День совка. Детектив поневоле - Георгий Вед

хомяка засунуть в детскую рукавицу и смотреть, потом на то, как торчит из неё его нос. Забавное зрелище, да и настроение улучшается на раз.

Закрыть за собой дверь по-тихому не получилось, пришлось вспомнить детство и закрыть дверь как полагается – от души. Вот только рвануть с места и пронестись с ветерком по пустому городу у нас не получилось. «Копейка» тупо отказывалась заводиться, не смотря на все добрые уговоры Константина.

Не то что бы она капризничала и набивала себе цену, а просто она не собиралась ехать вообще никуда. Даже не чихнула ни разу, ради приличия или намёка. Еле слышно выругавшись, Костя повернулся ко мне и виновато произнёс:

– Не волнуйтесь, Виктор Дмитриевич, сейчас поедем. Этот чёртов карбюратор меня в могилу сведёт. Сколько раз просил хозяина заменить его совсем, – Костя продолжал говорить, выйдя на улицу, благо возле вокзала было тихо. – Так нет же, ни в какую: дорого стоит, где я его тебе достану, почини и езди как все. А как на нём ездить то? Кому только не показывал его, никто не может настроить. Говорят заводской брак. А один и вовсе мне сказал о том, что он проклят. Вы себе это представляете – карбюратор проклят и это в наше-то время?

Костя продолжал жаловаться на жизнь, уже копаясь под капотом. Через отрытую водительскую дверь мне всё хорошо было слышно. Хотя думаю, что причина хорошей слышимости была не только в этом. Краем глаза я заметил, что к нам подходит какой-то человек. Вернее сказать, он подошёл к моей двери и не громко постучал пальцем в стекло.

Немного повертев ручкой, я опустил стекло и тут же увидел в нём лицо таксиста с горбатым носом и «аэродромом» на голове. Тянуть кота за причиндалы он не стал и предложил мне, как есть с характерным акцентом:

– Здравствуй, дорогой. Зачем так страдать? Садись ко мне, домчу как ветер в любое место. Возьму не дорого, по-человечески. Что скажешь?

– Спасибо, – любезно ответил я, и добавил, – Мне спешить некуда.

– Извини, хотел как лучше, – развёл руками таксист и затем поправил на голове свою кепку, – Если что, я рядом стою.

Он указал рукой на свою «Волгу». Честно говоря, я бы сорвался без раздумий, но у меня была иная программа на эту поездку – мне нужна была информация, которой обладал Костя. Резон значимый, а на «Волгах» я ещё в детстве накатался до тошноты. Так вышло. Но вот салон у них большой сделан для таких спортсменов как я – это бесспорно.

– Не вопрос, – ответил я, на что таксист задумался, явно не ожидая такого ответа.

– Ещё немного и поедем, – сообщил мне Костя, запрыгнув на своё место и повернув ключ зажигания.

На этот раз «копейка» чихнула и, судя по реакции водителя это было хорошим знаком. Выскочив из машины, он продолжил ремонт под капотом.

Малочисленные пассажиры с Вологодского поезда потянулись кто на автовокзал, а кто на остановку городского автобуса. Сонные люди, с чемоданами и сумками, одетые без особых изысков и модных писков.

Я же заметил, что подъехала ещё одна «Волга» с шашечками на бортах и остановилась возле своих собратьев. Приехавший водитель вышел из салона и начал что-то рассказывать коллегам, жестикулируя руками.

В какой-то момент, все трое уставились на меня. После чего приехавший водитель быстрым шагом направился в здание вокзала. Вышел он оттуда через минуту, в сопровождении двух милиционеров, которые прямиком шагали в нашу сторону. Вот тебе, бабушка и Леонтьев день. Чего же я успел натворить то?

Водитель шёл следом за блюстителями правопорядка, что-то не громко им рассказывая. Козырнув с небольшим нагибом возле опущенного стекла, старший милиционер представился:

– Старший сержант Стёпочкин. Предъявите, пожалуйста, ваши документы. Ничего серьёзного, простая формальность.

– Что-то случилось? – поинтересовался я, запуская руку во внутренний карман пиджака.

– Ночью поступила ориентировка о ДТП в пригороде Ленинграда. Такси всмятку, водитель в реанимации, – старший сержант взял в руки моё удостоверение, внимательно изучая его и немного помедлив, продолжил, – Пассажир этого такси таинственным образом исчез. И некоторые товарищи утверждают, что этим пассажиром были вы.

Костя вышел из-за капота машины и молча, смотрел на происходящее, разинув рот.

– Он это был! – запричитал таксист, размахивая руками, – Мамой клянусь! Мне земляк, который его вёз, по рации сообщил. Я за ними следом ехал, пассажира вёз. Теперь он в реанимации. Говорил, детектива известного из Ленинграда везу срочно до Волховстроя. Сыча…, то есть – Сычёва. На поезд говорит, опоздал. Он это! Я газету сам видел.

– Подождите, товарищ, – перебил таксиста старший сержант, – Сейчас разберёмся. Виктор Дмитриевич, выйдите, пожалуйста, из машины. Документы ваши подлинные и сомнений не вызывают. Но есть ориентировка и мне нужно её отработать. Это не займёт много времени. Простая формальность и я вас сразу же отпущу.

Я вышел из машины, поправляя пиджак. Честно говоря, я не имел ни малейшего понятия, о том, о чём они тут говорят. Но вот интерес к тому, что это поможет мне открыть некоторые тайны относительно моей биографии проснулся во мне не малый.

– Мне скрывать нечего, – спокойным голосом произнёс я.

– Как же, нечего! – возмутился таксист, – Видали мы таких, аферистов. Он выдаёт себя за другого человека.

Коллеги таксиста уже стояли у него за спиной.

– Как вы это себе представляете, если я стою сейчас перед вами здоровый и невредимый? – поинтересовался я у агрессивного таксиста. До Волховстроя я действительно ехал на такси и потом пересел на поезд. Спросите у проводницы, она подтвердит.

– Ты мне зубы не заговаривай….

– Тихо! – скомандовал старший сержант и после обратился ко мне, передав моё удостоверение своему коллеге, – В ориентировке сказано, что у детектива Сычёва на правой руке, в районе локтя имеется характерная родинка и спутать её с чем-либо не возможно. Больше в ориентировке ни о чём не сказано. Есть родинка – есть человек. У нас и других дел хватает. В конце концов, пусть они там, в Ленинграде сами с этим разбираются.

– Я готов, – без тени сомненья предложил я, снимая пиджак, – Все мы люди деловые, так чего за зря время терять.

Я кинул пиджак на заднее