Развод. Моя (не) желанная - Лада Зорина

что, на порядочность Ольги Валерьевны рассчитывать не приходится?

Он выгнул бровь, мол, ты о чём?

— Она на нас настучит, если вдруг заподозрит, что мы не совсем адекватная семейная пара?

— Ты сама у неё спроси, — бросил Громов и отлепился от дверного проёма. — Я спущусь в столовую через полчаса. Ты… смотри сама. Тащить на аркане я тебя не собираюсь. Хочешь голодать — голодай. Менять ради тебя свой распорядок и привычки я не собираюсь.

— Да уж, ты дал мне это понять ещё вчера ночью, — пробормотала я ему в спину.

Но мой желудок напоминание о еде активно приветствовал, громко заурчав и отозвавшись сосущим ощущением зверского голода.

Я бросила тоскливый взгляд на книги и распечатки, вздохнула и осторожно поднялась на ноги.

Природе бессмысленно сопротивляться.

Жаль только, раньше мне эта светлая мысль не пришла в голову — теперь, как и во время завтрака, за столом придётся терпеть компанию «дорогого» супруга.

— А что за документация? — прервал он молчание, которым я вовсю пользовалась, сметая с тарелки всё, что успела туда поместить.

Отложив вилку, которой энергично орудовала, я потянулась за стаканом воды.

— Учёба.

— Ты что, Митина, в универ решила вернуться? Так вступительная кампания давным-давно завершилась.

Я проигнорировала насмешку в его голосе.

— Твоя ирония тут совершенно не к месту. При одном из универов объявили срочный донабор на заочные курсы.

— И куда ты намылилась?

— Ландшафтный дизайн, — я уставилась на него, будто вызывала на бой.

Ну давай, Громов, ещё над этим посмейся.

— А что ты там забыла? — спрашивал он совершенно серьёзно. — Думаешь, я найму тебя наш парк перепланировать?

— Больно нужно, — я снова взялась за вилку. — Я займусь своим закутком. Получу знания, необходимые для того, чтобы реорганизовать свой участок сада и привести его в порядок. Ещё какие-нибудь вопросы?

Громов на мои слова хмыкнул, но юродствовать больше не стал.

Но наверняка ввернул бы ещё что-нибудь обидное, если бы его телефон, выложенный на край стола, не завибрировал.

Я воспользовалась возможностью и вернулась к прерванному ужину. Быстрее наемся, быстрее отсюда сбегу.

— Твою… — раздосадованный голос Громова заставил меня на время отвлечься от своих насущных планов.

Я невольно скосила глаза на его телефон.

— Что-то стряслось?

— Стряслось, — Громов какое-то время смотрел в телефон, прежде чем снизойти до пояснения. — Готовься, дорогая. К нам едет ревизор.

— Реви… что?

Громов поднял на меня потяжелевший взгляд:

— Меня уведомили, что на днях счастливых молодожёнов Громовых посетит наблюдатель из «Фонда Наследия».

Ох…

Не сводя с меня взгляда, Громов отложил телефон и добавил:

— Готовься, Митина, разыгрывать роль преданной и любящей жены.

Глава 10

— Добрый день. Алексей Вячеславович Лисицын, представитель «Фонда Наследия Громовых-Митиных». Но, думаю, вас о моём визите уже оповестили.

Ярослав пожал протянутую ему бледную руку. Алексей Вячеславович отличался такой исключительной худощавостью, что скорее походил на эмиссара бюро ритуальных услуг. Но это наблюдение Яр благоразумно оставил при себе.

Митина, на пару месяцев обратившаяся в Громову, бросала на их незваного гостя опасливые взгляды, но старалась делать вид, что всё в порядке.

Это в её же интересах — не начудить ничего, пока они строят из себя счастливых молодожёнов.

— Проходите. Мы с женой только о вас вспоминали, — Ярослав перехватил её рассерженный взгляд и подавил идиотское желание показать ей язык. Вот уж праведница. Ни к чему не обязывающая ложь, очевидно, приносила ей едва ли не физические страдания.

— Надеюсь, сильно меня не ругали, — Лисицын поправил свой траурный чёрный костюм и прошёл в гостиную.

Ярослав опустился на диван и похлопал по месту рядом с собой. Митина чопорно поджала губы, но блюдя конспирацию, послушно опустилась с ним рядом. Он с готовностью обвил рукой её талию и почувствовал, как напряглись её мышцы.

Он тоже неожиданно, совершенно не к месту напрягся.

Надо же, талия-то осиная…

— Понимаю, что особенно приятным этот визит не назовёшь, — на костлявом лице Лисицына играла вежливая улыбка. — Но таковы правила. Тем более, сами понимаете, случай нетривиальный.

— Верно, — Ярослав постарался отвлечься от своего внезапного открытия, сохранив невозмутимый вид и лишь крепче сжав пальцы, когда супруга попыталась высвободиться из его хватки. — Обычно у Громовых нет привычки жениться на Митиных. Скажите, Алексей Вячеславович, это ведь первый случай на памяти «Фонда»?

Лисицын кивнул.

— Представляешь, цветочек? — он повернулся к жене и растянул губы в дразнящей улыбке. — Мы с тобой первопроходцы.

Девчонка округлила глаза, но вынуждена была, конечно, подыгрывать. Улыбнулась Лисицыну с пугающе искренним смущением.

— Надо же… Мы с… мы с Яриком об этом как-то и не думали.

Она старалась на него не смотреть. И очень зря. Тогда Заноза очень быстро сообразила бы, что за «Ярика» её ждёт суровое наказание. Он терпеть не мог, когда его имя так сокращали. Будто в детский сад вернули.

Взрослых, состоявшихся мужиков Яриками не называют.

— Полагаю, если бы кто-нибудь из ваших предков решил вступить в матримониальный союз, вы бы уже считались родственниками.

Девчонка снова округлила глаза и едва слышно хихикнула, всячески строя из себя пушистого, не от мира сего одуванчика.

Но пока сложно было сказать, купился ли человек из «Фонда» на её наигранную непринуждённость.

Однако же с этих пор разговор потёк относительно плавно и без особенных странностей. Они оба старались отвечать, особо не вдаваясь в детали, чтобы ненароком не влезть в какие-нибудь дебри и не навредить общему делу одной очевидной проблемой — они ни черта друг о друге не знали, кроме полуистёршихся воспоминаний из детства.

Восполнить критически важные пробелы мешала взаимная неприязнь. Стоило сделать неверный шаг влево в разговоре с Лисицыным — и они за своё неумение договориться друг с другом неслабо поплатятся.

Эту промашку придётся всё-таки исправлять.

Потому что человек из «Фонда» не производил впечатления доверчивого простофили. Надо полагать, никого подобного им бы и не прислали. Не блюди организация свои интересы и нанимай в свой штат кого попало, давным-давно развалилась бы.

И Ярослав в этом лишний раз убедился, когда к концу их знакомства Лисицын решил напомнить им о серьёзности мероприятия.

— Надеюсь, моё присутствие сильно вас не стеснит.

— Прошу прощения? — Ярослав рефлекторно прижал к себе не сопротивлявшуюся Митину. Кажется, она тоже пришла в смятение от последней фразы.

— О, — на лице Лисицына отобразилось как будто бы искреннее смущение. — Неужели в «Фонде» вам не объяснили? Что ж… я не смогу сделать никакого удобоваримого заключения, просто поздоровавшись с вами. Какое-то время мы проведём вместе, и по итогу своих наблюдений я вынесу заключение.

Твою-то…

— Не переживайте, — узкие губы Алексея Вячеславовича дрогнули. —