Иной 1941. От границы до Ленинграда. - Алексей Валерьевич Исаев

квартир к границе. Еще одну группу составляли 179, 180, 181, 182, 184 и 185-я стрелковые дивизии, находившиеся в летних лагерях и на зимних квартирах. Они никуда не выдвигались. Здесь уже скорее имела место специфика ПрибОВО. Это были соединения, сформированные из дивизий армий прибалтийских государств.

Офицерский состав этих соединений не вызывал у командования Красной армии должного доверия. Начальник штаба 29-го территориального стрелкового корпуса вспоминал:

«Незадолго до моего приезда (он прибыл в штаб корпуса 19 июня 1941 г. — А. И.) было арестовано около 300 человек офицерского состава из-за неблагонадежности. Кроме того, по информации особого отдела корпуса, были заготовлены списки на две с лишним тысячи человек сержантского и рядового состава, которые подлежали изъятию из частей корпуса…»

В журнале боевых действий Северо-Западного фронта было прямо сказано: «Сосредоточение войск СЗФ опаздывало на 5–7 суток». Далее эта мысль развивалась: «Главный же вывод для войск СЗФ заключался в том, что немцы при такой группировке имели полную возможность бить наши войска по частям, т. е. в первую очередь части прикрытия 7–8 сд, потом мотомехчасти — 12 и 3 мк, и наконец резервы, которые подходили на 5–7 сутки войны»[22]. Именно это привело к тому, что действия по плану первой операции («активная оборона против Восточной Пруссии») были для Северо-Западного фронта невыполнимы.

18 июня последовал приказ № 00229 командующего округом Ф. И. Кузнецова о «приведении в боевую готовность театра военных действий». По этому приказу в боевую готовность приводилась ПВО округа, средства связи. Помимо традиционных мер Ф. И. Кузнецов предписывал «создать на телшяйском, шяуляйском, каунасском и калварийском направлениях подвижные отряды минной противотанковой борьбы. Для этой цели иметь запасы противотанковых мин, возимых автотранспортом. Штат этих отрядов, формируемых за счет саперных частей и выделяемых начальником Автобронетанкового управления автотранспортных средств, разработать и доложить мне 19.6.41 г. Готовность отрядов 21.6.41 г.». Также Ф. И. Кузнецов отдал распоряжение по выдвижению к границе механизированных и стрелковых соединений. В 23.10 16 июня в штаб 12-го механизированного корпуса был доставлен пакет из штаба округа. В 23.00 18 июня соединения и части мехкорпуса выступили в марш, а уже 20 июня вышли в назначенные районы (находившиеся ближе к границе). Также 18 июня был поднят по тревоге и выведен из мест постоянной дислокации 3-й механизированный корпус.

Командир 10-й стрелковой дивизии генерал-майор И. И. Фадеев вспоминал: «19 июня 1941 года, до начала военных действий, было получено распоряжение от командира 10-го стрелкового корпуса генерал-майора И. Ф. Николаева о приведении частей дивизии в боевую готовность. Во исполнение этого приказа все части дивизии были немедленно ночью выведены в свои районы обороны, заняли деревоземляные огневые точки и огневые позиции артиллерии. После этого командиры полков, батальонов, рот на местности проверяли и уточняли боевые задачи согласно ранее разработанному приказу и плану боевых действий дивизии, доводили их до командиров взводов и отделений». Однако при рекордной, даже по меркам армий прикрытия, 80-километровой полосе 10-й стрелковой дивизии эти меры не могли обеспечить устойчивой обороны.

48-я стрелковая дивизия выступила из Риги в 23:00 17 июня. Она должна была полностью сосредоточиться у границы к 23 июня. Однако это было изначально слабое соединение. По состоянию на 21 июня 48-я стрелковая дивизия насчитывала всего 5155 человек. Она содержалась в сокращенном штате мирного времени.

Уже в темноте, около полуночи, в воздух поднялись бомбардировщики эскадры KG1 «Гинденбург». I группа KG1 взлетела из Повундена, а III группа — из Эйхвальде. Они должны были атаковать свои первые цели, аэродромы в Виндаве и Либаве, одновременно с началом артиллерийской подготовки на земле. Германская военная машина была запущена в действие.

Также около полуночи, точнее, в начале первого ночи, 22 июня 1941 г. на исходные позиции были выдвинуты немецкие железнодорожные орудия. Они должны были поддержать огнем натиск танков Гёпнера. В полосе наступления XXXXI моторизованного корпуса проходила железная дорога, и странно было бы ее не использовать. В группе армий «Север» было две батареи железнодорожной артиллерии — 690-я и 696-я. Обе вооружались 280-мм орудиями «короткий Бруно» (kurz Bruno). Их дальность стрельбы была «всего» около 14 км, и поэтому потребовалось выдвигать пушки ближе к границе. Часто в описании событий 1941 г. акцентируют внимание на немецких танковых войсках. Однако германская артиллерия тоже внесла заметный вклад в разгром армий советских Особых округов.

22 июня. Черный день календаря

22 июня 1941 г. — это один из самых важных дней не только в советской, но и в русской истории. Более того, по ряду показателей этот день является уникальным для мировой истории войн. В нем в удивительный клубок сплелись и переход от мирной жизни к войне, и тогдашние высокие технологии, и колоссальные масштабы происходивших событий. 22 июня знаменовало собой новую эпоху. Если ранее страны постепенно втягивались в боевые действия, то в первый день войны на советско-германском фронте сразу же вступили в дело крупные массы войск. Такого дня не было в истории Первой мировой войны, или, например, Русско-японской войны, или же Гражданской войны в Испании. Конфликт не разгорался, он сразу вспыхнул ослепительным пламенем до неба. По сути своей на этот молниеносно охвативший границу пожар войны похожи 1 сентября 1939 г. в Польше и начало арабо-израильских войн 1967 г. и 1973 г. Но по своим масштабам эти войны, конечно же, существенно уступают войне СССР с Германией. Еще это был самый длинный день во всех смыслах этого слова. Все это вместе заставляет остановиться на событиях страшного дня 22 июня 1941 г., прислушаться к ним и рассмотреть их в подробностях.

Начинать повествование с происходившего в июне 1941 г. в Прибалтике не только логически оправдано, но и удобно с практической точки зрения. Линии развития сражения между войсками группы армий «Север» и Прибалтийского Особого округа задают некий общий шаблон. Уяснив общую схему действий войск сторон, легче понимать более замысловатые схватки в Белоруссии и в Украине.

Итак, в 3.05 утра берлинского времени 22 июня 1941 г. по всей границе между СССР и Германией загрохотала артиллерийская подготовка. Прибалтика не была исключением, хотя следует признать, что артиллерийская группировка здесь не поражает ни количественно, ни качественно. Тем не менее для громкого и убийственного «концерта» орудий было предостаточно. В журнале боевых действий 1-й танковой дивизии появляется запись: «Небо дрожит