Разрушитель судеб - Виктория Авеярд

щеках. Ничто не могло пробиться сквозь барьер, который она возвела вокруг себя. Пустота была единственной защитой ото всех ужасов, оставшихся позади.

Единственной защитой от смерти. От потерь. И от страшного осознания того, что она потерпела неудачу.

Она поддерживала этот невидимый щит, окружающий ее сердце, так долго, как только могла. Она не смела даже взглянуть назад: вид Джидаштерна, охваченного дымом и пламенем, был невыносимым. Это место стало кладбищем для множества людей и Древних – в том числе и для ее друзей.

Но смотреть на пустое поле было почему-то еще тяжелее, чем оглядываться на останки города.

Никто не следовал за ней. Никто ее не ждал.

Выжить не удалось никому.

Поэтому Корэйн оставалось лишь обратиться к тому, что она знала лучше всего. Поступить, как поступила бы ее мать. Она подняла взгляд к горизонту и поскакала в ту сторону, откуда доносился запах морской воды.

Ее спутником стало Зоркое море, чьи стальные волны яростно обрушивались на берег. Наступила ночь, поглотив все, кроме шума прибоя. Даже метель наконец-то утихла, и небо прояснилось. Посмотрев на звезды, Корэйн принялась читать их, словно одну из своих карт. Знакомые ей созвездия никуда не исчезли – не сгорели вместе с остальным миром. Простиравшийся над морем Большой дракон по-прежнему сжимал в зубах Северную звезду. Корэйн пыталась найти утешение в знакомом зрелище, но обнаружила, что звезды потускнели. Их свет был холоден и невероятно далек.

Лошадь скакала, не замедляя ритм. Корэйн знала, что Вальтик ее заколдовала – последний дар джидийской ведьмы.

«Как жаль, что она не наделила меня такой же выносливостью», – с горечью подумала Корэйн.

Она потеряла счет часам, проведенным в полыхающем городе. По ее ощущениям, прошла едва ли не сотня лет. Она была настолько измучена и разбита, что собственное тело казалось ей ветхим и дряхлым. Горло першило от дыма, которым она надышалась, а глаза щипало от пролитых слез.

Корэйн неохотно потянула за поводья, в глубине души сомневаясь, послушается ли лошадь. Вдруг та до сих пор подчиняется ведьме, погибшей в горящем городе?

Но кобыла моментально отозвалась на ее движение и, печально моргнув, перешла на шаг.

– Прости, пожалуйста, – выдавила Корэйн хриплым голосом.

И тут же сморщила нос. «Теперь, когда все мои друзья погибли, я извиняюсь перед лошадью».

Она медленно спешилась. После долгих часов, проведенных в пути, все тело ломило. Ходьба причиняла боль, но не такую сильную, как скачка на лошади. Держа поводья в руке, Корэйн побрела вперед. Кобыла шла сбоку, подстраиваясь под ее темп.

В голове Корэйн звучали завывания и клокот солдат-мертвецов, потерявших человеческий облик. В единый шум сливались голоса этих чудовищ под предводительством Таристана и Эриды, над которыми властвовал Тот, Кто Ждет.

Корэйн прижалась к лошадиному боку, чтобы ощутить тепло живого существа. Чтобы напомнить себе, что на самом деле она не одна. Лошадь пахла дымом, кровью и чем-то прохладным. Запах показался Корэйн знакомым. Сосна и лаванда. Лед.

Вальтик.

Сердце Корэйн сжалось, и к глазам снова подступили слезы, угрожая политься рекой.

– Нет, – с трудом произнесла она. – Не надо.

Боковым зрением она заметила блеск драгоценных камней и обернулась. В притороченных к седлу ножнах покоился Веретенный клинок. Камни на рукояти подмигивали ей каждый раз, когда лошадь делала шаг, слабо отражая сияние звезд. Они были хорошо знакомы Корэйн, равно как и сам клинок. Он был точной копией Веретенного клинка ее отца – того самого, чьи осколки остались в горящем саду.

– Близнец, – еле слышно произнесла Корэйн.

Мечи-близнецы. Братья-близнецы. Две судьбы. И одно жуткое будущее впереди.

Пусть она ни разу не встречала своего отца, Кортаэля из Древнего Кора, сейчас ей хотелось, чтобы он был рядом. Тогда бы она вернула ему тяжкую ношу и отказалась от надежды спасти мир самой.

«Почему я? – в очередной раз задалась вопросом Корэйн. – Почему именно я должна спасти мир?»

Она понимала, что нужно осмотреть клинок, но не смела до него дотронуться. Хотя Эндри Трелланд научил ее ухаживать за оружием, Корэйн не могла заставить себя даже взглянуть на меч, не говоря уже о том, чтобы чистить его. Веретенный клинок отнял жизнь у ее отца. Он отнял столько жизней, что невозможно сосчитать.

Устало шагая по пляжу, Корэйн провела пальцами по кожаной жилетке и кованой кольчуге, по изящным наручам, защищавшим ее предплечья. На них виднелись следы битвы, но золотые чешуйки по-прежнему блестели.

Dirynsima, или Драконьи когти – как их называл Сибрез. Дар Айбала, Айсадере и Благословенных Драконов. «Кажется, это было в другой жизни».

Корэйн повернула руку, чтобы в свете звезд изучить один из наручей. Стальные шипы, протянувшиеся по всей длине ее запястья, были острыми, словно лезвие. Некоторые из них стали темно-красными от запекшейся крови.

Крови Таристана.

– Ты неуязвим для большинства оружий, – вслух произнесла Корэйн, повторяя слова, которые несколько часов назад сказала своему дяде. – Но не для всех.

Драконьи Когти были благословлены дважды. Их зачаровали Айсадере – и Вальтик. Видимо, джидийской костяной магии или айбалийской веры было достаточно, чтобы ранить Таристана. Эта мысль принесла небольшое утешение. Но Корэйн все равно и не думала засыпать. Несмотря на усталость, она не могла заставить себя остановиться.

«Открытое Веретено совсем рядом, – подумала она. – А вместе с ним и Тот, Кто Ждет. Он ожидает меня в моих же снах».

Даже сейчас, бодрствуя, она практически чувствовала Его присутствие, словно красный туман на периферии зрения. Она вспомнила, как провалилась сквозь Веретено в старом храме и оказалась в бесплодном, проклятом, мертвом мире – завоеванном и искаженном. Расколотые Асандером Пепельные земли превратились в адское королевство Того, Кто Ждет. Когда Корэйн попала туда, Он нашел ее. Его присутствие походило на тень, которую никто не отбрасывает.

Теперь король Асандера дожидался Корэйн в дальнем уголке ее собственного разума. Протягивал руку, готовый затянуть ее вниз.

Она помнила каждое сказанное им слово.

– Как мне ненавистно пламя внутри тебя, это твое беспокойное сердце, – прошептал тогда Он.

Сейчас Корэйн чувствовала свое сердце. Оно по-прежнему упрямо колотилось.

– Ты не можешь постичь миры, которые я видел, – сказал Он, и Его тень покрылась рябью от скрытой в нем мощи. – Они безграничны, полны алчности, ужаса. Опусти Веретенный клинок. И Я сделаю тебя королевой любого королевства, которое ты выберешь.

Она до боли прикусила губу. Этого оказалось достаточно, чтобы вернуться к реальности, а звучавший в сознании голос умолк.

Несмотря на то что Корэйн всей душой ненавидела этот клинок, она вдруг поняла, что он притягивает ее взгляд. Она наблюдала за ним, как за опасным зверем. Будто меч мог выпрыгнуть из ножен,