Сын василиска Волошина - Михаил Востриков

врассыпную. «Пережили сильнейший испуг с амнезизей». Так записали им всем в карточки в школьном медпункте, когда их трясущихся нашли вечером в каком-то дальнем подвале на районе. Точно не знаю, что такого Марина с ними сделала, но могу догадываться.

Марина мне очень нравится! Но как-то под вечер я встретил Марину в коридоре нашего второго жилого этажа. Она шла к себе в комнату после занятий в подвальной спецзоне. Я хотел было заговорить с ней, но мгновенно передумал и перешёл на другую сторону коридора. А потому, что хотя Марина тогда и прикрывала лицо шарфиком, но глянула на меня исподлобья сощуренными зелёными глазами с узкими кошачьими зрачками и от неё вдруг явственно пахнуло первозданным ужасом, перемешанным со смрадом звериного логова. И ещё я вдруг услышал глухой нарастающий рык. Ох-х!

А на ужин уже пришла обычная, весёлая, компанейская, длинноногая девчонка, только что с чересчур пышной шевелюрой.

Меня же в самом начале учебного года, в суете школьной раздевалки просто пнули чуть пониже спины ботинком с толчёным мелом на подошве, сразу же больно засадили по затылку жёваной бумагой из духовой трубки с калибром как у «Винчестера», и уже в коридоре презрительно бросили в спину:

— Инкубаторский!

А было их трое! Симпатичные домашние мальчики-десятиклассники. Не бандиты, не хулиганы, просто, ребята решили поучить «новенького», поставить его на место. Ничего такого, так везде делают. Так втроём они и рванули в туалет, неожиданно для себя испражнившись прямо в свои фирменные джинсы. Ну не убивать же их было, придурков, за глупые шуточки? На уроках их в этот день уже не было.

Жало

И если в обычной школе я учусь хорошо — четверки, пятерки, налегаю на английский, то в нашей подвальной спецзоне, где оценок не ставят, у меня пока такие результаты:

Второй год я учусь входить в глубокий транс и взаимодействовать в нём со своим любимым Мирозданием не через сильный стресс и ненависть, как тогда, в кропоткинском ТЦ и в тюрьме, а по желанию и необходимости. Это, как оказалось, дело непростое. Нужно правильно дышать, концентрироваться. Иногда получается.

Легче всего это делать лёжа, но желательно уметь и сидя, и даже стоя. Лёжа, у меня получается через раз. Сидя, раз на десять, а стоя пока вообще не получается. Но инструктор говорит, что это придёт со временем, главное регулярно тренироваться. Вот я и тренируюсь. Йога в основном, но и ещё кое-какие спецприёмы для ускорения процесса.

Госликвидатор по определению должен ликвидировать, поэтому инструкторы внимательно изучают моё жало, т.е. способность наносить человеку ущерб, вкл. летальный. Жало моё как оказалось, не ограничено расстоянием и местом. Спасибо Мирозданию, достать могу кого угодно и где угодно. Причём не только на земле. Поэтому теоретически возможен «шпионский», не боевой вариант моего использования. Но всех интересует именно боевой, такое Управление. Да и ту информацию, которую я принесу, её же невозможно задокументировать и положить в «дело», разве что как оперативную…

Жало моё имеет три уровня по степеням ущерба — наложить в штаны, умереть от остановки сердца и остаться в живых, но при этом напрочь потерять рассудок, лишиться души. Первое — самое лёгкое и это я уже могу проделывать практически без усилий и без вхождения в транс. Просто человек, хоп, и испражняется по моей мысленной команде. Как тогда в школе с тремя моими незадачливыми одноклассниками. Дядя Толя смеётся, говорит, что если меня выгонят из госликвидаторов, я буду за деньги запоры лечить, а-ха-ха! А что, дело хорошее.

А вот для второго и третьего уровня воздействия… кроме того, что мне нужно входить в глубокий транс, есть и ещё одно обязательное условие — нужна крайняя степень раздражения и злость в отношении данного человека или группы — ненависть! И здесь у меня есть сложности…

Я не могу убить человека, если не буду его искренне ненавидеть.

В этом направлении, точнее в направлении корректировки этой моей особенности, со мною и занимаются больше всего. Нет никаких проблем с террористами и насильниками во время совершения ими преступлений. Один раз столкнувшись с этим в Кропоткинском и потеряв семью, вспышка ненависти у меня гарантирована. Только их увидеть! А вот скажем конченого упыря, который просто гуляет с собачкой или обедает с семьёй, никак. Нужна долгая подготовительная работа — чтение справок, материалов следствия, приговора и даже… гипноза, который меня ни фига не берёт. Цель всего этого — представить упыря с собачкой моим личным смертельным врагом. Иногда получается, но в большинстве своём, нет.

Конечно, можно использовать и солдатский «генератор ненависти» — боевую химию, таблеточки. Но вся эта химия неизбирательна и есть большая вероятность, что после употребления таких таблеточек я возненавижу и начну убивать всех подряд.

Есть ещё и физиологические методы генерации ненависти. Током бьют в определённые точки мозга — миндалины и гипоталамус. Но кроме опасности остаться дураком, с этими методами и самими пока до конца не всё ясно, нужно их изучать. Вот их на мне помаленьку и изучают. Шаг за шагом! Шаг за шагом!

Олигарх

Кадетам запрещено обсуждать друг с другом свои способности по умерщвлению людей. И правильно! Со временем нас засекретят, по десять раз поменяют имена и внешность, а вот свой Дар у каждого так и останется. И есть только один способ не рассказать о нём и его носителе врагу под «сывороткой правды» если поймают — не знать о нём. Но жизнь есть жизнь и про Марину я уже знаю. А оно мне надо?

В этой связи, позже, через много лет, я встречал сообщения прессы, что какая-то дикая зверюга задрала одного нашего беглого олигарха еврейской национальности чуть ли не окраине Лондона. Олигарх сумел вывести за границу практически весь российский бюджет на развитие лесного хозяйства и больше не захотел жить в «грязной и некультурной Рашке». Широкая еврейская душа… все взятые кредиты он простил. Всем, у кого их взял! А брал он кредиты в основном у госбанков, т.е. у государства.

* * *

— Эй! — говорит государство тому олигарху, — Нет любви, не надо, ехай, нах! Только деньги мои верни. Кредиты нужно возвращать, так положено! И по налогам у тебя задолженность крупная.

— Моя твоя не понимайт! — отвечает олигарх государству, — Я есть британский гражданин и шведский лесопромышленник. И не позволю тут всяким…

— Ах, простите, обозналось, — говорит государство олигарху и как бы затыкается. Но это не