Тайны одной усадьбы - Александр Просвирнов

– Какие поспешные выводы, кузен, – поморщилась Мари. – Лесбиянкой! Это просто пикантное дополнение, не более того. В Европе сейчас такое модно. Вы же сами давали мне книжку Клеланда, вот я и решила попробовать и ничуть не жалею.

Она встала, повернулась спиной к Николаю, широко расставила ноги и наклонилась.

– Хороша игрушка? Любуйтесь, мне не жалко! Мы оба знаем, что вы ничего не скажете Стиве.

Мужчина мягко хлопнул Мари по ягодицам, нежно пощекотал между бедер и повернулся к все еще рыдающей Евдокии.

– Видишь, развратница, до чего ты довела госпожу! Опоила? Она уже заговаривается. Сегодня же отправлю тебя на скотный двор, а перед тем велю высечь во дворе прямо так, голую.

– Барин, помилуйте!

Евдокия отбросила веник, повернулась к Николаю, встала на колени и стала целовать ноги. Он улыбался и не сводил глаз с ее пышного зада: это было живое тело, а не изображение в стекле.

Барин совершенно не сердился и не слушал бессвязное бормотание девушки.

– Хорошо! – отозвался он наконец. – Возможно, я прощу тебя, если будешь послушной. Раздень меня!

Евдокия подскочила и мгновенно исполнила приказание. Она впервые в жизни увидела мужское естество в таком положении – высящееся могучим утесом. Девушка даже зажмурилась от страха.

– Мой! – приказал барин.

Евдокия, испуганно косясь на барина, набрала в ковш теплой воды и принялась поливать живой утес. Потом зажмурилась и принялась с опаской намыливать его. Барин крякнул от удовольствия, когда мягкие девичьи пальцы заколдовали с его орудием, и нежно погладил Евдокию по плечу. Мари, словно завороженная, наблюдала за этим "таинством".

– О, кузен! – восхищенно произнесла она. – Вот так штуковина! Сколько я их испробовала, но такого великана еще не видела! Как я поняла, Натали не очень-то охотно пользуется этим добром! – Мари хихикнула. – Извините, но я сразу поняла, что она холодна, как ледышка. Да я и не ожидала другого. Сколько ее помню, всегда она уходила от разговоров на эту тему. Как я вас понимаю, Николай Петрович! Из-за глупенькой ледышки Натали вы ищете приключений, загнав бедных женщин в угол. Впрочем, перед вами я сколько угодно готова стоять в этом углу – в любой позиции! От моего Стивы мало толку.

Последние слова дались ей с трудом. Мари тяжело задышала, приблизилась к Николаю и присела на корточки, мягко отстранив Евдокию.

– Господи, какое же это чудо природы!

Крестьянка испуганно заморгала, когда "чудо" вдруг оказалось во рту госпожи. Однако потом Евдокия уже не могла оторваться от дивного зрелища. Она широко раскрыла глаза, не сводя их с господ, а в руках ее так и остались мыло и ковшик.

– Давай и ты! – шепнула ей Мари. – Не бойся, Дуня! Тогда барин точно больше не будет сердиться.

Евдокия, вся дрожа, вновь зажмурилась, широко открыла рот и обхватила вершину живого утеса губами. Начала она несмело, но затем вошла во вкус, ускоряя движения губ, и барин удовлетворенно закряхтел. Вновь взялась за дело и Мари, теперь их губы и языки часто сталкивались. Николай, тяжело дыша, обнимал обеих женщин за плечи и плотно прижимал к себе.

– Пока хватит, – вдруг попросил он. – Дунька, ложись на пол.

Девушка послушалась. Она до сих пор дрожала. Барин потискал ее большие груди, раздвинул ноги и внимательно рассмотрел разбухший девичий тайник. Пощекотав его пальцами, он устроился сверху, опираясь на руки. Евдокия в который уже раз испуганно зажмурилась, увидев, что огромное орудие приближается к ней. Вот оно коснулось ее тела, по которому побежали мурашки. Николай было дернулся, но обнаружил, что его сдерживает какое-то препятствие. Из глаз Евдокии в тот же миг хлынули горькие слезы.

– Э, да ты еще девка! – удивился барин. – Ладно, не реви, ты ей и останешься. Надо было предупредить.

Он не стал ломиться в запертые ворота. Утес превратился в челн, который поплыл по настоящему озеру, не ныряя в него. Быстро пересохли девичьи слезы, зато на другой стороне тела началось настоящее половодье. А челн все плавал взад-вперед по поверхности, ускоряя и ускоряя свой бег. Барин обхватил девушку за бедра и нежно поглаживал их.

Мари, как завороженная, наблюдала за ними. Но затем вышла из оцепенения и села на корточки над Евдокией, расставив ноги и повернув к девушке свою аристократическую попку. Одной рукой она обняла кузена и стала жадно целовать его в губы. Другой схватила грудь девушки и начала щекотать себя снизу отвердевшим соском.

Евдокия, словно в дурмане, взялась за ее упругие ягодицы, погладила их, приподняла голову и примкнула устами между бедер своей соблазнительницы, проникая языком в самые недра. Через несколько мгновений Мари громко застонала от блаженства, покачиваясь над девушкой. Николай вдруг зарычал, и Евдокия почувствовала, как в ее подбородок что-то ударило. От неожиданности она опустила голову и увидела, как из барского орудия бьет фонтан мутной жидкости прямо на нее, распространяя незнакомый запах, от которого закружилась голова. Господа медленно поднялись и сели на лавку. Волшебство закончилось. Евдокия заметила, что могучий мужской утес сразу утратил всю свою силу и повис, как тряпка. Ну, такое-то она видела у мальчишек и теперь глупо хихикнула.

– Смеешься? – улыбнулся барин, и девушка наконец-то поняла, что он не сердится. – А ну, бабы, попарьте-ка меня теперь от души!

– Кузен! – укоризненно заметила Мари.

– Маша, не придирайся к словам, – хмыкнул Николай. – Айда в парную. Дунька тебя научит саму управляться с веником.

– Ой, как интересно – Маша! – засмеялась Мари. – Только няня меня так называла в детстве. А мне теперь можно величать вас Коля?

– Еще как! И даже не вас, а тебя! Но, сама понимаешь, не прилюдно.

Они громко засмеялись и отправились в парную, кликнув с собой Евдокию. Действительно, Маша быстро научилась управляться с веником. Вдвоем с Дуней они до изнеможения хлестали сильное и крепкое тело барина.

– Поддай еще, Дунька! – постоянно кричал он.

В конце концов обе женщины сбежали, не вытерпев жара, а Николай еще долго парился. Появился весь красный и в березовых листьях, веселый и шумный. Евдокия подскочила к господину и окатила его двумя ведрами холодной воды.

– Хорошо! – рявкнул он. – Ай да Дунька!

Легко, словно перышко, он подбросил девушку, поцеловал груди и отпустил. Обнял кузину и впился ей в губы. Через минуту снова вернулся в парную. Когда вышел в следующий раз, Дуня подала ему ковш с пивом. Барин выпил, крякнул и сел на лавку. Маша тут же устроилась на мужском колене и со смехом принялась играть с мягкой плотью кузена. Николай хлопнул ладонью по другому колену, и Евдокия мгновенно поняла намек. Она уселась напротив госпожи, с удовольствием ощущая приятное прикосновение к ягодицам крепкой волосатой ноги. Барин тут же схватил девку за пышный зад и с удовольствием помял его. Дуня ласково посмотрела ему в глаза и, совсем осмелев, обняла господина за шею и нежно прильнула к его волосатой груди. Николай улыбнулся и погладил ее по спине.