Гавань моего сердца - Анна Матир

Столп моей решимости зашатался, и я уставилась в пол. Как же мне не хотелось огорчать его!

– Пока что да. Они же нуждаются во мне, разве ты не видишь? – выдавила я из себя.

– Я хочу, чтобы ты стала моей женой, Сэди Силсби. Как можно скорее. Я думал, что ты тоже этого хочешь.

Я поглядела вниз, на свои руки. Они казались крошечными на фоне рук Блэйна. У него были грубые ладони. Неровные ногти, под которые забилась грязь. С тех пор как я его знаю, Блэйн был зациклен на том, чтобы стать обладателем собственной земли. Теперь же, когда он получил то, о чем давно мечтал, он ждал, что я брошу все и присоединюсь к нему. Но у меня были собственные мечты. Окрыленная этими мечтами, я не могла так просто от них отречься.

Я закрыла глаза и сжала зубы, ища слова, которые заставят его понять меня.

– Матушка Рэмси всегда говорила мне, что Господь ждет от меня чего-то совершенно особенного. До сих пор я не слишком верила в эти слова. Серьезно. Но ты ведь видишь, что произошло. Как я могу отказаться? – Мой голос дрогнул, и вместе с ним дрогнуло мое сердце. – Разве ты не понимаешь? Это не навсегда. Всего лишь на… несколько лет.

– Лет?

Блэйн вскинул темные брови. Он отошел от меня. Моя рука, внезапно отпущенная им, упала и замерзла.

– Хочешь ли ты сказать, что я должен ждать, пока ты решишь, хочешь ли ты быть со мной? Мы всегда мечтали о земле и планировали жить в собственном доме. На собственной ферме. Господь создал нас для этого.

Покусывая губу, я скрестила руки на груди. Я не просила принять меня на эту должность, я не искала ее. Господь распахнул передо мной двери. Я всем сердцем стремилась помочь обездоленным малышам, так же как Блэйн – к тому, чтобы стать землевладельцем.

Я расправила плечи.

– Что, если Господь создал меня для того, чтобы я помогала нуждающимся детям в этом приюте?

Блэйн уронил подбородок на грудь, но я успела заметить в его глазах мучительную боль. Мне словно дали пощечину.

Блэйн провел руками по лицу, затем пальцами помассировал шею. Он тяжело вздохнул:

– Сэди, прошу тебя, подумай о том, что ты сейчас говоришь.

Его замешательство разбивало мне сердце. Я напомнила себе, что передо мной человек, который не готов действовать спонтанно. Ему нужно время, чтобы все обдумать. Блэйн никогда не позволит подобным недоразумениям посеять раздор между нами. Я всегда могла полагаться на него.

Могла ли?

Я вспомнила о том, как Хейзел отвергала ухаживания профессора Стэплтона, ставя потребности нуждающихся детей выше собственного желания иметь дом и семью. Профессор не бросил ее. Она, должно быть, знала какой-то секрет, какой-то способ выражения своих чувств, который поощрял терпение возлюбленного. А может быть, его любовь к Хейзел была сильнее и глубже, чем то чувство, которое испытывал ко мне Блэйн?

От этой мысли у меня задрожали колени и подкосились ноги. Возможно, из-за молодости и наивности мы ошибались в своих чувствах. Может быть, то, что мы испытывали, было вовсе не любовью, а лишь безрассудной страстью, родившейся из дружбы и воспоминаний. Если у нас нет общей мечты, как же мы сможем быть счастливы вместе?

Слезы хлынули ручьем из моих глаз. Было ли это то, что имел в виду Иисус, когда просил своих последователей забыть о себе, оставить свои семьи? С тех пор как мама и папа Рэмси ушли на небеса, у меня не было семьи. Единственным близким мне человеком был Блэйн. И, если ради опеки над этими детьми я должна была принести в жертву наши с ним отношения, мне следовало довериться Господу, чтобы выполнить то, что мне предначертано.

Я подняла голову.

– Я знаю, о чем говорю, Блэйн. Я не могу быть твоей спутницей жизни. У меня… есть другие дела, которым я должна себя посвятить.

Его грудь бурно вздымалась и опускалась, в глазах сверкали боль и обида.

– Не надейся, что я буду сидеть и ждать, пока ты решишь, что готова к замужеству. Если ты сейчас недовольна жизнью, которую я тебе предлагаю, боюсь, что ты не будешь довольна никогда. И я не готов упустить этот шанс.

Я ударила себя кулаками по бедрам:

– То, что ты являешься владельцем квадрата земли, не дает тебе права обладать мной!

Мы смотрели друг на друга не моргая. Затем я отвернулась. Блэйн прошел мимо меня. Я уставилась в стену, изо всех сил стараясь не дрожать. Я так крепко сжала челюсти, что у меня застучало в висках.

Шаги Блэйна стихли. Входная дверь тихо щелкнула, и этот звук встревожил меня больше, чем если бы Блэйн громко хлопнул ею, выходя.

