Илья и черная вдова - Галина Валентиновна Чередий

Неужели я, урод никакущий, на девчонку наткнулся и завалил, согласия не спрашивая. Потому как был в таком состоянии, что хрен что спросить бы мог, а и спросил бы, вот с хера ей соглашаться с ходу? На рожу в шрамах поближе посмотреть?

– Ну, судя по тому, как ее гнуло и мотало под тобой, когда я на вас наткнулся ночью, тебя разыскивая, было все добровольно. Или же ей все понравилось уже в процессе, – заржал Гром цинично, а я скривился. – Да ладно, мужик, претензий же после не предъявила, значит, ңорм все, зашел ты девушке, как надо. И вышел тоже. А что сам не помнишь, ну так с кем такого не бывало. По нажиралову чего только не начудишь. Главное, чтобы без последствий. И тебе в этом свезло, а Петровичу – нет. Хотя говорил я ему, сразу предупреждал.

– Да чего заладил ты, давай объясняй дальше! – воспользовался я поводом сменить тему.

— Не у меня же тут случился момент реанимации памяти. Я и рассказываю. Короче, первый парень у Инки был, но недолго. Прямо на выпускном в школе драка случилась и его убили. Местные мне сказали, что молодняк чуть винцом домашним глаза залил,и к ней другой однoклассник попытался подкатить, мол, нравилась она ему всегда, а тут была не была. Вот и подрались пацаны. Итог – один в могиле, второй на зоне.

– Ну и? – не усматриваю пока никакого криминала со стороны девушки. - Сам говоришь, по пьяни всякое бывает. А тут ещё и молодежь горячая и ревнивая.

– Αга, первый раз – не педераст, дальше слушай! Погоревала наша Инка годик, но тут к ней посватался один паренек местный постарше, год только как из армии вернулся. Стали гулять, обжиматься, все как полагается. Месяцок походили,и вдруг парень раз и утонул в тамошней речке-вонючке. Народ уже тогда шептаться начал, что на Инке порча, что ли, какая-то или типа того. Ее мамаша-то тоже двух мужей схоронила.

– Бред какой-то.

— Ну бред – не бред, а только через два года нашелся ещё один дебил-смертник. Взял и женился на Инке и даже в путешествие свадебңое повез на машине к морю. По местным меркам состоятельный был мужик. Короче, к морю он ее повез, а обратно его уже двухсотым привезли. На обратной дороге в аварию попали они. Он на месте насмерть, через лобовуху выкинуло, а на черной вдове нашей несколько царапин всего. В поселкė их мухосранском от нее все мужики тогда уже конкретно шарахаться стали, никакими сиськами и мордахой смазливой не подманишь.

Громов дух перевел, а мне вдруг стало так дико жаль эту Инку. Вот бывает же у человека жизнь не складывается – ну никак,и раз за разом хреначит под дых,и она и люди вокруг ещё добавляют охотно.

– Вот мамаша ее и пристроила в тот военный санаторий, - продолжил Никитос. – А чё, прицел-то идеальный. Нас таких раненных, oголодавших да жизнью битых сколько через него проходило. А она смазливая, в глазках прямо слезы сочувствия постоянно, сиськи-жопка такие, что лапы сами тянутся, все при ней, вон и на ласку отзывчивая да щедрая, как ты у нас опытным путем выяснил. По-любому кто-то должен был попасться ей. Наш Петрович и попался. Да конкретно так. Я же ему сразу про то, что она под тебя ложилась, рассказал, когда он нас “обрадовал”, что жениться на ней решил. А ему похрен. Сказал мне – “я сразу понял, что она девчонка добрая”, прикинь! *бануться можно! Добрая ноги раздвигать по углам, – я резко вдохнул, сжав до скрипа руль. Гром – друг мне, спины друг другу не раз прикрывали, но вот прямо сейчас по зубам ему двинуть край как приспичило. – Я психанул, решил все про нее выяснить.

– Гром, вот не ожидал от тебя! Ходить о бабе сплетни собирать – это днище же!

– А ты рожу не криви, Горе! Это, если про свою бабу грязь пойти сoбирать,то гаже некуда. А когда за друга и командира, которому жизнью обязан… то это нормально, понятно?! И не сплетни я собирал, умник, а факты и сведения.

– Ага, по бабкам местным, для которых все проститутки и нарики, и мужикам, которым небось не дала , вот и оговаривали.

– Да в жопу иди! Я все ещё и по официальным каналам проверил, не лох ведь.

– Не лох, а в порчу или проклятье веришь.

– Какая уже на хер разница, что это,и во что верю! Петрович в могиле, а ему было ещё жить и жить. Это для тебя не факт? Он же п*здец какой крепкий мужик был, оглоблей не перешибешь!

– Все мы крепкие-крепкие, но однажды весь ресурс выходит. Причина смерти установлена?

– Ага, сердце. Но я считаю – херня.

– Считай, конечно, но против правды не попрешь.

– Еще как попрешь. Я так все не оставлю. Буду копать. Ты со мной?

“Помоги мне”, - беззвучно произносили бледные губы женщины, которой я, выходит по всему, попользовался, словно тварь какая-то. Скот пьяный! Переспал и свалил, не оглянувшись и слова даже не сказав. Кто так поступает-то?

– Давай потом поговорим об этом, – кивнул я на микроавтобус, что уже въезжал на парковку перед кабаком.

– Давай потом, – согласился друг.

– А эта вторая баба-то кто? - вспомнил я фигуристую беременную, что вела себя прям по хозяйски.

– Это Танька же, личная помощница Петровича. Ну и любовница по совместительству. Хорошая такая баба, понимающая.

– Так она от него, что ли… – я сделал жест, изображающий округлившийся живот.

– Да хрен знает. Ты же знаешь… знал командира, он считал, что баб драть надо, а ңе беседы о них вести. Может,и от него. С Инкой-то у них никак не выходило. Не плодятся, видать, эти самые черные вдовы, ага.

Вот заколебал он этим уже.

– Хорош уже пургу нести, Гром. Дочка же есть вон у них.

– Бля, Горе, ты у нас как с Луны какой-то или глуховат по жизни. Нюська – Петровича дочка, а не общая. Первая-то жена у него в родах померла. Не знал?

– Не знал. Я