на ранние проявления системного кризиса…

Живая леонтьевская «матрица»

Нурали Латыпов, кибернетик по образованию, системный аналитик, делится своими размышлениями о том, какими сложными путями шли поиски оптимизации планового хозяйства в СССР. В соотношении затраты/результат эффективность его неуклонно снижалась. Реформы хозяйственного механизма, внедрение ограниченных моделей хозяйственного расчета и самофинансирование трудовых коллективов не дали искомых результатов.

В Советском Союзе велись пионерные исследования и разработки по математическому моделированию оборота ресурсов в народном хозяйстве. Латыпов напоминает: «Ещё в 20-е, когда в СССР – впервые в мире! – поставили задачу планомерного развития народного хозяйства в целом, Василий Леонтьев, будущий нобелевский лауреат 1978-го года, опубликовал научную работу. В ней он обосновал, что в основе плана лежит матрица производственного баланса. Для своего времени это было открытие. Леонтьев разработал первые методологические основы балансового метода планирования. Он стал основой, на которой строились годовые и пятилетние планы в СССР. Не только Госплан Союза ССР, но и правительства развитых капиталистических стран пользовали леонтьевский метод. Разработки нашего соотечественника во многом способствовали японскому «экономическому чуду». И ныне в Японии на уровне правительства и крупных корпораций ежегодно составляются тысячи балансов. Балансовый метод используют и финансово-промышленные группы Запада для оптимизации экспортно-импортных потоков, планирования сбыта и инвестиций».

Выдающиеся советские математики Виктор Глушков и Леонид Канторович разработали сложные математические модели, чтобы свести в единый народнохозяйственный план оборот 20 миллионов единиц изделий и ресурсов. Академик Глушков предпринял смелую попытку построить общегосударственную автоматизированную систему управления (ОГАС). По убедительному мнению Латыпова, по тем временам это был неосуществимый замысел. Попросту вычислительные мощности всего Советского Союза были слишком малы для того, чтобы подступиться к ОГАС. Тем временем академик Канторович путём сложного математического моделирования нашёл искомые ответы. И оказалось, что любой достижимый на практике уровень планирования эффективного оборота на рынке является лишь приближённым. Канторович исследовал сравнительные характеристики различных способов оптимизации оборота ресурсов и стоимостей на всех уровнях хозяйственного организма. И оказалось, что рыночная, децен тра ли зованная экономика даёт результат в 3–5 раз хуже теоретически возможного точного расчета. Но и централизованная плановая экономика показывает результат, далекий от идеала.

Означает ли это, что фон Хайек – хоть отчасти – прав? Его последователи в Высшей школе экономики как заговорённые вторят за своим «гуру»: «Так называемая рыночная экономика, строго говоря, не является экономикой, то есть хозяйством». Не является хозяйством! Вот где пролегает бездна, разделяющая полярные идеологии. Нурали Латыпов занимает сторону поборников социализма, который, как молодая формация, прошёл лишь первый круг своего становления. Из всего хода размышлений Нурали Латыпова следует вывод, что реальный социализм оказался ещё «зелен», если брать по летоисчислению Истории. Первый тяжёлый системный кризис социализма в СССР – стечение обстоятельств, а не «фатум». Капитализм тоже ведь извечно на качелях – от процветания к прозябанию. А этой, живучей, формации от роду уже четыреста лет с гаком!