Глава 6

Я пробудилась от беспокойного сна, откинула одеяло и посмотрела на себя в зеркало.

На меня глядели опухшие красные глаза. Я припудрила лицо, чтобы скрыть последствия тяжелой ночи. Пока я ни с кем не встречалась взглядом, я могла владеть собой.

Но каково же было моему сердцу? Оно словно запиналось, пропуская удары. Неужели мы с Блэйном действительно расстались? Неужели наши отношения разорваны навсегда? Я закрыла лицо руками, ожидая, что слезы градом покатятся по моим щекам и сквозь пальцы. Но на этот раз их не было.

Этим утром я старалась избегать общения с людьми. В субботу это было намного проще, чем в дни учебы. Я бродила по пустой гостиной. С подоконника надо мной словно насмехались поблекшие, увядшие нарциссы – еще одно напоминание о необдуманных словах Блэйна. Я потрогала почву вокруг стеблей. Сухие частицы грунта остались у меня под ногтями. Сухие, как мои глаза. Сухие, как мое сердце.

Отряхнув руки, я решила заняться цветами – вернуть их к жизни. Да, возможно, мы с Блэйном никогда уже не будем вместе, но это не значит, что я должна пренебречь его подарком, тем более что эти нарциссы, вероятно, были его последним подарком.

И все же разве я могла о чем-то жалеть? Я чувствовала, что Господу угодна моя работа в приюте. Принять предложение Блэйна сейчас было бы… эгоистично. Мое личное счастье не должно значить для меня больше, чем жизнь этих детей.

Я вознесла молитву Господу, прося его усмирить мое беспокойное сердце и напомнить мне о том, что только Он избирает путь для нас. Для нас обоих.

– Ты не сможешь сама отвести их домой? – спросила Хейзел, когда мы вышли из церкви на следующее утро.

– Смогу, – ответила я.

Глядя в холодное ясное небо, я подумывала о том, чтобы позволить детям навестить друзей. Но несколько минут спустя я решила все же вернуться с ними домой. Я сосчитала воспитанников по головам и обнаружила, что одного ребенка не хватает.

Генри.

Я не видела его в церковном дворе. Может быть, он вышел на улицу? Я побежала на задний двор церкви и неожиданно заметила спины Миранды и миссис Фор, сидящих в саду.

Я остановилась. Миссис Фор не спешила домой, и это было совсем на нее не похоже. И что здесь делает Миранда? Она редко оставалась в церкви после рукопожатия пастора.

Миссис Фор взяла Миранду за руку.

– Ну, полно. Все, что ни делается, к лучшему, я уверена.

Плечи Миранды затряслись, она согнулась и поднесла руки к глазам.

– Я могла бы справиться с этой работой. Я уверена.

Мне с трудом удалось с собой совладать. Да, Миранда не слишком обо мне заботилась, но неужели она уже искала другую работу?

– Может быть, это действительно так, не знаю, – мягко произнесла миссис Фор и обернулась.

Я шагнула в тень, надеясь стать незаметной на сером фоне.

– Хейзел не оставила мне ни единого шанса. Когда я спросила ее, она ответила, что ей жаль, но попечительский совет никогда не одобрит мою кандидатуру, – говорила Миранда.

Разинув рот, я наблюдала за этой сценой. Выходит, вот почему Миранда была такой сварливой? Она полагала, что она сможет быть управляющей приютом?

Миссис Фор не ответила ей.

– У нее было все. А у меня нет ничего. Это был мой единственный шанс, – горько проговорила Миранда.

– Не все, милая. Вспомни, что перед тем, как попасть в семью Рэмси, она потеряла родных. Она была сиротой, как и те, о ком мы заботимся.

Миранда вспыхнула и бросила на миссис Фор гневный взгляд. Я прижалась к холодным камням, стараясь не дышать и не двигаться. Женщины встали и направились в другую сторону, вниз по улице, и их разговор постепенно стих.

Генри выглянул из-за угла церкви. Я поспешно забрала его и направилась домой, по дороге думая о том, что на следующей неделе, возможно, мне придется искать кандидатов сразу на две вакансии.

– Сегодня утром в церкви я не видела Блэйна. – Хейзел передала мне чашку кофе и устроилась рядом на диване в гостиной. – Мы по-прежнему храним тайну?

Уголки моих губ опустились. Мне хотелось вновь ощутить душевный подъем, который я испытала, когда под договором появилась моя подпись, но не могла его вернуть. И не смогу, пока Блэйн будет занимать место в моих мыслях и в сердце.

– Можешь говорить об этом всем, кому захочешь, – произнесла я, сложив губы в жалкое подобие улыбки.

Хейзел наклонила голову и, прищурясь, стала изучать мое лицо. От ее пристального взгляда мне стало не по себе. Я всегда с трудом скрывала свои чувства, хотя в последние годы мне приходилось делать это все чаще.