Я умер и переродился шаманом-травокуром - Павел Журба

— ведьму пробрал такой смех, что любой бы на моём месте давно бы усомнился в своих бойцовских навыках... Но только не я.

— Сам же знаешь, что магов из древних родов обучают рукопашному бою с семи лет, чтобы ни один придурок не сжёг их на костре... Как твою маму, к примеру.

Последняя фраза должна была вызвать у меня, — шамана в неизвестном поколении, — чувство нестерпимого гнева, но она вызвала лишь лёгкое раздражение, подогреваемое изрядной долей обиды.

— Можешь использовать заклинания, если это хоть как-то тебе поможет. - самодовольно бросил я, не собираясь уступать противнику ни на йоту.

«Я не был готов! Чёрт возьми, не был! Я обучен распознавать заклятия даже на нулевом уровне энергии, но был слишком беспечен и расслаблен в нашем первом бою! Только так можно объяснить моё позорное поражение, и никак иначе»

— А не проще расцеловать мне ноги и по-хорошему отдать книгу заклинаний?.. — весело предложила дама, рассчитывая на быстрый конец боя.

Я так и не сменил позы.

— Значит, не проще. Досадно.

Девушка устало вздохнула и направилась в мою сторону с опущенными руками, всем своим видом показывая, насколько она высокого мнения о себе, и насколько низкого — о моих бойцовских навыках.

— Ладно, будь по-твоему. Только потом не жалуйся, что ты навсегда прикован к инвалидному...

Я сделал обманное движение влево, рванул вперёд и врезался в соперницу с мощным левым хуком. От неожиданности девушка попятилась назад, и я достал её правым апперкотом. От боли девушка согнулась в три погибели и забыла о всякой защите. Я взял её на излюбленный бросок, — мельницу, — и, громко швырнув об землю, пнул по лицу.

— Охренеть! — колдунья спешно выставила песочный щит и направила на меня новое растение.

Его голодный бутон смотрел прямо на меня, и, наверное, содержал в себе какой-то гипнотический элемент, иначе не объяснить тот факт, что я почувствовал сильное ментальное давление и желание покорно сдаться...

В последний момент я вильнул в сторону, и гадкий цветок взрыхлил землю носом. Я не простил этой оплошности и, сорвав с себя маску, укусил его за стебель. Прежде чем горькая мерзкая гадость превратилась в прах, я успел почувствовать во рту немного зелени...

— Ну всё, козёл, лови!

Дама попытала счастье хорошим кроссом. Я легко подстроился под взмах её длинной руки и коротким тычком в бок заставил закрыться в неуместной защите.

«Кто-то не умеет обороняться. Как печально»

Поняв, что победа в рукопашном бою ей точно не светит, зубастая приказала хищному цветку возобновить преследование. Так они и сражались: цветок отвлекал, а аристократка покусывала. Одна беда: я покусывал цветок сильнее, и уже после третьей попытки он расстроенно заплакал и спрятался под землю.

— Стой!.. Куда! — на секунду забыв о бое, колдунья принялась стряпать второй цветок. Тогда-то я и съездил ей по зубам.

— Мразь. — соперница сплюнула сгусток крови. — Не знала, что демоны обучают хозяев кидать слабых девушек через мельницу.

— Не знал, что слабые девушки носят ножи для особых случаев.

Дама улыбнулась.

— А ты изменился, Юра. Раньше я не замечала в тебе такой склонности к насилию и обману. И не стыдно?

«Думаешь, заболтав меня, тебе удастся незаметно выставить двухуровневый щит, который взрывается после того, как его разобьют? Ты слишком наивна, красотка!»

— Хватит болтать!

Хозяйка поместья расплылась в хищной улыбке и заготовила классические огненные шарики...

Глава 4

Великий император никогда не проигрывает в схватке: таково неизменное правило, повторяемое мною каждый день, чтобы прогнать вездесущую неуверенность. Возможно, после обретения нового тела и надобность в подобном кодексе отпала, но я, как и всякий скучный консерватор, продолжал упрямо держаться за не менее скучный свод указаний, будто за спасительную руку; наверное, потому что побаивался, что снятие ограничений, свойственных царственным особам, сделает из меня совершенно другую личность.

Во время моих заурядных рассуждений ведьма создала огненный шар второго уровня, весьма красноречиво говорящий о еë характере — естественно, дурном: по мнению девицы, лучше спалить подопытного кролика до угольков, чем отдать на милость господа Бога...

К слову, деление магии на уровни в этом мире весьма прозаично: чем больше энергии вбухали в заклинание, тем оно мощнее. Исключений нет. Конечно, можно упомянуть пресловутое плетение, отличающее новичка от мастера, скорость создания заклятия, а то и вовсе — различные вариации магии в зависимости от стихии, но, говоря по правде, все эти нюансы не играют никакой существенной роли и являются лишь приятным дополнением, а не основополагающим фактором для создания хорошей работы.

«Заклинания традиционно делят на одиннадцать уровней. Деление начинают с десятого и заканчивают сверх уровнем»

Дамский шар добрался до получателя и размазался по красной стенке, именуемой защитой Раффарчика Тезерауса. Признаюсь, поначалу я даже не ожидал, что мне придётся использовать такую сильную магию: Раффарчик всю жизнь работал над заклинаниями, равными местному сверх уровню, и то, что я начал использовать его тройное плетение с автоматической подпиткой с помощью вражеских атакующих заклинаний означало, что мой противник весьма искушён в магических дуэлях.

— Да ну! — заметив, что и огненные шарики не превратили меня в плохо прожаренный стейк, хищница принялась долбить меня всем подряд — уж извините за такое выражение.

В ход пошли скучные кристаллы льда, которыми я ещё в детстве бил нерасторопных слуг по вялым ягодицам, и огненные плети, коими в приличном имперском обществе только мух отгоняют, и даже пресные заклинания молнии, которым маленькие императоры уродуют злых учителей во время грозы.

Я отбивал все заклятия без особых усилий, даже не напрягая свои потаённые ресурсы зелёного шамана: Раффарчик, бедный слуга моего прадеда, делал за меня всё необходимое, а моя глупая противница даже не замечала этого — до того ей претила мысль, что обычный деревенский знахарь может создавать заклинания сверх уровня без особого труда...

В этой части монолога я, конечно же, немного слукавил: заметив у щита Тезерауса брешь, мне пришлось спешно отходить к выходу из поместья и рвать на ближайшей лужайке побольше сочной травки.

— Ага, попался, гад! — воскликнула Маргарита. — Пощады не жди, укурок!

«Первое правило шамана...» — внезапно всплыла фраза, как только я нагнулся за цветком. «Курение — лечит, здоровый образ жизни — калечит»

— Что, выдохся? — зубастую шатало. Синяки под её глазами были столь обширными, что можно было подумать, будто бы до моего прихода она не спала