Путешествие в Никс (ЛП) - Хелланд Дженна

Элспет пресекла заклинание, позволив волшебству раствориться в удушливом мраке пещеры. Они с Даксом бросились к выходу и пересекли порог в унылый свет Земель Отчаянья. Они бежали, не останавливаясь, пока не достигли увядшей границы Нессийского Леса, где безмятежно паслась их лошадь.

- Я все думал, как Безмолвие могло сказаться на мертвых, - сказал Дакс. – Я боялся, что мертвые могли быть лишены переправы.

Элспет бросила свой клинок на землю. Она не могла найти себе места. Она все вертелась на месте, пытаясь восстановить дыхание, словно, затерявшееся в груди. Она чувствовала себя животным, загнанным в охотничий силок.

- Прости меня, Элспет, - сказал Дакс. – Отчаянье Эреба действует на тебя невероятно сильно. Больше чем на большинство людей. Моя ненависть к Богу Мертвых оберегает меня от него.

- Я видела его слуг, когда мы с Никкой ехали в Мелетиду, - сказала Элспет.

Дакс кивнул, рассматривая ее со странным выражением лица. Это было не восхищение, но и не страх, или выжидание.

- Что за заклинание ты собиралась использовать? – спросил Дакс. – Я никогда ничего подобного не чувствовал.

Элспет покачала головой. Даже если бы она хотела поговорить с ним об этом, она бы не подобрала нужных слов.

Вдали под обрывом они заметили мелькающий огонек, пересекавший Земли Отчаянья. Они встали на край, наблюдая за его приближением. Когда свечение подлетело к краю обрыва, они увидели, что это был эйдолон молодой женщины с длинной черной косой. Дакс побледнел при виде нее. Ее образ переливался искаженным светом, словно эйдолон исчезал и возникал вновь. Она протянула к ним молящие руки, зовя Дакса за собой, но он заорал в ответ.

- Трус, - в ярости кричал он, и его голос звенел на все Земли Отчаянья. – Я прикончу тебя.

Элспет опасалась, что в своем гневе, он оступится и соскользнет вниз. Она встала рядом, на случай, если она ему понадобится.

- Это твоя мать? – спросила она, зная ответ.

- Это трюк, - орал он. Затем, он произнес тише, - Эреб слышал мой голос в пещере, и пытается надсмехаться надо мной.

Дакс сорвал амулет со стеклянной асфоделью, который его мать отдала ему в последний день ее жизни. Он швырнул его вниз, где призрачная женщина опустилась на колени. Она все еще звала его. Когда стеклянный амулет коснулся черного песка, он и эйдолон растаяли в дымном облаке. Элспет и Дакс отвернулись от Земель Отчаянья и вместе увели лошадь обратно в лес. Они шли обнявшись, и, как и в первую ночь из знакомства, каждый думал, что его ведет другой.

ГЛАВА 4

Рордон Ярокров уже занес свой молот над головой раненного леонина, как вдруг его посетила мысль о жизни после смерти. Куда отправится пленный леонин, после того, как сдохнет? Леонины не служили богам. Стало быть, не откажет ли Атрей ему в перевозке через реку в Подземное Царство? Это была странная мысль, пришедшая в неподходящий момент. Невероятно крупный и могучий минотавр, Рордон не привык к тому, чтобы его мысли блуждали, где им вздумается. Он был оракулом Могия, чей голос до Безмолвия постоянно звучал в его голове. И не только голос Могия обычно подавлял его собственные мысли – голос Ироя, звучал несмолкаемым эхом. Могий ревел, и голос Ироя возражал ему в ответ, и силовые волны от их столкновений поглощали разум Рордона и заполняли его сны.

Теперь же его мозг утверждался в собственной независимости. И ему это не нравилось. Мысль о Подземном Царстве заставила его остановиться, и кровожадные минотавры, собравшиеся в кольцо вокруг него, почувствовали это. Ни один минотавр не жил долго, если позволял себе мешкать в бою. Леонин перекатился на спину, лежа на изрубленном полу храма. Его голубые глаза взирали на Рордона без страха. Леонин был повержен, избит и унижен, но он не скулил и не просил пощады. Он не приветствовал свою смерть; он просто не боялся ее.

