Трудно быть богиней - Анастасия Александровна Латышевич

проверить маркировку, в результате, ей достались месячные линзы с нулевыми диоптриями. Так, чисто для декора. Подобный расклад Наташу не устроил, и она, с барского плеча, отдала их мне.

Сама линзы я никогда не носила — боялась трогать глаза, но они же достались бесплатно, вдруг пригодятся, а выкинуть всегда успею. Так что малюсенькая упаковочка отправилась в рюкзак, где уже лежал скотч (моё любимое изобретение человечества), сменная одежда (в очень сокращённом варианте), средства гигиены (на первое время), зажигалка, спички (куда без них), блокнот с ручкой, скромных размеров косметичка, небольшая коробочка со швейными принадлежностями (мало ли нужно будет что-то залатать) и краска для волос. Последнее я взяла под тем же предлогом, что и линзы — авось пригодиться. Это из того рода вещей, которые специально покупать не стала бы, но раз уж есть, почему бы не взять.

Одно время мне очень хотелось в себе что-то поменять, и я решила начать с причёски. Думала сделать модную стрижку, перекраситься в блондинку или сделать мелирование. Краску купила, но до салона я так и не дошла, оставшись со своим естественным каштановым цветом волос и излюбленным куцым хвостиком.

В конце концов, мой джинсовый рюкзачок раздулся как Пятачок, который вместо шарика надул себя, и даже отказывался застёгиваться. Но я девочка настырная, так что с силой придавив рюкзак ногой к полу, всё же одолела его. Тот сдался без сопротивления. Хорошо бы купить походный, вместительный ранец или чемодан, но мне, честно говоря, не хватало денег, да и вдруг Валео́н подумает, что я обнаглела и откажется брать меня с таким количеством вещей. Пришлось обойтись тем, что имелось в доступе.

Самая большая сложность состояла в том, что я не знала, как объяснить родителям свой уход. Врать не любила, да и не умела. Хотя, иногда приходилось, но тогда я старалась сохранить баланс: вроде как ложь, но основана на правде. Мне подобный способ частенько помогал. А сейчас? Что сказать сейчас? Тут полуправдой — не обойтись, а всё рассказать — не поверят. Помучавшись немного, решила оставить вопрос временно открытым. Может до вторника, что-то придумается или изменится. Главное — получить диплом.

Но увы, сработал закон подлости. Ни увидеть родителей в последний раз, ни получить диплом, мне так и не удалось. Все произошло слишком быстро.

Ночью я проснулась от того, что кто-то зажал мне рот рукой. Тусклый свет уличного фонаря проникал в комнату через окно третьего этажа. Благодаря этому, кромешной темноты не было никогда, и мы прекрасно обходились без светильников. В ужасе, слегка повернув голову вправо, заметила Валео́на, который, приложив указательный палец к губам, велел молчать. Соседняя кровать пустовала. Алёна уехала домой ещё днём, обещав вернуться в среду, на последний экзамен. Когда маг понял, что я его узнала и кричать не собираюсь, он мягко убрал ладонь с моих губ и едва слышным шёпотом произнёс:

— Скорее одевайся. Они уже здесь и могут скоро найти тебя. Нужно уходить.

Дважды себя просить я не заставила. Мигом вскочив с кровати, натянула прям поверх пижамы, приготовленную ещё днём одежду. Наскоро расчесалась и закинула пухлый рюкзачок на плечо. Потом произнесла тихим шёпотом:

— Валео́н, я родителям ещё ничего не говорила. И как быть с хозяйкой, моими вещами? Ведь я не знаю когда вернусь, — а про себя добавила «и вернусь ли вообще», но вслух не сказала.

Несмотря на то, что фразу я закончила мысленно, мне показалось, что маг додумал её сам. Он кивнул, огляделся, взмахнул правой рукой и что-то сказал. В тот же миг, все мои вещи: книги, тетради, одежда, всё, что когда-то было моим в этой комнате, начало исчезать, как будто их не существовало вовсе.

— Не переживай. Никто не заметит твоего отсутствия. Я сделал так, что память о тебе в этом мире стёрлась: ты никогда не рождалась и не жила здесь. А теперь пойдём. У нас мало времени.

Валео́н вытащил какую-то странную штуку, похожую на чемпионскую медаль и проведя по ней рукой, произнес ещё какие-то слова. Пространство за его спиной пошло рябью и открылся портал. Точнее, я предположила, что это портал. Как ещё можно было назвать овальную дырку посреди комнаты? Маг посмотрел на меня, взял мою руку в свою, крепко её сжал, вероятно, чтобы я не убежала и сделал первый шаг, увлекая за собой.

Несколько минут спустя, комната опустела окончательно. Ночную тишину нарушали негромкие шорохи, приглушённые мужские голоса со стороны приоткрытого кем-то окна, из соседнего помещения слышался прерывистый храп безмятежно спящей женщины. Никто так и не узнал, что случилось, а диплом так и остался лежать в колледже, дожидаясь хозяйку. Хотя, возможно, уже и не было никакого диплома….

Глава 2. НМЖ (новое место жительства)

Портал вывел нас на приземистый холм, покрытый невысокой, зелёной травой. Растительность имела насыщенный изумрудный цвет, казалась мягкой на ощупь и сочной на вкус. Очень захотелось провести по ней ладошкой, а лучше снять обувь и пробежаться босиком, сорвать один из стебельков и пожевать его передними зубами, чтобы ощутить на языке сладкий травянистый сок, как в детстве. Похожая трава росла у нас в конце огорода — там была наша маленькая полянка, где мы с сестрой устраивали пикники: брали у бабушки старое покрывало, делали чай в пластиковой бутылке, ляпали бутерброды из того, что имелось в холодильнике и шли отдыхать. После перекуса ложились на подстилку и смотрели в небо.

Вспомнив фрагменты из детства, я тут же подняла голову вверх. В лазурном небе то здесь, то там медленно, не торопясь, проплывали невесомые пушистые белые облака. «Надо же как похоже! Значит здесь тоже есть плодородная земля, раз на ней всё это растет и есть атмосфера, можно свободно дышать. Что же это за мир такой?» Мои размышления по поводу планеты и приятные воспоминания прервал Валеон. Он все ещё держал меня за руку, морально останавливая от шалости.

— Пойдем, — уверенно сказал он, слегка подтолкнув в сторону деревянного домика и, наконец, разжал ладонь, отпуская меня на свободу.

Воздух казался кристально чистым, можно сказать «живительным». Вдохнув его впервые, немного закружилась голова, очевидно, с непривычки. Пожалуй, даже в станице, откуда я родом, не было такой стерильной атмосферы. Про город и говорить нечего.