Неприятности в клубе «Беллона» - Дороти Ли Сэйерс

– Опасная штука – теории! Например, – возьмем наш случай, – за свою недолгую жизнь довелось мне поглядеть на пару-тройку покойничков, и, если бы я стал разводить теории на этот счет, просто судя по внешнему виду тела, знаете, что бы я сказал?

– Одному Господу известно, что скажет неспециалист по поводу медицинской проблемы, – отпарировал доктор, кисло усмехаясь краем губ.

– Верно, ах, как верно! Ну так я бы сказал, что скончался он весьма давно.

– Это слишком расплывчато.

– Вы сами сказали, что трупное окоченение заметно развилось. Ну, дадим шесть часов на то, чтобы оно наступило, и… когда там оно сходит?

– В тот момент окоченение уже разрешалось – разве я об этом не упомянул?

– Упомянули. А мне казалось, что трупное окоченение сохраняется в течение двадцати четырех часов или около того?

– Иногда. А иногда сходит очень скоро. Быстро развилось – быстро разрешилось, вот такое правило. Однако я с вами согласен: при отсутствии прочих данных я бы сказал, что смерть наступила куда раньше десяти утра.

– А, признаете?

– Признаю. Но мы знаем, что генерал пришел в клуб не раньше четверти одиннадцатого.

– Итак, вы беседовали с Уильямсоном?

– О да. Я подумал, что лучше все проверить, насколько возможно. Так что могу лишь предполагать, что, поскольку смерть наступила внезапно, да и в комнате было тепло, – покойный ведь сидел у самого огня, – процесс начался и закончился очень быстро.

– Хм-м! Вы, разумеется, отлично знали конституцию бедолаги?

– Да, пожалуй. Генерал Фентиман был очень слаб. Сердце, знаете ли, начинает сдавать, когда перешагнешь за девятый десяток. Это могло произойти где угодно: я так и ждал, что он вот-вот отдаст богу душу. Кроме того, старик, видите ли, пережил изрядное потрясение.

– Что же произошло?

– Повидался с сестрой накануне вечером. Вам, полагаю, о встрече уже рассказали, раз вы, похоже, все об этом деле знаете. А после того генерал отправился на Харлей-стрит, ко мне. Я посоветовал ему постельный режим и покой. Артерии перегружены, пульс аритмичный… Старик разволновался – что вполне естественно. Ему бы хорошенько отдохнуть. А я так понимаю, он настоял на том, чтобы встать, несмотря на головокружение и слабость, – доплелся сюда, – а попробуй его удержи! – и тотчас же испустил дух.

– Это все понятно, Пенберти, но когда – когда именно – это произошло?

– Один Бог знает. А я – так нет. Еще стаканчик?

– Нет, спасибо; не сейчас. Послушайте, я так полагаю, у вас никаких сомнений не осталось по поводу всей этой истории?

– Сомнений? – Доктор уставился на Уимзи во все глаза. – Ну, разумеется! Если вы имеете в виду причину смерти – безусловно, ни малейших сомнений на этот счет у меня нет. В противном случае я бы не выписал свидетельства.

– А в отношении тела вам ничего не показалось странным?

– О чем вы?

– Вы не хуже меня знаете, что я имею в виду, – отрезал Уимзи, резко разворачиваясь и глядя прямо в лицо собеседнику. Его светлость преобразился точно по волшебству: словно из бархатных ножен вдруг взвилось стальное лезвие. Пенберти встретился глазами с лордом Питером – и медленно кивнул.

– Да, знаю. Но, прошу вас, не здесь. Лучше нам подняться в библиотеку. Там наверняка никого нет.

Глава 5

Тупик

Библиотека клуба «Беллона» неизменно пустовала. Это была просторная, тихая, приятная на вид комната; книжные полки в ней размещались по отсекам, причем в каждом стоял стол для письма и три-четыре стула. Изредка кто-нибудь забредал под эти своды полистать атлас «Таймз» или фолиант, посвященный стратегии и тактике, или извлечь на свет давние списки офицерского состава, но по большей части в библиотеке не бывало ни души. Устроившись в самом дальнем отсеке, отгородившись книгами и тишиной, любители конфиденциальных разговоров могли беседовать без помех, точно в исповедальне.

– Ну так как насчет этого самого?.. – начал Уимзи.

– Насчет чего?.. – с профессиональной осторожностью отозвался доктор.

– Насчет ноги?

– Интересно, а кто-нибудь еще заметил неладное? – промолвил Пенберти.

– Сомневаюсь. Я, разумеется, заметил. Но, в конце концов, такого рода штуки – мое хобби. Возможно, не самое популярное – пусть препротивное, но все-таки мое, родное. По чести говоря, у меня просто-таки дар в отношении покойничков. Но я не был уверен, что все это значит, и видел, что привлекать внимание вы не хотите, вот и не стал лезть вперед.

– Да – я хотел сперва хорошенько все обдумать. Видите ли, на первый взгляд складывалось ощущение довольно-таки…

– Неприятное, – подсказал Уимзи. – Знали бы вы, сколько раз я уже слышал это слово за последние два дня! Ну что ж, посмотрим правде в глаза. Давайте с самого начала признаем, что, как только трупное окоченение разовьется, оно так и держится, пока не начнет разрешаться, а это происходит обычно сверху вниз, от жевательных мышц лица, а вовсе не начиная с коленного сустава. Так вот, у Фентимана челюсть и шея были точно деревянные – я сам пощупал. Но левая нога свободно болталась в колене. Как вы это объясняете?

– Я крайне озадачен. Как вы, вне сомнения, знаете, очевидно было бы предположить, что сустав вывернули, – кто-то или что-то, – уже после того, как наступило окоченение. В таком случае, разумеется, он не застынет снова. Останется болтаться до тех пор, пока все тело не обмякнет. Но вот как это произошло…

– О том и речь. Мертвецы обычно не разгуливают по клубу, защемляя ноги и выворачивая суставы. И, уж разумеется, если бы тело нашли в таком положении, об этом бы точно упомянули. Вот вы можете себе представить, чтобы, к примеру, один из наших ребятишек-официантов, обнаружив в лучшем из кресел престарелого джентльмена, недвижного, точно деревянная кукла, удовольствия ради подергал бы его за ногу и бросил как есть?

– В голову мне приходит только одно, – отозвался Пенберти. – Может быть, официант или кто-то еще нашел труп, попытался его сдвинуть – а затем запаниковал и сбежал, никому ни слова не сказав. Звучит нелепо. Но люди, случается, совершают редкие глупости, особенно когда напуганы.

– Но чего тут бояться?

– Для человека с расшатанными нервами вполне довольно. У нас тут есть один-два контуженых, за которых в экстремальной ситуации я не поручусь. Возможно, стоило бы проверить, не демонстрировал ли кто из них особых признаков возбуждения или шока.

– Недурная идея, – протянул Уимзи. – Предположим – да, предположим, к примеру, что некто, так или иначе связанный с генералом, страдает нервным расстройством… и предположим, что он вдруг наталкивается на окоченевший труп. Думаете, такой человек, вероятно, мог