Минотавры вокруг Рордона зарычали, недовольные задержкой бойни. Их оглушительный рев сотряс колонны, осыпав древнюю пыль с остатков потолка. Храм Злобы представлял собой разрушенную крепость, сползшую в расщелину меж двух гор во время битвы Пирфора с гигантами. Стиль архитектуры здания относился к далекой цивилизации, предшествующей Акросу, хотя отголоски былой роскоши все еще были видны за грязными внешними стенами.

- Дайте мне его оружие! – Прорычал Рордон, будто это была причина, по которой он все еще не прикончил пленного. Когда леонин был пойман в предгорье Акроса, при нем был бронзовый меч с гладким голубым диском у основания лезвия. Именно из-за этого клинка его и не убили на месте. Один из минотавров настаивал, что Бримаз, Король Ореска владел таким же мечом. Если это был король леонинов, то за него можно было получить хороший выкуп. Но леонин отрицал, что он король, даже под пытками, поэтому смысла держать его в живых больше не было.

Один из воинов передал вожаку сверкающий клинок леонина, и Рордон больше не мешкал ни секунды. Он резанул леонина по шее с такой силой, что его голова отлетела на несколько футов от тела. Рордон удовлетворенно фыркнул и отошел в сторону, дав остальным минотаврам в кровожадном неистовстве наброситься на труп. Но их пир был прерван, когда один из охранников заорал, что к храму приближается чужак.

Крошечный сатир неторопливым, прогулочным шагом вошел в разрушенный холл, и минотавры прекратили жевать, с удивлением подняв вымазанные кровью морды, уставившись на незваного гостя. Они считали сатиров закуской, а не посетителями. Но еще более странным было то, что сатира сопровождала пара громаднейших рожденных в Никсе минотавров. Рордон был самым крупным минотавром в Храме Злобы, и ему приходилось опускать рога, чтобы втиснуться в проход строения. Эти рожденные в Никсе чужаки были, по крайней мере, на голову выше Рордона. Ни один уважающий себя минотавр, даже рожденный в Никсе, не опустился бы до того, чтобы служить сатиру. Своим ограниченным божественным зрением Рордон смог рассмотреть, что эти Никсовые творения были не совсем теми, кем казались. Пока мозг Рордона бурлил от любопытства, сатир заговорил.

- Я Ксенаг, - проблеял сатир. Рордон не переносил писклявые голоса низших рас. – Люди объединяются, чтобы перерезать всех вас в отсутствие Могия. Ирой перехитрил Безмолвие и помогает им из Никса.

Рордону следовало приказать своим воинам разорвать сатира на четыре куска, но слова непрошеного гостя остановили его. Бойцы оставили растерзанный труп леонина и собрались за спиной вожака. Рордон знал, о чем они думали – почему Рордон не размазывает этого наглого козла по полу? Он фыркнул им оставаться на местах. Минотавры вскипали от злости, но сатир принял сигнал Рордона за позволение продолжить.

- Акрос – это сердце Ироя, - сказал Ксенаг. – Пришло время вырвать его.

Рордон гневно зарычал, и его воины гулко ударили своим ржавым оружием о расколотые плитки храмового пола. Ксенаг осмотрел обветшалый зал с его осыпающимися колоннами и грудами костей. Несмотря на большое количество грозных минотавров, он вел себя так, словно был их повелителем.

- Могий выслал вам армию рожденных в Никсе через святилище богов, но Акроссиане сокрушили их, - сказал Ксенаг.

- Откуда ты это знаешь? – гневно прорычал Рордон.

Ксенаг обеими руками указал на внушительных Никсовых минотавров, возвышающихся над ним с обеих сторон. Рордон не впечатлялся, но он понимал, что козлоногий не мог наколдовать их из воздуха. Лишь Могий мог создать рожденных в Никсе минотавров, поэтому Рордон решил дать чужаку еще пару секунд жизни. Кроме того, тот уже снова что-то блеял.

- Акросская армия уничтожила мою собственную долину, вы следующие, - сказал Ксенаг. – Я готов вернуть армию Могия вам в обмен на незамедлительный штурм Акроса.

Рордон не верил лживому сатиру. Такой слабак не мог захватить целую армию рожденных в Никсе минотавров. Оскорбительным было даже предположить, что он обладал таким мастерством. Рордон поднял седой подбородок. Едва заметным движением челюсти он позволил бойцам убить сатира.