Очаровательная ведьма - Кэтрин Гарбера

— Откуда это у тебя? — вдруг спросила Вирджиния, проведя пальцем по шраму ниже соска.

— Мой братишка Тони спихнул меня с фигового дерева в нашем саду, когда мне было восемь лет. Я приземлился точнехонько на мотыгу, оставленную садовником.

— О боже, — вздрогнув, произнесла она, представив себе эту картину. — Это же жуткая боль!

Марко обхватил Вирджинию за бедра и усадил себе на колени. Притянув ближе ее голову, он поцеловал ее и сказал:

— Это точно. К счастью, все в прошлом.

— У меня тоже есть шрам.

— Покажешь?

Даже в темноте было видно, что Вирджиния покраснела. Затем, пожав плечами, она слегка изогнулась и спустила правый рукав. Левый рукав сполз с плеча сам, и она осталась в лифчике без бретелек.

Несколько секунд Марко не мог оторвать глаз от ее груди. Желание дотронуться до нее было невыносимым, но когда он протянул руку, то почувствовал только ткань. Это возбудило его еще сильнее.

— Нет, шрам не там, — тихо засмеялась Вирджиния.

— Нет? — переспросил Марко, но руку не убрал.

— Нет. Здесь. — Она указала пальцем на область чуть ниже правой груди, и Марко увидел длинный, слегка поблекший рубец.

— И откуда он у тебя? — поинтересовался он и так же, как она недавно, осторожно провел по шраму пальцем.

Вирджиния вздрогнула всем телом, посылая ему новый заряд возбуждения.

— Пыталась влезть в окно, когда мама забыла ключи в доме.

— Оказывается, у нас уже появилось кое-что общее.

Марко придвинул Вирджинию к себе и дотронулся губами до ее шрама, испытывая удовольствие от ощущения теплого тела в своих руках.

Она положила руки ему на плечи и прильнула к его груди. Чувствуя ее губы и язык на своей коже, Марко понял, что еще немного — и он потеряет над собой контроль. Но и остановить ее он был не в силах.

Вирджиния опустила руки на пояс его брюк и посмотрела на Марко. Тот молча расстегнул ее лифчик и заставил выгнуться, чтобы насладиться упругостью женской груди.

— Как хорошо, — прерывисто выдохнула она.

— Нравится?

— О да.

Ток крови отдавался в висках. Марко понял, что больше не может ждать.

— Сага mia, мне неудобно спрашивать, но ты принимаешь таблетки?

Вирджиния на какое-то мгновение замерла.

— Д-да.

— То есть я могу не предохраняться?

— Если только... — Она не сумела закончить фразу.

— Если ты мне веришь, тебе не о чем волноваться.

— Хорошо, — улыбнулась она.

Марко опустил ее на себя и стал осыпать поцелуями. Положив руки на бедра Вирджинии, он едва не выругался, снова нащупав вместо обнаженного тела ткань. Пробормотав что-то нечленораздельное, он поднял ее платье и с наслаждением коснулся нежной кожи. Вирджиния издала короткий стон, а затем задержала дыхание, как только его пальцы проникли под резинку ее трусиков.

Взгляд Марко остановился на ее лице. Глаза Вирджинии были закрыты. Закусив нижнюю губу, она пошевелилась, чтобы полнее ощутить ласки Марко, круговыми движениями бедер направляя его руку в самое сердце своей женственности.

Марко чувствовал, что Вирджиния уже готова принять его, но по-прежнему не спешил. Прежде чем их тела сольются, ему хотелось доставить ей наслаждение.

— Марко, — срывающимся голосом взмолилась она.

— Да, мой ангел?

— Я хочу... Пожалуйста, Марко... — Вирджиния задрожала. Ее тело напряглось в ожидании еще более откровенных ласк. С губ слетали тихие стоны.

Марко забыл обо всем при виде наслаждения, которое было написано на ее лице. Наклонив голову, он втянул в рот твердый сосок, продолжая ласкать лоно женщины. Вирджиния дернулась как от удара током и прошептала его имя.

Легкая улыбка тронула губы Марко, а затем они с Вирджинией поменялись местами и он прижался к ее рту. Он все еще уговаривал себя не спешить, но вкус ее губ, ее кожи, исходящий от нее запах страсти заставляли его кровь бурлить, и ему с трудом удавалось сдерживаться.

Марко пальцем дотронулся до ее соска, который на ощупь был как бархат — по сравнению с атласной гладкостью груди. Вирджиния закусила губу, пытаясь заглушить крик, но он вырвался из ее горла, прозвучав для Марко сладкой музыкой.

Вирджинии казалось, что она тонет в море блаженства, накатывающего на нее подобно морским волнам во время прилива, но все же она услышала слабый треск расстегиваемой молнии, а потом Марко поднял ее и вместе они избавились от остатков одежды. Затем Вирджиния уселась на его колени и немного поерзала, устраиваясь поудобнее. Все это время Марко сидел, закрыв глаза, вцепившись в сиденье руками, чувствуя, что может взорваться в любую секунду. Он желал Вирджинию так, как еще никогда не желал ни одну женщину.

— Марко? — шепотом позвала она. Он что-то промычал в ответ.

— Пожалуйста...

Марко открыл глаза.

— Ты этого хочешь?

— Ты же знаешь, что да. — Она нагнулась и, ухватив его нижнюю губу, медленно втянула ее в рот.

— Тогда тебе придется попросить меня об этом, mi' angela bella, — сказал он. В его голосе звучало напряжение.

— Возьми меня, Марко. Сделай меня своей!

Ее тихий голос был полон страстной настойчивости и мольбы. Но Вирджинии не нужно было ни о чем просить — он не смог бы сейчас остановиться, даже если бы от этого зависела его жизнь. Желание обладать этой женщиной становилось почти невыносимым.

Марко чуть не задохнулся, почувствовав, как Вирджиния словно втягивает его в себя. Женщина коротко вскрикнула. Ее глаза закрылись, спина выгнулась дугой. Грудь оказалась прямо напротив его рта, и Марко увидел, как от его жаркого дыхания ее кожа покрылась мурашками.

Ему безумно нравилось, как Вирджиния реагирует на его ласки. Продолжая двигаться, Марко прижался губами к основанию ее шеи, зная, что на коже останется след от поцелуя, и испытал удовлетворение — эта отметка какое-то время будет напоминать ей о нем.

Вирджиния не могла ни о чем думать, опьяненная невероятным наслаждением, которое ей доставлял Марко. Ее голова запрокинулась, глаза были полузакрыты, пряди волос слиплись от пота и легли на лицо. Она требовательно задвигала бедрами, призывая Марко ускорить темп, однако испытываемое им наслаждение было неповторимым, и он старался не спешить, продлевая восхитительное соитие.

Тело Вирджинии снова изогнулось в его руках. Она обхватила его шею руками и прижалась к нему.

— Да, не отпускай меня, — прошептал Марко, укладывая ее на шезлонг. Ее ноги обвились вокруг него.

Мышцы Вирджинии судорожно сжались, и он едва не сошел с ума от пронзившего его удовольствия. Марко испытал к ней невероятную, непередаваемую признательность. В этот миг весь его мир сосредоточился на тихо постанывающей женщине.