Восставший - Константин Андреевич Подборнов

— А где они все?

— Я не знаю.

— А ты? Ты кому принадлежишь?

— Я принадлежу сам себе. Скажем так, некоторые традиции этих организаций противоречат моим жизненным принципам свободы и независимости.

— Кстати, я так и не спросил, как тебя зовут?

— Виктор. Можно Витя. Потом, когда-нибудь, наверное, можно будет. Если выживешь.

— Антон. Приятно познакомиться.

— Не ври.

— Мы пришли.

Перед ними раскинулся пустырь, засеянный могилами, найти могилу Антона визуально было несложно— она была наполовину раскопана и из нее торчал кусок гробовой доски.

— Вытащи эту доску и кидай туда мешок.

Антон сделал как его просили. Очень странным было видеть, как в твоей могиле лежит кто- то другой. Но Виктору странным показалось совсем другое.

— Ты так долго спал. — Констатировал Виктор Антону.

— Сколько?

— Давай посчитаем. Сегодня двадцать девятое июня. Ты умер пятнадцатого. Выходит — две недели.

— Две недели?!

— Тебя уже давно отпели. Повезло тебе.

— Мне надо бежать к родным

— А вот этого делать не надо! — Выкрикнул Виктор, схватив Антона за руку.

— Что такое? Почему?

— Если тебе действительно кажется хорошей идеей вернуться к семье спустя две недели после своей смерти, то рискну предположить, что причина твоей смерти была в том, что ты, по своей глупости, упал, запнувшись одной ногой об другую, или подавился своей же слюной… Ты умер! Не забыл? Так оно для всех и должно оставаться. Лучше послушай мой совет, и помоги копать.

Вдвоем они быстро закончили работу, несмотря на то, что копали руками. Розовеющее небо возвещало наступление утра. Антон и Виктор поспешили в сторону подземного перехода.

Когда они уже почти спускались под землю, солнце запустило первые лучи в небо прогоняя последнего свидетеля страшного преступления — луну. Они нырнули вниз по лестнице. Спотыкаясь летя вниз, и едва не умерши от смертельного касания солнечного света они с грохотом упали на пол и эхо разнесло отголоски стыдливого падения, в виде беспомощного кряхтения по всему переходу. Виктор поднялся, подошел к стене, и достал оттуда две картонки. Одну положил под себя, а вторую дал Антону.

— Сегодня можешь переждать день в моем переходе, но завтра тебе придется подыскать другое укрытие.

— Хорошо

— Ничего хорошего в этом нет. Нам нельзя держаться так близко друг к другу. — не скрывая раздражения выкинул Виктор — Но да ладно, делать нечего… Вижу у тебя много вопросов касательно сегодняшней ночи. Я сам конечно знаю едва-ли не меньше тебя, но давай, спрашивай.

— Для начала — кто мы такие, вернее, кем стали?

— Ну-у-с, сложный вопрос. Как минимум мертвецами. Не людьми, точно. Ты уже мог заметить — мы с тобой слабо похожи на людей, потому что мы и не люди собственно, скорее животные. Ты спросишь почему, а я тебе отвечу — потому что теперь мы только и делаем что сидим днем в норах, а ночью питаемся всякой падалью.

— Как-то не жизнеутверждающе, если быть откровенным.

— Ну, почему же? Ты больше бы хотел чего — стать помойной крысой, это если из ближайших аналогий, или сгинуть в небытии? Для кого-то это хорошая альтернатива смерти.

— Для кого-то, это для тебя?

— Нет.

— А почему я обратился?

— А почему Я обратился?! Никто не знает. Как-то само… Мы просто встаем и все… Ладно, я немного слукавил — я не знаю почему это происходит. Да мне и не интересно на самом деле. Спроси умника, если хочешь знать. Но я уверен, что везде тебе ответят примерно то же самое.

— Разве тебе никогда не было интересно почему судьба распорядилась так, а не иначе? Верней… в голове не укладывается. Смерть есть смерть. А тут оказывается эта самая судьба, если можно так сказать, вдруг поднимает тебя из могилы. Для чего?

— Не имеет никакой разницы каким образом тебя мотает судьба. Тут важно, как ты на это отреагируешь. Ты можешь ей подчиниться, а можешь сопротивляться. Я вот всю жизнь просто плыл по течению хоть и не желая подчиняться, но и без сил бороться. А потом я просто встал из могилы. Думаю, в этом и есть моя судьба. И если бы я сейчас узнал почему я вдруг ожил — ничего бы не изменилось. Все уже предопределено в моей жизни, а лишняя информация, это только повод для волнения.

— Говоря о судьбе я имел ввиду стечение жизненных обстоятельств, а не конкретную силу. Даже не знаю, что я мог сделать не так, что оказался здесь.

— А вот я фаталист. Что бы я не делал, и что бы не знал, я бы все равно оказался здесь. Так зачем мне знать, кто мы такие? Что бы это изменило? Да ничего. Может я нечто столь ужасное, что, узнав правду, я бы слетел с катушек.

— Опять же, звучит не очень жизнеутверждающе.

— А ты оптимист что ли? Почему это должно звучать жизнеутверждающе? Мы с тобой умерли. Не осталось ничего от нашей прежней жизни, ни друзей, ни врагов, ни родных, ни близких. Все эмоции, которые ты теперь будешь испытывать, это чувство опасности, голода, и вины… больше всего, наверное, вины… И все это происходит с тобой просто потому что. Так судьба за тебя решила. Вот и заполни этот стакан наполовину, раз такой умный.

Договорив предложение Виктор уставил взор на трещину между керамо-гранитными плитами в стене, словно выискивая что-то абстрактное и неуловимое в зазорах между осколками. Он сверлил их тяжелым взглядом, не обращая более внимания ни на что. Антон же в этот момент стоял вплотную к Виктору и случайно заметил, что его глаза слегка намокли. Предположив, что тема, на которую вышел разговор являлась слишком личной Антон попытался ее сменить.

— А что за история