Я умер и переродился шаманом-травокуром - Павел Журба

— Так-то оно и так. — не стала отпираться зубастая. — Но вот беда: если отрежу тебе язык, то ты ничего и никому не расскажешь. — к моему лицу приставили нож, и я впервые понял, что это значит — бояться. Не понарошку или так, как люди боятся за порванный любимый фрак, а по-настоящему. Я отчётливо понял, что если мне перережут горло, то я больше никогда не вернусь на Родину, и от этого осознания так погано стало на моей императорское душе, что захотелось выть волком.

— Что, боишься? — магистр магии усмехнулась. — Это хорошо — для нервов полезно.

«Когда она отвернётся, я брошусь жевать ядовитые растения под моей макушкой. Лучше обжечь всё нёбо и остаться безо рта, чем терпеть такое унижение...»

— Что ж, о демоне мы догадались. — подытожила девушка и затем неожиданно добавила: — Осталось узнать, где ты раздобыл книгу боевых заклинаний. Демон такой не даст...

— А ты не думаешь, что это именно тёмная сущность из другого мира дала мне такую силу? — я надеялся сбить ищейку со следа, сказав правду. Этот приём называется...

— Ничуть. — ответила колдунья, разом обесценив все мои старания. — Заклинания демонов не похожи на людские, увалень. Тут ты мне не соврёшь...

«Откуда эта шлюха так много знает о демонах?»

— ...Но всё же, ты использовал сильные заклятия, пусть и не демонического толка. К тому же, не произносил их вслух, не жестикулировал, не делал никаких предварительных движений... За такое умение многие мои коллеги из капитула съели бы тебя живьём. Ты для них просто превосходный подопытный кролик... — девушка с головой погрузилась в собственные мысли, и я был вынужден признать, что с каждой её новой фразой я становился всё более и более ценным пленником. Чтобы избежать участи золотой свиньи, я твёрдо решил избавить бедняжку от соблазнов:

— У меня нет никакой книги заклинаний. Можешь проверить сумки.

— Просто ты спрятал книгу где-то по дороге, выучив самые крутые плюшки! — в даме проснулся охотничий азарт, и своим поведением она ясно намекнула, что лучше бы поскорей дать ей точные координаты той вещицы, которую она так жаждала заполучить.

Чтобы не показаться навязчивым, я изобразил на своём лице выражение полнейшего испуга. Помимо первого очевидного плюса, который даёт такое поведение, был и ещё один, неочевидный — мой напускной страх подтолкнёт собеседницу к решительным действиям. Так оно и вышло: подумав, что я что-то скрываю, Маргарита чуть не взлетела к небесам.

— Так и знала! — воскликнула она после непродолжительной паузы. — И где ты её нашёл... Нет, погоди! Лучше так: где ты её спрятал? — собеседницу так интересовали заклинания шаманов, что её трясло от нетерпения.

— Хм... — изобразить думающий вид. — У дуба, на повороте в твоё имение. — и соврать как ни в чём не бывало.

— Если ты солгал, то я и вправду изрежу тебя на мелкие кусочки, ты это понимаешь? — вполне культурно осведомилась дамочка. — И что ты там жуёшь?

— Бугага!

— ...

Дикая боль сковало моё тело, и я тут же сжался в комок чего-то дурно пахнущего. Съеденное растение превратилось в тлен. Я заплевался песком и принялся кашлять.

«Ох, и рано же я позлорадствовал! Это была ошибка. Возможно, фатальная...»

— Так и знала, что этим кончится. — не дав мне оправдаться, дама достала из сумочки какую-то поношенную тряпку и засунула её мне в рот. — Юра, я собаку съела на самых необычных видах магии. У меня по твоему шаманизму докторская!

«Не знаю, что это, но звучит довольно устрашающе...»

Близился рассвет. С лесных деревьев поочередно взлетали птицы, — должно быть, чтобы наловить с утра пораньше вкусных насекомых, — и резво выбегали молоденькие барашки, погоняемые сонным пастухом... И лишь я висел, как спелая груша ветке, так ещё и с кляпом во рту.

— Не скрою, меня очень тянет проделать в тебе лишнюю дырку или держать в подвале на воде и хлебе. — напомнила о себе садистка, доставшая откуда-то красное яблоко. — Но вынуждена признать, что твои игры с призывами порядком меня заинтересовали. В особенности, эти точечные атакующие заклинания с самонаводкой, тройным плетением и странной аурой. Они как будто из другого мира.

«Таки догадалась, идиотка»

— Поэтому, — дама выкинула огрызок и резко встала. От таких кульбитов у меня закружилась голова. — У тебя есть два варианта развития событий. Первый — я пытаю тебя, пока ты не умрёшь в муках. И второй — ты едешь со мной в Москву в качестве научного открытия, и я со своей подругой получаю прекрасную возможность улучшить наш бойцовский потенциал... Вопросы?

Я сердито замычал.

— Ах, точно! — негодница вынула кляп, и я принялся плеваться песком. — Прости. Но ты сам виноват: нечего есть мои любимые цветы по десять рублей за куст...

«Нельзя сдаваться, Герган!»

Я укусил держащий моё тело стебель, и гадкое растение обиженно ударило меня об землю. От столкновения с матушкой природой я на секунду потерял сознание, а когда проснулся, хозяйка поместья уже стояла надо мной с деревянной маской на заклёпках.

— Помни: ты сам меня вынудил. — ведьма направилась ко мне с очевидной целью.

Я принялся вырываться из дьявольских силков, но подлое растение не поддавалось и лишь сильнее сжимало мои рёбра. В конце концов на меня надели цветастую маску и высвободили из зелёного кокона. Напоследок ядовитый цветок больно куснул меня за зад.

— И не пойму, почему ты так упираешься? — наглая хищница встала в расслабленную позу, всем своим видом показывая, что без травы я ей ни капельки не страшен. — Многие мужчины отдали бы правую руку, чтобы недели две кататься с самым красивым магистром в Российской империи... Ты чего? — девушка хмыкнула и презрительно на меня посмотрела.

— Бей.

Я поднял руки в стойку и сжал кулаки. Обожжённая рука всё ещё болела, если не сказать больше — горела так, словно я держал в ней раскаленный уголь.

«Я Герган Великолепный. Мои портреты продаю по десять золотых за штуку на главном проспекте города, мой точёный профиль находится на каждой серебряной монете, а мои ношенные одежды только прибавляют в цене. Я не могу проиграть. Только не женщине»

— Ты что, и правда собрался драться? — зубастая схватилась за живот. — Ой, не могу! Ну ты и юморист, Юра!