Мангуп (СИ) - Станислав Иродов

     – Я решил лично поинтересоваться у тебя, куда это ты послал своих ребят? Ведь не могли же они по собственной инициативе бросить хана и показать спину врагу?

     Хан приветливо улыбнулся:

     – Спасибо, что пришёл на помощь, Ахмед! Моими ребятами руководит инстинкт, многовековой опыт: если врагов больше – беги. Но битва продолжается. Они вернутся. Кстати, калитка за тобой захлопнулась. Теперь мы оба в окружении.

     Действительно, стрелы всё гуще сыпались с неба. Ордынцы оправились от удара и затянули пробитую брешь. Латники Феодоро разворачивались, уплотняли ряды для защиты от наседавших врагов. Битва разгорелась с новой силой. Стуки мечей, крики ярости и боли заполнили поле боя. На высоких конях рослые воины князя были как скалистый берег, об который разбивались нестройные волны атакующих ордынцев. И всё же, под напором превосходящих сил врага, медленно, но неуклонно сжимался смертельный круг. Взметнулись в воздух тысячи арканов. Крылья за спиной феодоритов – изобретение поляков, спасали всадников, а если аркан цеплялся за доспех, его рубили мечами. Но врагов было больше, значительно больше, и падали с лошадей феодориты, словно рушились береговые глыбы под ударами штормовых волн.

     Князь кивнул сотнику из личной охраны:

      – Сигнал!

     Сигнальная стрела взмыла вверх, оставляя за собой шлейф дыма. Прошло ещё несколько мгновений, и, перекрывая шум битвы, до слуха сражающихся донёсся глухой стук тысяч копыт, словно сорвался камнепад с небесных круч. Это накатывалась лёгкая конница феодоритов. Пять тысяч народных ополченцев, вооружённых за счёт местных феодалов. Они не были профессиональными воинами как личная гвардия князя, но сотни лет борьбы за существование каждого виноградаря и рыбака превратили в грозного воина.

Земля гудела. К феодоритам присоединились тысячи вернувшихся татар, и удар объединённой конницы переломил ход сражения. Ордынцы оказались в тисках. Они бросились со всех лошадиных ног убегать через вот-вот готовую захлопнуться щель. Их догоняли татары и рубили по спинам, словно хлестали сверкающими плетьми.

     Но это была ещё не победа. Далеко не всё войско хана Ахмата попало в клещи. Великая Орда получила удар, но не поражение. Крымские татары благоразумно не преследовали бегущего врага, потому что значительная доля войск хана Сеид Ахмата ещё нависала над опустошённым центром союзных войск.

     Две армии опять застыли напротив друг друга. А за Доном на его крутом правом берегу грозной чёрной тучей, блестя доспехами в лучах заходящего солнца, стояла русская армия молодого князя Ивана Третьего. Переправа через древнюю реку Русь, которую аланы, союзники готов, назвали Доном - рекой, где зародилась, и где под ударами венгров погибла первая готоаланская Русь, не такое скорое и безопасное дело, и не могли русские помочь своему союзнику, Хаджи Гирею. Только главное для русских –  закрыть путь хану Ахмату на Москву.

     Ночью почти никто не спал. Союзная армия Крымского Ханства и княжества Феодоро была готова в любую минуту отразить нападение Орды. Но едва забрезжил рассвет, как стало ясно: хан Ахмат ночью тихо ушёл в свои бескрайние степи. Стояло лето 1464 года от рождества Христова.

Глава 1. Вопрос власти.

Семейный совет был назначен на утро. Сразу после завтрака мужская часть княжеской семьи собралась в тронном зале. Все сидели на лавках вдоль стен. Трон был печально свободен. Умер базилевс Телемах, князь Алексей, которого татары звали Олобеем – Великим беем. Зеркала занавешены. В зале полутьма. Тишина, только шорох дождя за окном, и где-то отдалённо через толстые стены скорее угадывался безутешный плач вдовы.

Наконец, тяжело вздохнув, с места поднялся старший брат умершего, Николай.

     – Мы все глубоко скорбим по ушедшему князю Алексею, нашему дорогому брату, но жизнь продолжается, и нам необходимо решить, кто будет следующим князем в стране.

     – Вы не имеете права ставить вопрос власти на обсуждение совета,– вскипел молодой княжич Александр, сорвавшись с места. – Я единственный сын князя Алексея, его соправитель, и по праву наследования власть принадлежит мне. Почему этот вопрос поставлен на семейный совет, а не на Совет архонтов?

     – Не горячись, Александр, возразил Николай, – Если мы будем решать вопросы власти на Совете архонтов, то у нас, как в Орде, князей начнут ставить архонты. Интриги погубят княжество. В конце – концов, князем выберут архонта, какого-нибудь феодоритского Мамая или Едигея. Да, ты официальный наследник, и когда-нибудь, возможно, станешь князем. Но сейчас очень тревожное время, а ты ещё слишком молод. Не в первый раз мы выбираем князя. После нашего деда Алексея правил наш старший брат Иоанн. И когда он умер, а я отказался от княжества, мы избрали твоего отца нашим князем. У князя Иоанна тоже был малолетний сын, здесь присутствующий Константин, который сейчас вполне может претендовать на престол. Тебе, Александр, всего восемнадцать лет.

     – Уже восемнадцать лет!

     – Мы не можем рисковать государством, даже если, по закону отцов, и обязаны предоставить тебе трон,– продолжал Николай. – Не сегодня – завтра турки вторгнутся в наши земли. Только опытный политик может предотвратить гибель Феодоро. Твоя жизнь и твоя судьба – это только ты. Но в стране четверть миллиона человек. Готов ли ты взять в руки судьбы этих людей, наших подданных? Греков, аланов, армян, готов, караимов, хазар? Десятки народов и племён с надеждой глядящих на нас, Гаврасов, своих князей! Мы не можем погубить этих людей, не можем погубить свою православную веру. Нам нужен опытный, гибкий политик, который сможет предотвратить турецкое вторжение.

     – Пусть я молод, неопытен, но почему ты уверен, что турки собираются напасть на нас? Или это только причина, чтобы лишить меня престола? Кроме того, мы не одни против турок. С нами крымские татары, ведь наша прапрабабушка – дочь хана Тохтамыша. Мой отец воспитывался при ханском дворе и получил татарское имя Ахмед. Татарский царь не оставит своих родственников и друзей. Сто лет мы вместе с татарами противостояли всем внешним врагам: Литве, Орде. А генуэзцы? Пусть мы постоянно ссоримся с ними из-за Поморья, и в конфликте за Чембало погиб мой дед, но перед лицом турецкой угрозы сейчас именно генуэзцы – наши ближайшие союзники. Мой отец приложил много стараний, чтобы наладить наши взаимоотношения с соседями. А ещё сильная Молдова предлагает нам свой союз. Не посмеют турки напасть на столь широкую коалицию.